books

julia_denisova — 18.05.2017 Виктор Пелевин - Омон Ра.
Мне почему-то книжки Пелевина хочется обнять и жалеть. В них много такой особой боли, боли сюрреализма в обыденном, причем обыденное это - родное и узнаваемое. Хочется гладить их по голове и говорить, что все будет хорошо, что мир очень странный, что это вот люди такие, да, и это наша страна и это вот традиции, да, я понимаю как это дико. Тише-тише. Все пройдет. Но у книжек нет головы.

Омон Ра вот такой же - псевдо-автобиография, повествование в которой ведется от лица паренька Омона, который растет, мечтает и идет к своей мечте в стране, которая похожа на Советский Союз, как мужчина на видеозаписи в бане похож на генерального прокурора, только Пелевин где-то нашел ползунок абсурда и отжал его на сто сорок шесть процентов.

Не то чтобы ползунок был на нуле! Улица, на которой я живу, названа в честь военного героя, и памятник герою есть на ней, а заканчивается она у метро, подземный переход к которому так и не оборудовали пандусом. Вернее - вход в переход пандусом оборудовали, а выход наверх к метро - нет. Войти можно, выйти нельзя. Как может культ героев сосуществовать недоступностью для выживших городской среды? А вот сосуществует же.

А вот в это вы когда-нибудь вчитывались? Они же предлагают живым людям завидовать мертвым, на полном серьезе:

Каждая такая деталь похожа на прореху в реальности, и реальность книжки - она вся из этих прорех. В ней и культ героев, странный вот этот, с надрывом про спасибо, что ты попортился ради Родины, и про науку, больше похожую на карго-культ, и про медицину с элементами оккультизма, и все с таким юмором, который очень горчит, так как в шутки доля правды положена не по ГОСТу.

Мне понравилась эта книга, но мне сложно описать, как именно. Мне совсем не кажется она ни оскорбительной, ни неуважительной: она просто грустная. Мы живем со странным культурным наследием, мы наверное даже к нему уже привыкли и перегибы не бросаются в глаза. Ну что же, спасибо автору за размыливание замылившегося взгляда.

PS. А славная какая вышла бы книжка, если бы "Омон Ра", про прошлое, "Когда меня отпустит" про настоящее и "Апофению" про будущее выпустить под одной обложкой. Большая настольная книга дикой обыденности получилась бы.


Терри Гудкайнд - Первое Правило Волшебника: Легенда об Искателе.
Я аудиокнижку слушала, и было тяжело отрешиться от того, что одного из злодеев зовут Панисрал. Мне кажется, должны существовать анекдоты, начинающиеся с того, что Панисрал и Дриззт ДоУрден заходят в бар.
Ну ладно, он на самом деле Панис Рал, я сейчас соберу волю в кулак и прекращу ёрничать, тем более у нас тут вроде мрачное и тёмное фентези...
Или нет. Видели картинку, на которой Лея Органа говорит "я поцеловала своего брата", а Серсея Ланинстер отвечает "миленько"? Вот в точности мои ощущения от попыток Гудкайнда нагнать в книжке мрачности. Злодеи, например, у него настолько опереточные, что просто удивительно, что они не делают "муа-ха-ха" после обсуждения своих злодейских планов. И если бы только злодеи...

Главный герой, Ричард, разудалый Марти-Сью. Он одарен всеми талантами, магическими дарами, физическими и интеллектуальными возможностями, даром красноречия и убеждения, неутомим, несломим и морально непогрешим. Не удивлюсь даже, если он моет руки каждый раз после туалета, переводит старушек через дорогу и никогда не ковыряется в носу. Он может ломать законы мироздания силой любви, подчинять драконов, безупречно фехтовать, никогда раньше не обучавшись этому, и приносить в жизнь убежденных БДСМ-щиц радости ванильного секса.
Героиня ему под стать - она мудра, прекрасна, могущественна и может стирать города одним взглядом, при этом, конечно же, в основном тупит, плачет, постоянно пытается вскрыться и нуждается в спасении.
Еще у них там есть волшебник... но это, как сказал бы Лавкрафт, уже неописуемый ужас.

А злодеи, например, едят людей, насилуют детей, не удивлюсь, жгут избы и строят коварные козни такой степени наивности, что становиться неловко. Вот вы помните книжки Харриса про Ганнибала Лектера? Ну или фильмы? Ну или сериал? Там был такой Мейсон Верджер, он был таким китчевым гротескным уродом, что пил мартини со слезами сирот. Мейсон многие годы стоял у меня в палате мер и весов как эталон злодейской безвкусицы. Но теперь старине Мейсону придется подвинуться - Даркен Рал еще шибче, у Рала есть личный отряд девиц по захватыванию врагов в сексуальное рабство, вооруженный магическими дильдами.

Из-за всего этого гротеска сцены, которые автор, наверное, задумывал как драматичные, производили на меня совсем иной эффект.
Например, сцена, в которой Рал жжет деревню примитивных, но благородных дикарей, покрытых соломой и толстым слоем клише, и уносит с собой дикарского мальчика, "в подарок другу". В подарок другу, так и написано, а. Ну вы представьте, стоит такой злодей, на драконе, между прочим, перекидывает пацана через плечо и говорит "это подарок другу". Трогательно-то как! А скажите, вечером после налёта на деревню он пишет письмо принцессе Селестии? "Сегодня я понял, как для дружбы важно прислушиваться к тому, чего хотят твои друзья и делать им хорошие подарки! Твоя студентка, Сумеречная Искорка"?
# *вступает хор мальчиков: Друг в беде не бросит, лишнего не спросит, секс-раба подбросит, вот что такое настоящий верный друуууг*

Я старалась как-то нахлопать себя по щекам, перестать хихикать и проникнуться мрачностью книжки, но я не смогла: мне казалось, что они все еще должны петь, а на заднем плане работники сцены должны таскать стулья и декорации. Петь и махать боевыми волшебными дильдо. И сюпать мартини со слезами и оливочкой.

Может быть дальше, в последующих, их сколько там, Википедия?, девятнадцати (!) книгах, автор как-то литературно поднялся над уровнем "мудрый волшебник стоял на волшебном камне и думал свои мудрые волшебные мысли", поднаторел и окреп, но я уже не хочу проверять это самостоятельно.

TLDR: там несколько сотен страниц происходит вот такое вот:


Да, этот смутно знакомый мужик - это эльфийский старшина Халдир из ВК, который немного изменился за лето %)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив