ili —
17.11.2025
"Мы привыкли представлять себе англосаксонские государства
в качестве таких “ночных сторожей”, не вмешивающихся в экономику и
придерживающихся принципа laissez faire. Трудно представить себе
что либо более далекое от истины. Славная революция 1688 г. открыла
эпоху жесточайшего, мелочного регулирования экономики.
Между 1688 и 1800 было принято более 7 тыс. законов,
регулирующих экономическую жизнь (еще 3 тыс. провалились в
парламенте). В совокупности они составляли более половины всех
законов, принятых за этот период. Для сравнения, законы в области
государственного управления, религии и военного дела все в
совокупности составляли лишь 11% принятых законов и 17%
провалившихся.
(Julian Hoppit, Britain’s Political Economies: Parliament
and Economic Life, 1660-1800)"
И вдогонку.
"При обсуждении вопроса о демократичности/недемократичности
Британии Нового Времени, дискуссия обычно зацикливается вокруг
того, какой именно процент населения имел тогда право голоса.
Дескать, можно ли считать демократией страну, в которой голосовать
могло условно 5% взрослого мужского населения?
Но ведь есть и более интересный и показательный момент. До
парламентской реформы 1830-х львиная доля парламентских выборов
была безальтернативной. Скажем, на выборах 1761 г. лишь на 19% мест
претендовали два и более кандидата. Соответственно 81% депутатов
избрались в парламент на основе безальтернативных выборов -
проголосовать можно только за мистера Смита.
По факту это были либо крупные лендлорды, либо их
ставленники (если лендлорд еще и лорд, то избираться в House of
Commons он не может). Если милорд, хозяин округи, выставил на
выборы своего кадидата, то мало кто осмелится состязаться с ним за
место. Понятно, что значительный процент мест попросту продавался -
желающий избраться покупал у лендлорда право избраться в парламент
от его территории.
В целом, английская система до парламентской реформы была
чудовищно архаичной и коррумпированной. Впрочем, в Шотландии было
еще веселее: там в дореформенные времена в городах голосовала лишь
городская верхушка, а в деревнях - лишь держатели феодальных
поместий (ну или, если точнее, держатели feus - т.е. прямые вассалы
Короны). На момент реформы во всей сельской Шотландии правом голоса
обладали около 2 тыс. человек.
И вот что любопытно. Как раз в эти времена происходила
Индустриальная революция. И совершили ее полуфеодальная Англия с
махрово феодальной Шотландией, а не та же Франция с ее гораздо
более “рациональной”, “научной” и “демократичной” системой.
Величайшие заводы мира строились не в Нормандии, а в Ланкашире и на
берегах Клайда.
О чем нам это говорит? О том, что наши представления о
прогрессе как о едином явлении, в более или менее равной степени
затрагивающем все стороны жизни - чушь собачья. В реале вы вполне
можете совершить экономический и технологический прорыв, имея
крайне архаичные институты. Или наоборот, модернизировать институты
- и экономического прорыва не совершить"