Чтиво. Фредерик Бегбедер. 99 франков

Я не знаю, почему не прочитал эту книжицу в год её выхода, да и потом упорно не читал. Может быть к тому времени я уже была покорёна пелевинская Generation «П», а может быть просто она не попалась…

Уже позже после просмотра фильма 99 франков вник, о чём там речь идёт в исходном произведении, но после нашей картины Generation «П» решил к французскому творению вовсе не возвращаться.

Сейчас же взялся почитать исключительно потому, что, на мой взгляд, существенно поменялась мировая структура производства и потребления, изменилась роль рекламы.

Тогда на сломе веков тема личного, собственного потребления была в самом апофеозе, промышленность не успевала предлагать новые товары, новые типы товаров – компьютеры, телевизоры, телефоны, бытовая техника… И приоритеты в обладании этими затеями пыталась расставить реклама, вот эта была схватка за рынок и его сегменты, сплошной хаос в торговле. Вот к этому времени, видимо, и относится этот роман.

А далее в нашем любимом обществе потребления всё как-то сникло – и ничего нового революционного промышленность предложить не может, да и спрос в целом как-то поник. Для реальной жизни никто и ничего не хочет – все живут в сети.

Кризисы заслучались один за другим.

Не, ну, торговля на месте же стоять не может, вот тогда родился новый подход и метод, когда нужен единый глобальный товар, которому и особая реклама не нужна. И мы поимели вакцину с сопутствующими другими и новыми рыночными механизмами и характеристиками – всё свелось к глобальному производству и глобальным продажам, когда и особой рекламы не требовалось, индивидуального решения для себя никто и не принимал.

В итоге – все полечились, но рынок требует своего функционирования – новых потребностей, новых дорогих товаров, новых богатых (или с деньгами) покупателей. И сейчас мы видим новый спрос – на танки и ракеты.

О, как меня далеко занесло в развитии темы!

Итак - 99 франков, все (ну, ладно – многие) говорят, что это сатира на общество потребления. А вот – нет, спустя некоторое время от выхода романа, я наоборот вижу упоение автора в своей причастности к этому обществу. И этот якобы революционный подход в отрицании и противопоставлении себя его ценностям – есть всего лишь продукт незрелого ума юноши, пока не принятого в эту структуру, формирующую общество потребления, и хулиганствующего от бессилия.

Что касается рекламы, рекламного агентства – это в наши времена касается не только рекламного агентства. Это наглядная, практическая демонстрация всяких там абстрактных законов Паркинсона в рамках отдельно взятого рекламного агентства: раздутые и раздуваемые штаты в рамках неограниченного субсидирования – это реальный путь развития любой конторы. При чём рост сотрудников явно не за счёт специалистов, а за счёт офисного планктона. И этот планктон решает какие-то свои выдуманные задачи, а вовсе не задачи предприятия – это же в любом большом производстве, только специфика разная.

О роскоши… Несколько уже эти описания выпадают в категорию ретро, да … быстро проходит мода, и этот хаос слов когда-то модных марок не возбуждает и не побуждает.

Да, и наркотики - не моё; но и за алкоголем (в моём положении и в моих предпочтениях) и своим состоянием тоже надо следить – одна из главных причин краха карьеры, какие уж тут революционные лозунги и теории.

Отдельно отмечу – несколько глав в этом романе лишние, они как-то и по смыслу выпадают и не развивают основной сюжет. Складывается впечатление, что было несколько рассказов в единой стилистике, потом их подшили в одно произведение, а как раз они разрушают единство этого романа.

Концовка романа совсем убила – бессмысленный перечень рекламных слоганов и торговых марок. Сама по себе задумка может быть и интересна, но я уже это видел – Сорокин В.Г. Тридцатая любовь Марины. Более ярый сатирический и антиобщественный роман, чем творение Фредерика Бегбедера, правда написанный несколько пораньше… Там концовка – такой же бессмысленный текст из советских передовиц.

В итоге, не скажу, что произведение не понравилось; впечатлили, например, названия глав – Я, Ты, Он, Мы, Вы, Они; впрочем, тоже имеющие опосредованное значение для сюжета романа.