Безымянлаг

von_hoffmann — 28.10.2021

Нельзя не упомянуть о Безымянлаге — одном из крупнейших островов архипелага Гулага. Спруте, раскинувшем свой щупальца по всему тогдашнему Куйбышеву, от Красной Глинки до 116 километра. Но сердце его находилось именно на территории Юнгородка (Самара).

Создан Безымянский ИТЛ (Исправительно-трудовой лагерь) был в 1940 году. Он стал преемником Самарского ИТЛ, который, в свою очередь, был организован в 1937 году для строительства Куйбышевского гидроузла.

Причиной же появления Безымянлага стало постановление комитета обороны от 6 августа 1940 года о строительстве близ железнодорожной станции Безымянка трех авиационных заводов. Эта стройка была передана в ведение Особстроя (Управления особого строительства). А уже к концу сентября для обеспечения этой стройки века рабочей силой и был организован Безымянлаг.

Через полгода в его структуре находилось около 80 000 заключенных. Более половины из них трудились на строительных площадках авиационных заводов. Будущих «Прогресса» и «Авиакора» – 25000 человек и «Моторостроителя» – 12000.

Еще 10000 заключенных трудились над созданием жилого городка, возводя те самые каркасно-засыпные дома и бараки, которые еще сохранились на Безымянке. По 5000 человек строили авиазаводской аэродром, Мехзавод и достраивали Безымянскую ТЭЦ. Остальные заключенные Безымянлага работали на других, менее значимых участках.

Пик его населенности пришелся на вторую половину 1941 года. Тогда в Безымянлаге находились 80-90 тысяч заключенных. Эта цифра сопоставима с численностью контингента знаменитого Беломорканала. Но если последний был растянут по протяженности на многие километры, то в Безымянлаге концентрация заключенных на квадратный километр была значительно выше. Еще одной уникальной его особенностью было близкое соседство с крупным городом.

В тот период условия проживания были наиболее суровыми. Заключенные жили либо в утепленных брезентовых палатках, либо в бараках, уставленных сплошными двухъярусными нарами. В пересчете на одного человека получалось около 1,5 метра жилплощади.

Нормированная длительность рабочей смены составляла 11 часов. Точнее, минимум 11, а максимум же мог быть значительно больше. Те, кто исправно выполнял норму, получали буханку хлеба весом в 600 грамм, те же, кто отказывался от работы, получали в два-три раза меньше. Однако, условия труда были подчас настолько тяжелы, что 200 грамм хлеба и отказ выйти на работу были значительно полезнее для здоровья, чем целая буханка и смена ударного труда. Но такой лайфхак мог и не сработать, ибо за отказ выйти на работу могли и расстрелять.

С 1 июня 1941 по 1 июля 1943 года в Безымянлаге умерло 11165 заключённых. Чуть меньше половины из этого числа пришлось на ноябрь 1941–январь 1942 года. Зимой 42 года умерших даже не предавали земле, на это не хватало времени и рабочих рук. И их просто оставляли на кладбище близ Мехзавода. На этот же период пришелся как пик численности, так и пик смертности заключенных, а каждый четвертый безымянлаговец считался «нетрудоспособным».

На тяжелые условия труда заключенные отвечали побегами. Всего за 5 лет существования Безымянлага из него пытались бежать 850 человек, однако удалось это чуть более чем тремстам заключенным.

Нужно отметить, что на протяжении всех пяти лет существования Безымянлага руководил им один человек – старший майор ГБ Александр Лепилов.

В Юнгородке Безымянлаг базировался до 1 июля 1943 года. После чего основные массы заключенных были брошены на строительства нефтеперегонного завода близ станции Кряж.

Расформирован Безымянлаг был в 1946 году.
Из воспоминаний заключенного Безымянлага И.И. Долгова:

«Безымянлаг — нынешний Кировский район города (пррим.: речь идет о г.Самара).. Это был страшный лагерь. Сколько людей здесь погибло! Содержали заключенных в полуземляных бараках, топить их было нечем. Трехъярусные нары, теснота, сырость, грязь, клопы и тараканы… Мы прибыли на Безымянлаг в сентябре 1941 года.

Погода была скверная. Шли беспрерывные дожди, потом установилась лютая, снежная зима. Морозы доходили до сорока одного градуса. Прибывали эвакуированные заводы из западных областей страны. Мы готовили площадки, расчищали от снежных завалов дорогу, выгружали оборудование, которое надо было расставлять в корпуса, а их не было. Строили каркасы зданий, крыли крыши, а стены делали временно из фанеры или просто обтягивали холстиной. Для строительства корпусов нужен был кирпич.

Заключенные работали у гофмановских электропечей, где выжигали кирпич. Печь состояла из многих секций. Из одной быстро вынимали горячий кирпич и тут же ставили сырец. Температура у печей плюс 60, плюс 70 градусов. Кирпичи вытаскивали, вооружившись длинными железными щипцами. Нужна была огромная сила и ловкость. На руки надевались ватные рукавицы, а чтобы они не горели, их приходилось мочить в холодной воде. Рядом постоянно стояли 2-3 ведра со студеной водой. Это была настоящая каторга. При распределении на работу тем, кого назначали к гофмановским печам, со смехом говорили: «Сегодня вы будете работать в Ялте». А попробуй поработать в «Ялте», когда на воле —41, а у печи +70. Долго здесь не выдерживали.

Рабочий день у нас длился по 14 часов, а иной раз работали с утра до утра, когда привозили стройматериалы, и их надо было срочно выгрузить, т. к. вагоны и платформы нужны были в другом месте под погрузку. Одевали нас очень плохо. Бушлаты и телогрейки дырявые, а на ногах ССП (сапоги собственного производства). Они были стеганные из тряпок, а подошва — из автопокрышек. Знали мы, что новые бушлаты и обувь разворовывались. Кормили тоже плохо. Суп-баланда из травы, заправленный сурепковым маслом. Каша без масла.

Хлеба давали 800 граммов, если выполнишь норму. Он был очень плохого качества; просто глина мокрая, величиною чуть больше куска хозяйственного мыла. Приходили после работы в темные бараки и ложились на абсолютно голые нары из неструганых досок. Если ночь была дождливая или вьюжная, то по три раза замертво уснувших от усталости людей поднимали, заставляли строиться побригадно и проверяли с целью выявления побегов заключенных. Если не было сил спуститься верхних нар, то мигом тебя сбрасывали вниз. Сколько людей поубивали таким образом во время этих ночных проверок!»

К сожалению, память безымянлаговцев до сих пор не увековечена должным образом. Имеется лишь памятная доска, установленная на стене Безымянской ТЭЦ...

Андрей Артемов.
https://drugoigorod.ru/younggorodok2/



или

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив