Чукчи и их черти

anairos — 22.08.2024 Скажу сразу: чукчи – это вообще нифига не смешно.

Ещё совсем недавно это был самый свирепый, воинственный, жестокий и кровожадный народ Севера. Они веками кошмарили все окрестные племена, а когда пришли русские – начали кошмарить русских. Войны тут были не хуже индейских, только не в лесах и прериях, а в промёрзшей насквозь тундре.

Сто пятьдесят лет их не могли победить, а затем чукчам просто надоело воевать, и они с нами замирились.

Грабить окрестные племена, впрочем, не перестали, потому что это весело, интересно и для хозяйства всяких ништяков добыть можно. Их последний набег на аляскинских эскимосов состоялся в 1947 году, благо граница между СССР и США в то время существовала почти исключительно на бумаге.

Но сегодня речь пойдёт не о военных обычаях чукчей, а об их вере в духов – ибо вера эта, во многом похожая на другие архаичные верования, всё же своеобразна и примечательна. В том числе и тем, что сохранилась до наших дней – почти всё, о чём я сегодня расскажу, было собрано в девяностые годы.


У некоторых народов считается, что стать шаманом может только тот, у кого есть призвание. Где-то на шамана можно просто выучиться, пойдя в подмастерья к уже состоявшемуся специалисту.

У чукчей тоже есть профессиональные шаманы, пережившие болезнь и инициацию. Они отличаются от других своей «трансгендерностью»: многие мужчины-шаманы одеваются и ведут себя по-женски, и наоборот.

Однако их значение не так уж велико – в каждой яранге хранится свой бубен. Глава семейства общается с духами за всё семейство, а по праздникам стойбище устраивает массовые камлания, где принимают участие все сразу.


Духи в самом широком смысле называются по-чукотски «вагыргыт» – это буквально обозначает «сущности, существа». Поскольку все нынешние чукчи так или иначе владеют русским, в ходу и слово «черти» – вернее «чёртики», как там предпочитают говорить. Однако чаще их называют специальным словом «кэлы», этимология которого неизвестна.

В мифах и легендах духи живут в своём царстве совершенно так же, как и люди. У них тоже есть яранги, собаки и олени. Вот только они ходят охотиться на людей, особо предпочитая печень.

Но легенды легендами, а ритуальная практика рисует совершенно иную картину.

Чукчи – кочевники, и потому у них нет строгой дихотомии «культурного» и «дикого» пространства. Дом им каждый раз приходится создавать заново, как бы выгораживая его в тундре. Но само разделение есть.

Ярэн – пространство человеческого жилья: стойбище и окрестные оленьи пастбища. Слово «яранга» происходит от того же корня.


Ярэн возникает не тогда, когда люди приходят на новое место и ставят там яранги, а когда в этих ярангах зажигают огонь. Это огонь освящает пространство на километры вокруг, превращая его из дома духов в дом людей.

С огнём связано множество примет и обрядов. Например, котелок, где готовят пищу, не должен колыхаться – если он пришёл в движение, его нужно тут же «успокоить», иначе беспокойными станут и олени. А уж проносить котелок над огнём строго запрещено – всё стадо разбежится.

Страхи эти не напрасны: чукотские домашние олени мало чем отличаются от диких, и в любой момент могут решить, что мигрировать с собратьями веселее, чем с людьми.

За пределами ярэна начинается нутэнут – тундра. Вот там-то, за границей человеческого пространства, и обитают духи. Они гнездятся в ямках, под камнями, в овражках по берегам рек и других подобных местах.

Духи – основная причина смерти людей. Поэтому выходить за ярэн опасно – особенно женщинам. Беременные женщины подвергаются двойной опасности – дух может съесть младенца, занять его место и родиться вместо него. Такие подменыши долго не живут, но приносят роду бесчисленные беды. Поэтому беременных на всякий случай вообще из стойбища никуда не отпускают.

А вот мужчинам покидать пределы человеческого жилья всё же приходится. Охотники делают это, уходя на промысел, оленеводы – во время ежегодного большого перегона, происходящего в июле-августе. Тех, кто вернулся, встречают особым ритуалом – их окуривают дымом сушёной травы, чтобы снова включить в число настоящих людей, избавить от родства с духами.

Мёртвые тоже порой становятся духами, особенно если умерли от старости или болезни. Чтобы избежать этой участи, старые или тяжелобольные чукчи нередко убивают себя сами или просят об этой услуге родичей. Такое решение умереть, если ты высказал его вслух, считается клятвой, и отказаться от неё уже нельзя, иначе духи заберут или тебя, или кого-то из твоего рода – или твоих оленей, что ещё хуже.


Кэлы, однако же, вовсе не злые демоны. Скорее они воплощают в себе само понятие дикого, нечеловеческого. Они не подходят к огню, как и дикие звери. Они нападают на людей, как волки и медведи. Однако же, как и оленей или собак, их можно приручить и воспользоваться их силой в благих целях.

В ярангах чукчей тоже живут духи – и они тоже не добрые и не злые, просто одомашненные. Эти духи присматривают за порядком и помогают тем, кто его поддерживает. Но если ты нарушаешь правила уклада – берегись.

Впрочем, и эти духи остаются смирными лишь до тех пор, пока дом обитаем, а его жители совершают положенные обряды и воскурения. Духи заброшенной яранги, где не осталось людей, снова дичают и начинают нападать на кого попало. Поэтому чукчи обычно и близко не подходят к опустевшему жилищу.

У кочевников тоже есть свои «древние руины», пользующиеся дурной славой. Стойбища, вымершие от эпидемий, становятся запретным местом, и туда никто не приближается. Говорят, остатки некоторых таких поселений ещё сохраняются аж с 19 века.


Но где есть магическая опасность, там есть магические средства защиты. От нечеловеческих духов помогают инструменты человеческого быта: колотушка тивычгын, аркан и... ночной горшок.

Колотушкой чукчи выбивают из одежды снег, иначе он смёрзнется в лёд и одежда перестанет согревать. Но и духов ею отогнать тоже можно.



Арканом чукча обводит себя кругом, если приходится спать вне дома.

Человеческая моча – самое сильное оружие. Духи не переносят её запаха, а неосторожные буквально растворяются в ней, как мультяшки из фильма «Кто подставил кролика Роджера?».

Если чукотской женщине приходится по делам отойти от яранги дальше обычного, она ставит горшок рядом с люлькой младенца – так его никакие невидимые силы не испортят.

Забавно, что домашние олени, в отличие от духов, идут на запах человеческой мочи, как кошки на валерьянку – они, видимо, получают оттуда какие-то вещества, которых им не хватает в тундре. «Никогда не ешь жёлтый снег» – это не про оленей. А чукча, выходящий за стойбище помочиться, иногда берёт с собой палку – отгонять назойливую скотину.

Такая вот суровая северная магия.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив