Чтобы добить культуральную тему

dpmmax — 04.04.2017

Когда я заводил речь об одержимости и колдовстве с точки зрения психиатрии (Тыц и Тыц), я коснулся и некоторых культуральных (то есть, таких, которые более нигде, кроме отдельно взятого человеческого сообщества, не встречаются) синдромов. И чтобы уже завершить эту тему, сегодня хочу вкратце рассказать об остальных.


Синдром амок, или просто амок (от малайского meng-âmok, впасть в слепую ярость и убивать). Наиболее распространён в Малайзии и Индонезии. В развитии синдрома выделяют три этапа: вначале — подавленное, тоскливое настроение с тяжкими размышлениями, появлением сетки прицела в глазах и плавным переползанием тумблера в положение «всех убью — один останусь», затем — внезапная вспышка, которая может быть спровоцирована оскорблением, косым взглядом, нехудожественным свистом или же развивается без видимых внешних причин: человек мечется, убивает и рушит всё, что попадается на пути и, наконец, выход из болезненного состояния с полной амнезией произошедшего и сильным физическим и психическим истощением. Возможна смерть, если агрессия была направлена и на себя тоже. Распространённость этого синдрома в прошлом вынуждала местных полицейских иметь при себе палки с петлёй из колючей проволоки, чтобы ловить и удерживать таких больных.

Синдром лата, или latah. Распространён среди женщин Малайзии и Индонезии. Это чтобы мужчины не думали, что только они могут отчебучить что-нибудь заковыристое. Проявляется, если женщину напугать или создать ей невыносимые условия. Она в ответ впадает в некое подобие транса, в котором либо беспрекословно делает всё, о чём бы ни попросили (и тут главное — не просить плеснуть себе кипяточку или принести кофе в постель), или просто повторяет за окружающими их жесты, действия и слова, словно лишившись собственной воли. Периодически прорывается психомоторное возбуждение — как правило, в виде хорошей порции отборных матюгов: всё-таки, ругательства — они у любого народа прочно обосновались в самых глубинах подсознания, и даже когда отключается всё что можно — оставшейся в работе мозговой ткани хватит на то, чтобы высказать мирозданию семиэтажный комплимент.

Синдром тайджин киофу-шу (в другой транскрипции - таджин киофушо). Встречается исключительно в Японии и связан с культурой именно этой страны, где роль сдерживающего, ограничивающего фактора в обществе играет стыд (в отличие от России, где ту же роль должна играть совесть). Синдром проявляется в панической боязни «потерять лицо», лишиться доброго отношения и расположения со стороны других людей. Причём пациент боится не то, чтобы последствий реальных поступков — он начинает опасаться что-то не так сказать, не там улыбнуться, пустить ветры при скоплении людей, оскорбить их запахом изо рта — да и вообще, мало ли: вдруг сам факт появления на улице его физиономии наносит маваси-гири чьему-то чувству прекрасного? Посижу-ка я лучше дома, взаперти. Опять же, вот и в боку закололо, и сердце щемит, и сон пропал...

Синдром Кувад (Couvade). Ранее был распространён среди населения Океании, некоторых народностей Карибских островов, а также на Корсике и в Бирме. Название, по некоторым данным, происходит от французского couver – «высиживать цыплят». Он тесно связан с обычаем, когда мужчина во время беременности своей жены вёл себя так же, как и она — ложился в постель, отказывался от еды, кричал, как от схваток и всячески имитировал процесс родов. Согласно поверьям, женщине должно было неимоверно от этого легчать. Возможно, им и легчало. Возможно, имел место некоторый необъяснимый механизм разделения страданий. Есть и более простое объяснение: желание встать и придушить мерзавца было настолько сильным, что боль отступала на второй план. Некоторые из мужей оказывались настолько впечатлительными и так хорошо входили в роль, что и в самом деле начинале чувствовать себя тяжелобеременными: у них появлялась утренняя слабость, пропадал аппетит, начинало тянуть на что-нибудь солёненькое или сладенькое, появлялся целый ряд запахов и блюд, от которых воротило с души и всячески тошнило, появлялись боли в пояснице и внизу живота — и всё это сопровождалось капризами, обидами, раздражительностью и крайним выпиранием собственного «Я». Родами ни разу дело не заканчивалось, но с принудительной эвакуацией каловых масс в процессе потуг — никаких проблем. Любопытно, что сейчас этот синдром перестаёт быть характерным для какой-то одной культуры, он встречается практически повсеместно.

Синдром уфуфуиане. Он же синдром сака. Характерен для женщин Южной Африки. Сложно сказать точно, в како й строгости проходит их воспитание и какие страшные истории и легенды им рассказывают про мужчин, а только пусковым механизмом для этого синдрома служит чаще всего именно вид незнакомого мужчины. Видимо, на незнакомцев должны производить неизгладимое впечатление исступлённые крики, рыдания, выкрикивание каких-то совершенно новых для местного диалекта слов, броуновское движение со скоростью взбесившегося теннисного мячика, сменяющееся впадением в транс — либо с полной заторможенностью, либо с отнимающимися руками-ногами, либо с судорогами, на манер эпилептического припадка. И так днями и неделями. После этого порядочный незнакомец просто обязан или жениться, или забиться в долгом ответном припадке — мол, ваша неописуемая красота меня тоже не оставила равнодушным.

Синдром пиблокто (он же пиблоетог). Встречается у гренландских рыбаков. Начинается, как правило, либо с появления слабости, быстрой утомляемости, либо на фоне подавленного, депрессивного состояния: холодно, мокро, рыба приелась, и вообще - какая сволочь назвала эту землю зелёной? Потом на голову падает астральная сосуля, и пациент взрывается: он срывает с себя одежду, кричит чайкой, фыркает китом, плачет нерпой, ревёт оленем (северным, а не пятнистым — не путать!), ныряет в глубокий сугроб и, если не натыкается на забытый хозинвентарь или свежепогребённый снегоход, плавает и плещется в снегу. Под влиянием момента вполне способен разнести дом по брёвнышку, или по камешку, или из чего их там ещё делают. Может бездумно повторять слова или жесты. Потом заряд дурной энергии иссякает, и человек забывается тяжёлым беспробудным патологическим сном, после чего просыпается здоровый, но малость слабый и помятый, с недоумением глядя на окружающих — мол, с чего это вы все такие заботливые и опасливые? Да, со мной всё нормально. А что, были причины в этом сомневаться? Очень похоже протекает арктическая истерия, встречающаяся у канадских эскимосов. На фоне сильного стресса (например, олени ушли или геологи пришли) пациент бросается в полынью или улепётывает в тундру, а если его отловить и пытаться не пущать — становится буен, агрессивен, порой выдаёт судорожный припадок.

Иерусалимский синдром. Получил распространение преимущественно у туристов, приехавших побывать на священной земле и поглядеть на святые места. Если у тех, кто живёт бок о бок со святынями, уже выработался иммунитет — ну, место, ну, святое, ну, в двух шагах, да, спасибо, я счастлив по умолчанию — то вновь прибывшим поедание глазами всего столь мистического и в таких больших количествах, при отсутствии специфического митридатизма, не всегда идёт на пользу. То, понимаете, Иисус в человеке вдруг проснётся, то Моисей, то Авраам. В итоге в полной непонятке как проснувшиеся — мол, меня же здесь отродясь не ночевало! - так и те, кто вдруг себя ими ощутил. Последние — в особенности. Сразу начинают откровенничать и пророчить, а то и вовсе марш-бросок по пустыням учинять, лет этак на сорок, индуцировав за компанию какой-нибудь народ. Обнадёживает то, что синдром этот длится не более недели и зачастую проходит самостоятельно.

Синдром Стендаля. Его можно описать в трёх словах. Veni, vidi, phallomorphi. Стендаль в своё время тоже...эээ...пережил культурно-шоковую реакцию, увидев «Мадонну» Рафаэля и «Давида» Микеланджело. Вот и сейчас отдельные впечатлительные туристы с тонкой душевной организацией испытывают нечто подобное, увидев то или иное произведение искусства. И неважно, чем именно проявляется шок — экстазом, паникой или же благоговением перед картиной, скульптурой или сооружением, когда все прочие краски и впечатления просто меркнут и становятся незначительными и суетными — его невозможно не заметить со стороны. Местные жители и сотрудники музеев, как правило, ничего подобного не испытывают — в самом деле, было бы странно каждый день ходить на работу за столь острыми ощущениями. Опять же, десенсибилизация, культурный митридатизм...

Меряченье (также мерячение, эмиряченье). Происходит название от якутского мэнерик — делать странности. Встречается в основном среди народов, населяющих Восточную Сибирь. Впрочем, люди, приехавшие из других местностей и осевшие там надолго, тоже не застрахованы от этой напасти. Во многом похож на малазийский синдром лата, только не столь разборчив в гендерном отношении. Отчасти напоминает синдром пиблокто. Добиться проявлений синдрома можно, напугав человека словами, своим видом, резким звуком или вспышкой света. Реже он развивается самостоятельно. Больной словно находится в трансе — он копирует движения и слова окружающих, он послушно выполняет всё, что бы ему ни приказали. Иногда меряченье охватывает целую группу людей, в этом случае получается импровизированный флэшмоб.

А как же культ Фрэнка? - спросите вы. А с ним не всё так просто. Поэтому стоит про это написать отдельно.


Напоминаю, что мы теперь консультируем по скайпу на базе московской клиники: http://dpmmax.livejournal.com/572627.html Все подробности и условия консультаций можно уточнить по телефону клиники: 8(495)2580003

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив