Charles III: New King. New Court. The Inside Story. Часть 2.

euro_royals — 16.01.2024

Королева прекрасно знала, что время, оставшееся ей, ограничено. Она серьезно задумывалась о том, где проведет свои последние дни, и обсудила это с семьей.

До самого конца она с трогательным упорством не хотела причинять другим ненужные неудобства.

«Был момент, когда она почувствовала, что все будет сложнее, если она умрет в Балморале, — говорит принцесса Анна (все монархи со времени образования Великобритании умирали в Англии). - И я думаю, что мы постарались убедить ее, что это не должно быть частью процесса принятия решений. Поэтому я надеюсь, что она почувствовала, что в конце концов поступила правильно».

Точная причина смерти королевы, по словам близкого друга семьи, никогда не будет известна, поскольку в последний год ее жизни она страдала от множества заболеваний.

«Она поняла, что медицинский прогноз означает, что она не поравняется со своей матерью и не достигнет 100-летнего возраста, поэтому она была полна решимости прожить этот [последний] год по максимуму, - говорит одна подруга. - Она позаботилась о том, чтобы вся семья собралась на лето, чтобы особенно у юного поколения остались счастливые воспоминания о ней».

Задолго до того, как королева стала заметно слаба, при королевском дворе годами существовало беспокойство по поводу того, как долго она сможет продолжать править.

Серьезное и детальное рассмотрение было уделено перспективе регентства, согласно которому принц Чарльз мог бы заменить ее, если она окажется недееспособной.

«Поскольку королева-мать прожила больше 100 лет, мы, конечно, должны были думать, что королева достигнет того же возраста. Регентство казалось почти неизбежным. Это было бы очень сложно, — говорит бывший старший помощник. - Все равно нужен бы был почти целый двор королевы и почти целый двор принца, и для регента это было бы очень тяжело. Пока я был там, я всегда надеялся, что этого не произойдет, но, если честно, я не представлял, как нам без этого обойтись».

Рабочее предположение заключалось в том, что могло произойти длительное и медленное ухудшение здоровья королевы или внезапный упадок во время мероприятия.

«В любом случае, мы бы услышали все больше голосов говорящих: «Пришло время регентства», — говорит один из помощников. - Мы боялись, что что-то произойдет прилюдно, поэтому мероприятия были очень сжатыми и коротким, с ограниченным присутствием средств массовой информации».

Время от времени королевские помощники составляли планы различных вариантов регентства. Они могли варьироваться от «легкого регентства» (с минимальным участием принца) до «обратимого регентства» в случае кратковременной потери трудоспособности. Другой вопрос, в какой-то момент, заключался в том, как действовать, если герцог Эдинбургский, который до своей смерти входил в любой регентский комитет, будет возражать против плана регентства.

Лучшие королевские умы размышляли над всеми возможностями.

На каком-то этапе бывший личный секретарь принца Уэльского сэр Стивен Лэмпорт был возвращен со своей работы в Сити, чтобы помочь с новым проектом.

Помощники всегда обнаруживали, что принц Чарльз крайне неохотно обсуждает эту тему. «Вы приходили со всеми бумагами, и он спрашивал: «Вы все это обдумали? Вы довольны этим?» вот и все, — говорит один. - Он не хотел останавливаться на деталях… Думаю, он чувствовал, что если ты к чему-то тянешься, то ты искушаешь судьбу».

Однако предварительное планирование восшествия на престол и коронации следующего монарха фактически началось в конце 2015 года.

По словам чиновника, правительство уже давно мягко лоббировало офис принца Чарльза, чтобы тот разработал план.

Во дворце было хорошо известно, что любому личному секретарю, пытающемуся взаимодействовать с принцем по любому плану смены правления, придется подходить к этому вопросу очень сдержанно.

Все, что могло создать впечатление нетерпеливого принца, торопящего события, подвергалось тому, что один старший советник назвал «тестом Генриха V».

Будет ли это похоже на попытку молодого принца Хэла свергнуть старого короля Генриха IV?

Принц и его сотрудники пришли к выводу, что создание комитета и обсуждение планов коронации с чиновниками Уайтхолла не выдержат этого теста.

Тем не менее, к тому времени, когда королева приближалась к своему 90-летию, подумать о характере и структуре следующей коронационной службы казалось достаточно разумным.

Как оказалось, Елизавета II выбрала самое лучшее время. Она действительно была в Балморале, когда умерла во сне, в собственной спальне, в возрасте 96 лет, 8 сентября 2022 года.

«Шотландия была самым сложным местом для проведения церемоний, но в сентябре она действительно выглядит великолепно, — говорит старший член команды. - Это также означало, что мы могли запланировать коронацию в мае, что идеально. Если бы королева умерла в июле, это означало бы зимнюю коронацию, а это было бы ужасно. Благослови ее Господь!»

Оглядываясь назад на то, что могло бы быть, а не на то, что произошло на самом деле, придворные прошлого и настоящего одновременно изумляются тем, как подошло к концу правление Елизаветы II.

Это можно описать одним словом: «Мастер-класс».

Известие о смерти королевы – в 15.10 – было отложено, поскольку все еще были члены семьи, которых необходимо было проинформировать. Наконец, в 18.30 было опубликовано заявление. Там было написано просто: «Сегодня днем ​​королева мирно скончалась в Балморале. Король и королева-консорт останутся в Балморале сегодня и вернутся в Лондон завтра». Одним из первых решений короля было попросить принцессу Анну взять на себя заботу о компании, которая сейчас собиралась в замке Балморал.

Он также договорился со своей сестрой, что она будет сопровождать гроб их матери в Эдинбург вместе со своим мужем, сэром Тимом Лоуренсом.

Королевская принцесса окажется незаменимой в ближайшие несколько дней. Она была там, когда в конце концов прибыл принц Гарри. Она приветствовала его, обняв, и проводила в спальню королевы, где его оставили, чтобы он мог отдать дань уважения своей покойной бабушке.

Затем Гарри присоединился к семейному ужину внизу. Однако ни его отца, ни брата там не было. Король и королева Камилла к этому времени уже вернулись в Биркхолл, свой дом в поместье Балморал.

Там их встретила первая из многих сцен, от которых они совершенно теряли дар речи в те первые дни правления. Когда их машина подъехала, весь персонал выстроился в линию, чтобы встретить их в полном трауре.

В тот вечер к паре за ужином присоединился новый принц Уэльский, который также остался ночевать в Биркхолле. Королю нужно было провести важные, но конфиденциальные переговоры со своим старшим сыном. В прежние годы такой момент автоматически затронул бы и его младшего сына.

Теперь уже нет. Это явно не был повод для раскрывать сердца и умы принцу Гарри, особенно если он все еще делал заметки для своей будущей книги. Карлу III нужна была ясная голова и отсутствие отвлекающих факторов. «Вы должны помнить, что потерять второго родителя — это важное событие, стать старшим поколением — это важное событие, и вот он должен был утешить всю страну», — размышляет один из его сотрудников.

В первые 24 часа Лондон будет представлять собой странную смесь горя и чествования долгого и славного правления. У Букингемского дворца одни стояли в слезах, а другие хотели поднять тост.

Однако в такие моменты общественное настроение может быстро меняться в ту или иную сторону, как королева обнаружила в те лихорадочные дни после смерти Дианы, принцессы Уэльской.

Король был полон решимости избежать подобного вакуума. Той ночью он с принцем Уильямом посмотрел обучающее видео, подготовленное его личным секретарем именно для этого момента. В 2015 году сэр Клайв Олдертон смоделировал самое сложное событие первых нескольких дней правления — Совета по вступлению на престол, и снял его на видео.

Пока остальные члены королевской семьи печально ужинали в Балморале, новый король и новый принц Уэльский сели смотреть фильм на офисном компьютере.

Позже королева Камилла рассказала подруге, что ей было очень трудно заснуть той ночью, поскольку она размышляла о том, что ее ждало впереди, и не спала до 4 утра.

Утром следующего дня королевская чета направилась в аэропорт Абердина, чтобы вылететь на аэродром RAF Northolt в западном Лондоне. Обычно их сотрудники сидят рядом с ними и проговаривают с ними все, что будет происходить после приземления. На этот раз они переместились в переднюю часть самолета, чтобы дать паре возможность подумать и прочитать свои увесистые папки с информацией без посторонних глаз.

У членов королевской компании в тот день до сих пор остались волнующие воспоминания о реакции людей, когда королевский автомобиль проезжал от аэродрома в Нортхолте и через центр Лондона.

«Обычно, когда они видят члена королевской семьи, люди таращат глаза, ахают или подталкивают друг друга локтем, — говорит один из членов королевского окружения. - В этот раз они кланялись. Королева была очень тронута, увидев викария, стоящего на обочине дороги и кричащего: «Боже, храни короля!» Пара человек отдали честь».

Все это было очень волнительно для новых короля и королевы. По словам членов королевской компании, вдоль автострады А40 были видны рекламные щиты, на которых были не только фотографии королевы, но и даты ее жизни.

«Внезапно вас поражает добавление последнего года, «1926–2022». Я не из плакс, но это действительно поразило меня, — говорит высокопоставленный сотрудник королевского двора. - Нас всех душили слезы.

У Букингемского дворца король попросил шофера остановить машину у ворот и направился прямо к заплаканным людям, протягивая к ним руку.

Однако первая же женщина в линии не хотела простого рукопожатия. «Можно мне вас обнять?», - спросила она. «Конечно», — ответил король.

Никто бы не попросил покойную королеву об «объятиях» в подобной ситуации (да и не получил бы их, даже если бы и попросил).

Позже королева Камилла рассказала друзьям о своих незабываемых воспоминаниях о том, как люди внезапно начинали петь национальный гимн, и о женщине, которая сжала ее руки и сказала: «Позаботьтесь о нем ради нас». «Позабочусь, — ответила королева Камилла, изо всех сил стараясь сдержать свои эмоции. - Я обещаю».

Вскоре после этого сэр Клайв Олдертон собрал сотрудников на брифинг. Его поразила женщина, которая обняла короля.

Для сэра Клайва это был момент, который воплотил смену правления: «Это правление будет обладать неформальной формальностью», — сказал он сотрудникам. В тот вечер Карл III обратился к стране с речью, которую тщательно писал и переписывал в течение дня.

Королева Камилла расположилась в углу Голубой гостиной так, чтобы видеть короля, но чтобы он не мог видеть ее. «Она знала, что все это выведет ее из равновесия – и так оно и было, – говорит один из присутствовавших. — Но она не хотела его расстраивать».

Летом 2022 года в связи с большими политическими потрясениями у правительства были очень серьезные опасения по поводу возможных гражданских беспорядков после вступления Чарльза на престол.

«В нашем объединенном обзоре мы определили, что переход к новому монарху является моментом опасности для страны», — признает Пенни Мордонт, лидер палаты общин и лорд-председатель (Тайного) совета.

«В то время у нас было много политических потрясений, и поэтому, пока я была сосредоточена на том, чтобы убедиться в том, что все эти мероприятия пройдут хорошо, в глубине души я думала: «Как общественность ответит на это?»

Она получила ответ достаточно скоро, когда стала свидетелем – из-за колонны – прокламации, оглашенной 10 сентября с балкона Сент-Джеймского дворца герольдмейстером Ордена Подвязки, после чего последовало громкое троекратное «ура» от роты дежурной колдстримской гвардии.

«А потом, — говорит Мордонт, — за стенами дворца сотни тысяч людей приветствовали короля. И в этот момент я прослезилась, потому что для нас было такое облегчение знать, что все будет хорошо».

В тот день в другом месте произошла еще одна примечательная сцена. Толпы, оставляющие цветы у Кембриджских ворот на дороге к Виндзорскому замку, были удивлены, увидев подъехавший черный Land Rover, в котором находились Уэльсы и Сассексы. За рулем был принц Уильям.

«Во многом это была идея Уильяма. Он организовал это примерно за два часа, — говорит один из его доверенных советников. - Он много думал об этом и сказал: «Я знаю, это нелепо, но разве это не будет правильно, когда речь идет о смерти моей бабушки?» Я знаю, что он спрашивал еще пару человек».

Затем две пары провели большую часть 40 минут, общаясь с толпой и читая послания среди гор букетов и знаков уважения. Они уехали так же, как и приехали, на той же машине. «Я думаю, что обеим парам было непросто», — говорит член команды Уэльсов.

В Балморале работники поместья отдали дань уважения покойной королеве, пока она «покоилась» в бальном зале. Но 11 сентября она была готова в последний раз покинуть замок.

Группа из шести егерей во главе с волынщиком вынесла гроб из замка к катафалку.

Они репетировали эту операцию в полной секретности в течение многих лет – на случай, если это потребуется. Единственными командами были шепот «налево, направо» от главного егеря.

Ежегодный отъезд королевы из Балморала всегда был настоящим событием. Сначала было ее обычное чаепитие с агентом (управляющим поместьем), священником церкви Крати и местным врачом, а также их женами.

Каждый год королева вздыхала и говорила им: «Мне бы хотелось остаться еще на неделю». Затем сотрудники выстраивались в линию перед замком и провожали ее, махая белыми платками.

На этот раз, говорит один из присутствовавших, многие люди утирали платками слезы и не могли махать ими. «Многие были все в слезах», — говорит один из тех, кто был там, чтобы увидеть дубовый гроб, задрапированный Королевским штандартом Шотландии и увенчанный венком из душистого горошка и белого вереска, которые садовники Балморала собрали тем утром.

Для одних последней каплей стал плач (похоронная песнь), сыгранный королевским волынщиком. Для других это было внезапное появление двух корги королевы, выглядевших растерянными.

«После этого один из егерей был совершенно раздавлен. И это был трудный момент для шофера королевы Энди Фицджеральда, — говорит один из сотрудников. - Как он сказал позже, ему приходилоась смотреть прямо перед собой и говорить себе: «Соберись!»

Вид этой крошечной погребальной процессии, выехавшей из ворот замка и отправившейся по просторам Хайленда в ярком солнечном свете, остается одним из неизгладимых образов тех дней. За катафалком королевы, возглавляемым единственной машиной полицейского эксорта, следовал «Бентли», в котором находилась Королевская принцесса вместе со своим мужем.

«Для меня было большой честью быть частью этого, особенно во время поездки из Балморала в Эдинбург, где вы по-настоящему видели реакцию людей, — говорит она. - По мере продвижения вы осознавали, какие усилия приложили люди: выстроив тракторы в ряд и помыв их; заплетя пони косички и проследив за тем, чтобы они были красивыми».

Усилия, потраченные на то, чтобы трактор или пони были чистыми, особенно в разгар ежегодного сбора урожая, определенно не прошли мимо нее. Как не прошло мимо и то, как тракторы опускали свои ковши, а пони склоняли головы в знак уважения.

Для представителей определенного поколения это напоминало докеров, опускающих свои краны в дань уважения на берегах Темзы, когда гроб сэра Уинстона Черчилля провозили после его государственных похорон в 1965 году.

«У вас были эти кадры, которые выражали настоящее уважение так, как ничто другое. Это было очень впечатляюще», — добавляет принцесса.

Сразу за катафалком и «Бентли» ехала машина, в которой находились церемониймейстер дворца Александр де Монфор и преподобный Кеннет Маккензи, священник церкви Крати.

«На этом первом этапе кортеж проезжал по сельской местности, которую [Королева] хорошо знала. Многие из тех, кто стоял вдоль дороги, были людьми, которых она знала и с кем была знакома, — говорит Маккензи. - Мы ехали так медленно, что буквально можно было видеть, как на глазах у людей наворачиваются слезы. И почти всегда было это непроизвольное движение людей, кладущих руку на сердце».

По мере того как маленькие переулки Дисайда уступали место более крупным дорогам, их число росло. Пустели целые пабы, их посетители поднимали бокалы в толпе глубиной в десять человек в самых крошечных городках. Южнее, в Данди – оплоте шотландского национализма – люди в большом количестве вышли на улицы.

Толпа была непрерывной, на протяжении всего путешествия, которое заняло почти шести часов. Маккензи вспоминает, что на нескольких участках автомагистрали А90 к кортежу время от времени присоединялись лошади и всадники, скачущие галопом по прилегающей сельской местности.

По ходу путешествия королевская принцесса и сэр Тим поняли, что невозможно прикоснуться к еде и напиткам, сложенным у их ног в машине, из опасения показаться неучтивыми. Была только одна возможность.

«Мы взяли с собой пару бутылок воды и что-то перекусить, потому что поездка была довольно долгой, — вспоминает принцесса. — Но, честно говоря, мы смогли попить только, когда ехали по Форт-Бриджу, где не было людей».

К тому времени, когда гроб достиг Королевской Мили Эдинбурга, тротуары были заполнены до отказа. Даже самые закоренелые и циничные наблюдатели за нестабильным политическим ландшафтом Шотландии начали высказывать в частном порядке мысль: а может мудрая королева именно так все и спланировала?

На следующий день король со своими братьями и сестрой проследовал за гробом королевы по Королевской миле, чтобы присутствовать на службе в соборе Святого Эгидия. Для многих, в том числе для Королевской принцессы, это был первый раз, когда они услышали – или спели – «Боже, храни нашего милостивого короля…»

«Вам пришлось остановиться и подумать о том, что вы произносите. Это очень очевидная знак перемен, — вспоминает принцесса. - Мне просто необходимо было сосредоточиться!»

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив