"Человек в галошах", или За кого стрелял в Генсека лейтенант Ильин

foto_history — 22.11.2020 Теги: Брежнева 21 ноября — день рождения Михаила Андреевича Суслова (1902—1982). Не все знают, что свои выстрелы в Генсека (хотя по факту он обстрелял космонавтов, а убил шофёра) Виктор Ильин в 1969 году объяснял именно своей поддержкой М.А. Суслова.



— Убить генерального секретаря, — объяснял Ильин на допросе председателю КГБ Юрию Андропову, — это значит, на его место должен стать новый человек.
— Так. Кто же, по вашему мнению, должен был стать?
— Наиболее самый такой человек порядочный, я считаю, — Суслов...
— Почему вы, однако, отдаёте предпочтение Суслову?
— Потому что Суслова... люди считают наиболее выдающейся личностью в партии в данный момент.

И ведь действительно: если бы Генсека тогда не стало, то его место должен был, по логике и традиции, занять «второй секретарь ЦК» (титул неофициальный, но вполне реальный — тот, кто вёл заседания Секретариата в отсутствие Генсека). То есть М.А. Суслов. Сейчас может показаться непонятным: чем же таким существенным отличался Михаил Андреевич от Леонида Ильича Брежнева, что подтолкнуло юного офицера на столь отчаянные шаги?


Виктор Ильин во время следственного эксперимента

В политике Суслов почти всегда поддерживал Брежнева, хотя и мог иногда вставить ему ехидную «шпильку», например, за излишне дружественное общение с буржуазными лидерами. Скажем, когда в 1973 году Леонид Ильич в тёплой атмосфере пообщался с лидерами Америки, то по возвращении домой при встрече в аэропорту Михаил Андреевич шутливо заметил Генсеку: «Хорошо, что ты встретился с [лидером компартии США] Гэсом Холлом, а то уж думали — не забыл ли, что ты коммунист».
Брежнев в разговорах сетовал на заумность и однообразие сусловских выступлений: «Зал, наверное, засыпал, — скучно, — заметил он об одной такой речи. — Знаете, как сваи в фундамент бабой забивают. Так и у Михаила: ни одного живого слова, ни одной мысли — тысячу раз сказанное и писанное». В то же время ценил его как знатока ленинских работ, который страховал его от возможных промахов по части теории: «Если Миша прочитал текст и сказал, что всё в порядке, то я абсолютно спокоен». Когда Суслов заболел, Генсек говорил кремлёвскому врачу Евгению Чазову: «Смотри у меня! Если ты мне не убережёшь Михаила Андреевича, я не знаю, что тогда сделаю. В отставку уйду!»


Михаил Суслов

Суслов пробыл секретарём ЦК рекордное время — 35 лет подряд, с 1947 года, от Сталина и до конца своей жизни, последнего года эпохи «застоя». Его называли «последним выдвиженцем сталинской школы» (хотя последним сталинцем в Политбюро был скорее Андрей Андреевич Громыко), «человеком в футляре».
Однако главное отличие Суслова от Брежнева заключалось не в сфере политики, а в области, так сказать, стиля. По стилю жизни и поведения они были практически антиподами. Брежнев был жизнелюбом, любил охоту, быструю езду на хороших машинах, застолье, часто шутил и смеялся. Суслов был крайне скромен в быту и личной жизни, даже аскетичен, разговоры вёл строго по делу, не отвлекаясь. Символом жизненного стиля Суслова стали немодные тогда резиновые галоши. Говорили, что он последний из москвичей, кто их ещё надевает. Режиссёр Марк Захаров вспоминал, как впервые увидел эти знаменитые галоши: «Галоши в то время нормальные люди уже давно не носили, и на меня напал приступ несвоевременного веселья». Начальник личной охраны Суслова Борис Мартьянов вспоминал: «Приезжаем на партбюро, Суслов галоши аккуратно ставит под вешалку. Все, кто приходит, знают: галоши на месте, значит, Михаил Андреевич приехал. Потому что кроме него никто в галошах не ходил. Он нам по этому поводу говорил: «В галошах очень удобно. На улице сыро, а я пришёл в помещение, снял галоши, и, пожалуйста: у меня всегда сухие ноги». С точки зрения здравого смысла, Михаил Андреевич был, разумеется, прав, просто советское общество 70-х годов от нужды и экономии 20-х годов уже пришло к определённому достатку, и с презрением и смехом отвергало «устаревшие» привычки времён недостатка обуви. А Суслов эти привычки сохранил.


Брежнев и Суслов на трибуне Мавзолея

Несколько десятилетий подряд Суслов носил одно и то же старомодное габардиновое пальто покроя 50-х годов: длиннополое, тёмного цвета, наглухо застёгнутое на все пуговицы. По словам Алексея Аджубея, в облике Суслова чувствовалось «некое небрежение в одежде, особенно в будни». Однажды Леонид Ильич не выдержал и пошутил:
— Давай мы в Политбюро сбросимся по червонцу и купим тебе модное пальто.
Суслов понял намёк и сменил пальто, но от галош так и не отказался. Питался он тоже подчёркнуто скромно. «Специально для Суслова всегда держали сосиски. Всем подают осетрину по-московски, а ему — сосиски с картофельным пюре».
На охоту он приехал только однажды. «Он вышел из машины в галошах, — вспоминал охранник Генсека В. Медведев. — Понюхал воздух.
— Сы-ро, — сказал он с ударением на «о», влез обратно в машину и уехал. Даже в охотничий домик к Брежневу не зашёл».



Юрий Чурбанов как-то спросил у своего тестя: «Леонид Ильич, Суслов хотя бы раз в жизни ездил на охоту?». «Леонид Ильич часто бывал настоящим артистом, — писал Чурбанов. — Тут он вытянул губы и, пародируя речь Михаила Андреевича, протянул:
— Ну что вы, это же о-чень... о-пан-о...»
Леонид Ильич подшучивал над «постным» образом жизни своего коллеги, над тем, что за общим столом тот пьёт один «кефирчик». Называл его «сухарём» и «параграфом».
— Когда я смотрю в его тусклые бесцветные глаза, — признавался он племяннице Л. Брежневой, — на его пепельные губы, я думаю: любил ли кто-нибудь когда-нибудь этого человека? Я никак не могу себе представить женщину, которая согласилась бы его поцеловать. В частных беседах, по словам Л. Брежневой, Михаил Андреевич часто говорил о своих детях, хвалил их за скромность. «Из этих разговоров, как шутил Леонид Ильич, следовало, что какая-то женщина всё-таки целовала его и даже родила от него двоих детей». Любопытно отметить, что дети Михаила Андреевича получили при рождении революционные имена: Майя и Револий (от слов «май» и «революция»). Дочь Суслова Майя рассказывала, что отец сурово отчитал её, когда она надела модный тогда брючный костюм, и не пустил в таком виде за стол.
Своего водителя Суслов просил строго соблюдать все правила уличного движения. По Москве Суслов ездил со скоростью около 40 километров в час. Брежнев, если попадал в пробку из медленно двигавшихся машин, шутил: «Михаил, наверное, едет!». Когда Суслова спрашивали об этом, он спокойно возражал: «Суслов и при такой скорости никогда и никуда не опаздывает». И действительно, рассказывали легенды о его пунктуальной до педантизма точности: на работу он приходил в 8 часов 59 минут, а уходил минута в минуту с окончанием рабочего дня.
Прибывая на работу, Михаил Андреевич отказывался въезжать, как все высшие руководители партии, в безопасный внутренний дворик ЦК к секретарскому подъезду. Он подъезжал ко 2-му подъезду ЦК, пересекал тротуар и скрывался за дверью. Видимо, сделать несколько шагов по общему для всех тротуару для него тоже было важно, показывая, что он «как все».
Не терпел Суслов никаких личных подношений и семейственности. Александр Яковлев вспоминал: «Суслов как-то увидел по телевизору, что после хоккейного матча команде-победителю вручили телевизор. На следующий день директора телевизионного завода сняли с работы. Суслов спросил: «Он что, свой собственный телевизор подарил?». После зарубежных поездок сдавал оставшуюся валюту в партийную кассу.
Только после смерти Михаила Андреевича узнали, что значительную часть своей солидной зарплаты секретаря ЦК он регулярно перечислял в Фонд мира. И к тому же по мере сил пополнял библиотеки своей родной Саратовской области...

Вот за такого человека, по его словам, отправился стрелять в брежневский кортеж Виктор Ильин...


Виктор Ильин в наше время

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив