Царское занятие

В очередной раз взяла перечитать "Петра Первого". Огромного обаяния книга. Войти и жить в той реальности - нет, скорее не хочется; но разглядывать вот так, сверху, все там проиходящее можно бесконечно. Читано-перечитано, наизусть помнится - а все-таки не наизусть.
Может, помните эпизод, где Алексашка с Алешкой Бровкиным, шатаясь бездомными мальчишками по Москве, встречают Петра в Преображенском, на берегу Яузы? Алексашка еще учил его иголку сквозь щеку протаскивать. Больше им тогда так сойтись не случилось, видели Петра только издали:
"То он катался на карликовой лошадке, и позади скакали верхом толстые дядьки, то шагал с барабаном впереди ребят, одетых в немецкие кафтаны, с деревянными мушкетами, и опять те же дядьки суетились около, размахивая руками.
— Пустяками занимается, — говорил Алексашка, сидя под разбитой ивой".
Поскольку все большие мысли в связи с книгой, будем считать, уже передуманы, можно уткнуться в мелочь. Например - а что бы Алексашка считал не пустяковым занятием для царя? Сколько им тогда было - лет по десять, одиннадцать? Ну так что - не "пустяк"? Писать указы, сидя на троне? Рассылать туда-сюда гонцов и бояр со срочными приказами? Царь же - ему всякий должен подчниться, хочешь не хочешь. (Самое сладкое было бы, конечно - папу-Меньшикова в острог навечно: чтоб не смел пороть и убить грозиться. Но вот, эх, не успел об этом договориться.)
А все-таки, что было бы - не "пустяками"?
|
</> |