Чукчи и зыряне

sergiomaster1 — 30.11.2024

Начало Русско-Чукотских войн.

Первая встреча русских и чукчей произошла летом 1642 года на реке Алазее. Не все даже знают о существовании такой огромной реки, протекающей на востоке Якутии, – а ведь она длиннее Рейна, самой большой водной артерии Западной Европы. Но если три с лишним века назад на берегах Рейна уже жили миллионы людей, то по берегам Алазеи, протянувшимся на полторы тысячи километров, кочевало лишь несколько сотен первобытных людей.

И 374 года назад 15 казаков – весьма крупный для тех мест и времён отряд – во главе с атаманами Иваном Ерастовым и Дмитрием Зыряном из устья реки Индигирки морем вышли к устью Алазеи. Там-то они и повстречали ранее неизвестное племя, о котором позднее сообщили московскому начальству: «Живут те чюхчи промеж Алазейскою и Колымскою реками на тундре, сказывают их человек с четыреста и больше… Чюхчи в государеве ясаке отказали и по обе стороны Алазейские реки обошли, и учали нас с обеих сторон стрелять».

Казаки попробовали заставить «чюхчей» платить ясак – дань мехами соболей, песцов и лисиц. Те отказали и целый день, несмотря на огонь казачьих ружей, обстреливали отряд Ерастова из луков. Из 15 казаков 9 были ранены чукотскими стрелами с костяными наконечниками – русский отряд отступил.

Но от планов освоить манившие несметными богатствами земли на самом северо-восточном краю Азии русские первопроходцы не отказались. Ведь именно здесь массово добывалось то, что к западу от Урала ценили буквально на вес золота, – не только драгоценные меха, но и «рыбий зуб», то есть моржовый клык.

В конце XVII столетия хороший дом в Москве стоил 10 серебряных рублей, ровно столько в Западной Европе давали за две шкурки «седого соболя» с серебристым отливом или четыре моржовых клыка, которые тогда ценились дороже слоновьей кости. Удачливый казак-первопроходец за год добывал цену почти сотни московских «квартир», а продажа за границу соболей и «рыбьего зуба» обеспечивала в те века значительную часть доходов царской казны – примерно как в наше время экспорт нефти и газа.

Поэтому первопроходцы XVII столетия шли к заполярному «Эльдорадо», не глядя ни на какие природные и военные трудности. Помимо чудовищных расстояний, гигантских даже по меркам XXI века, помимо тяжелейшего климата с морозами за пятьдесят градусов ниже ноля и полярными ночами было еще и сопротивление местных племён.

Народы Крайнего Севера с разной степенью ожесточённости сопротивлялись такому нововведению пришельцев. Но когда к кочевникам, рыбакам и охотникам, жившим в каменном веке и не знавшим даже железа, приходили стрельцы и казаки со стальными саблями и ружьями, итоги боевых столкновений почти всегда были не в пользу аборигенов, и местные племена предпочитали договариваться с русскими о размерах «государева ясака», пушной дани.

Тем более что в обмен на подати «служилые люди» московского царя не только заводили привлекательную торговлю, но и гарантировали защиту от набегов соседних племён. Междоусобные войны были бичом северной жизни, и в ряде случаев уплата дани русским становилась предпочтительнее независимого существования под ударами столь же первобытных соседей.

Именно так «под руку» далёкой Москвы перешли многие роды коряков и юкагиров, страдавших от постоянных грабительских набегов чукотских племён. Фактически меховую дань эти люди, жившие между Колымой и Камчаткой, обменивали на безопасность от боевитых чукчей. Ведь три века назад чукчи отличались необыкновенной воинственностью на фоне иных северных племён.

«Настоящие люди» из каменного века.

Самоназвание чукчи происходит от чукотской фразы «богатые оленями» – так кочевые «настоящие люди» представлялись русским казакам в XVII веке в тех немногих случаях, когда обоюдные контакты заканчивались миром, а не войной.

За полвека, с 1653 по 1710 год, «речные» чукчи восемь раз воевали с русскими и осаждали Нижнеколымский острог. Но в итоге перманентных войн со всеми, включая своих же чукотских родичей, немногочисленные колымские «речные чюхчи» были почти полностью уничтожены. Их остатки бежали по тундре аж на две тысячи километров к западу, в низовья Енисея, где в середине XVIII века были окончательно истреблены тунгусами-эвенками.

Принуждая аборигенов Сибири к уплате «ясака», казаки обеспечивали их подчинение и лояльность тем, что брали от каждого племени «аманатов»-заложников, живших в казачьих острогах. В случае отказа от выплаты дани или нападений «аманаты» отвечали своими жизнями. Но в отношениях с чукчами эта проверенная система подчинения дала сбой – легко рискуя своей жизнью в боях, на охоте или в плаваниях по ледяным водам северных морей, чукчи столь же легко относились к жизням своих родственников, попавших в «аманаты» к казакам. Институт заложничества в отношениях с чукчами не работал.

Вдобавок, чукчи жили первобытно-общинным строем, их вожди – «эремы» или «тойоны» – были всего лишь авторитетными родичами, а не полновластными князьями. Поэтому русские просто не могли найти у чукчей ту «вертикаль власти», которую можно было бы уничтожить, подчинить или подкупить.

Чукчи речные и оленные.

Русские первопроходцы различали «оленных» чукчей и «сидячих» – первые кочевали с многочисленными стадами оленей, вторые жили на морском берегу, занимаясь морским промыслом, рыбной ловлей и охотой на диких оленей. Был еще третий, самый малочисленный вид – так называемые «пешие чюхчи», чьи совсем первобытные кланы ещё даже не знали приручения оленей или ездовых собак, живя исключительно пешей охотой.

Во времена царя Петра I на территории современного Чукотского автономного округа проживало не более 10 тысяч чукчей. Еще около тысячи «настоящих людей» кочевали в районе Колымы. Их русские называли «речными», в отличие от «каменных чюхч» с Чукоткоского полуострова. Колымские «речные» чукчи вели постоянные войны не только с русскими первопроходцами и окрестными племенами юкагиров, но и со своими ближайшими родичами – «каменными» чукчами.

Прирождённые убийцы.

Сама суровая жизнь на Крайнем Севере, необходимость постоянно двигаться и охотиться, делала чукчу прирождённым воином, умелым и выносливым, способным, по описаниям очевидцев тех лет, целый день напролёт бежать по тундре, преследуя диких оленей. При этом всех описаниях жизни и быта чукчей XVIII столетия отмечается, что даже на стойбищах во время отдыха они постоянно занимались военной подготовкой.

Культура и психология чукотских племён трёхвековой давности были нацелены на постоянную войну против окружающего мира. Жестокость и доблесть считались желанным и неотъемлемым качеством мужчины-чукчи, который должен был жить прежде всего воином, побеждающим и обирающим соседние народы.

Чукчи имели свой военный устав, как жить и действовать на войне, оформленный в виде совокупности рифмованных «боевых заклинаний». Перед началом войны обычно приносили магические жертвы – оленей или собак, а в особо важных случаях и выбранных шаманами людей. Подобно индейцам, чукчи наносили на себя татуировки – воины татуировали у себя на руках точки или изображения человечков по количеству убитых врагов.

Во время походов и перед боем, чтобы подхлестнуть нервную систему и физические резервы организма, чукчи нередко использовали наркотическое опьянение. Для это они жевали грибы-мухоморы, а самым лучшим средством для входа в боевой транс считалось выпить мочу человека, предварительно наевшегося мухоморов…

Командовали чукотскими дружинами выборные вожди – «тойоны». На 1731 год русские знали о трёх таких вождях, самых сильных на Чукотке, – тойон Наихню возглавлял войско численностью 700 воинов, у тойона Хыпая бойцов было около тысячи, а тойон Кея командовал пятью сотнями воинов. Воинами считались все мужчины чукотских родов, за исключением малых детей и совсем немощных стариков.

Вооружение «настоящих людей».

Кожаные латы изготовлялись из толстой шкуры морских тюленей-сивучей. Такой панцирь из скреплённых кожаных лент – нижний ряд нашивался на верхний – закрывал всё тело воина от шеи до колен. Костяные доспехи представляли собой панцирь в виде скреплённых ремешками костяных пластинок из оленьего рога, китового уса или моржового клыка.

В дополнение обычно использовался деревянный щит, обтянутый кожей, но не привычный нам наручный, а привязанный к спине воина. Он прикрывал всю спину, возвышаясь над головой, чтобы защитить затылок и шею. К такому щиту часто крепились «крылья» для защиты рук – деревянные дощечки, обтянутые кожей. Руки и ноги воина защищались налокотниками и поножами из костяных пластин. Для защиты головы использовался кожаный или костяной шлем, имеющий вид конусообразной шапки с наушниками, иногда с прикрывавшим лицо костяным забралом.

Главным оружием рукопашного боя было копье с каменным или костяным наконечником. Использовалась и алебарда-«чекуша»: палка длиной полтора метра, на одном конце которой имелось утолщение, в которое вставлялись под прямым углом к древку наточенные моржовые клыки. Наряду с деревянным луком и стрелами применялось и такое первобытное оружие, как праща, – оружие для метания камней. У каждого воина был нож, который делался из «китового уса» – длинной и гибкой роговой пластины.

«Для прибыли государственной…».

Первый поход русского отряда за «ясаком» на Чукотку состоялся в 1660 году. Отряд под началом Курбата Иванова провёл несколько боёв с «каменными чюхчами», но успехов в сборе меховой дани не добился. И следующие 80 лет шла настоящая война русской власти с различными кланами чукчей. Стороны обменивались набегами и налётами, практически каждый год происходило одно или несколько крупных (по меркам Крайнего Севера) столкновений казаков с чукчами. Зачастую русские ходили в походы против «настоящих людей» вместе с юкагирами и коряками, которые постоянно страдали от набегов воинственных чукчей.

К концу царствования Петра I далеко на западе русская армия с успехом воевала против шведов, турок и персов, зато в самом дальнем северо-восточном углу Азии оставался непокорённым маленький первобытный народ, не знавший железа и упорно отказывавшийся платить дань русскому царю. Другие окрестные народы – эвены, юкагиры, коряки, ительмены – тоже периодически бунтовали, но «ясак» платили и считались подданными России.

Чукчей же не считали русскими подданными даже любившие выдать желаемое за действительное присылаемые из Москвы сибирские и якутские воеводы. Всю Сибирь, от Урала до Охотского моря, русские прошли и застроили острогами всего за 60 лет. Но за 80 лет с момента первого контакта с чукчами на территории их постоянного проживания и кочевания так и не удалось построить ни одного русского поселения.

Лишь на юго-западе современного Чукотского автономного округа, на территории корякских кочевий, ещё Семён Дежнёв в 1649 году построил Анадырский острог. «Никакова ясаку не платили, и ныне платить не будем», – доносил ответ чукчей начальству крещёный юкагир Иван Тёрешкин, в 1711 году отправленный из Анадырского острога на переговоры.

Более того, в 20-е годы XVIII века чукчи активизировали свои набеги на платившие «ясак» окрестные племена, чем подрывали авторитет русской власти. Почти за 6 тысяч вёрст от Чукотки, в далёком Петербурге, решили больше не терпеть такие безобразия, и весной 1727 года Сенат Российской империи повелел организовать особую «экспедицию» для окончательного покорения северо-восточного угла Азии.

Была еще одна немаловажная причина, требовавшая скорейшего покорения Чукотки. Уже были разведаны пути на богатую мехами Аляску, и Камчатка с Чукоткой рассматривались в Петербурге как удобный плацдарм для продвижения на новый континент. Поэтому на «плацдарме» требовалось срочно навести порядок и установить наконец российскую власть."

Оставить комментарий

Популярные посты:

geta

Как узнать, кто звонил: отзывы реальных людей против спама

dm_bond

МИМОХОДОМ// (Былое)

masterok

Почему американские строители чаще используют гвозди, а не саморезы?

myworld

Библиотека в одном из замков под Кембриджем

guryshkina

Котовоскресное

jjnatt

Христос воскрес!

d_v_sokolov

81 год назад...

kukmor

Ещё один экспонат в домашний музей Побед. Флаг с пожеланиями Амине

anna_bpguide

Вороны

• Ранее
• Архив