Без названия
dinasovkova — 10.05.2024«Русалочка и переводчица» — мультфильм о блокаде глазами внучки Анны Ганзен, великой переводчицы со скандинавских языков:
Из воспоминаний Николая Чуковского, сына Корнея Ивановича:
«В осадном Ленинграде удивительно много читали. Читали классиков, читали поэтов; читали в землянках и дотах, читали на батареях и на вмерзших в лед кораблях, охапками брали книги у умирающих библиотекарш и в бесчисленных промерзлых квартирах, лежа, при свете коптилок – читали, читали. И очень много писали стихов. Тут повторилось то, что уже было однажды в девятнадцатом и двадцатом году – стихи вдруг приобрели необычайную важность, и писали их даже те, кому в обычное время никогда не приходило в голову предаваться такому занятию. По-видимому, таково уж свойство русского человека; он испытывает особую потребность в стихах во время бедствий — в разрухе, в осаде, в концлагере. Даже разговоры, которые вели между собой эти люди-тени в осажденном голодном городе, отличались от обыденных человеческих разговоров; никогда в обыденном существовании не говорят люди столько о жизни и смерти, о родине, о любви, об истории, о совести, об искусстве, о долге, о революции, о нациях, о вечно скованном и вечно рвущемся на волю человеческом роде, сколько говорили любые два ленинградца, случайно оказавшиеся вместе..
Они отлично сознавали свое духовное превосходство, эти умирающие люди-тени, понимали величие своего подвига и были горды. Надменно презирали они врага, полагавшего, что их можно сломить голодом. Когда во вторую половину первой военной зимы, благодаря Ледовой дороге, появилась возможность эвакуироваться через Ладожское озеро, множество людей отказалось от этой возможности, видя в бегстве из продолжающего бороться города унижение своего достоинства, поруху своей чести.
В марте 1942 года, в Союзе писателей, я встретил старую переводчицу Анну Васильевну Ганзен. У этой женщины были очень большие литературные заслуги – в предреволюционные годы она перевела на русский язык всего Андерсена, Ибсена, Гамсуна, перевела превосходно, поэтично, и мы до сих пор издаем и читаем этих авторов в ее переводах. В тот день ее вызвали в Союз писателей, чтобы предложить ей эвакуироваться на Урал. Анна Васильевна, маленькая высохшая старушка, похожая на щепочку, отказалась.
– Нет уж, я останусь здесь до победы! – сказала она надменно.
Выходя и увидев меня, она, усмехнувшись, тихонько прибавила:
– Я ведь действительная статская советница!
Через несколько недель она умерла».