Без названия

karachee — 02.09.2021 darkhon: А что надо "понимать" в плагиате Малевича, позвольте поинтересоваться?



Отвечаем. Любое произведение искусства создается, чтобы вызывать чувства. Если предмет искусства чувств не вызывает, значит он не удался и никому не нужен. Понимать произведение – значит испытывать от восприятия предмета искусства ровно тот комплекс чувств, на который рассчитывал творец. Чувства могут быть разные, одни вызвать проще, другие сложнее, если предмет искусства вызывает сложное, трудноуловимое, необычное, неповторимое состояние – перед нами шедевр. Если чувство ещё и мощное – великий шедевр. Поэтому, в этой градации Мона Лиза – великий шедевр, а квадрат Малевича – шедевр обычный. )) Впрочем, данная градация, безусловно, не единственная.


Инструментально проще всего нужное чувство вызывается через ассоциации. Создайте образ, который зритель узнает и с которым у него связаны какие-то эмоции, переживания, мысли, идеи, – и зритель сам выстроит в голове скорбь, страх, трепет, сочувствие, зависть, ненависть, гнев, печаль, умиление и т.д. Однако это работает только с некоторыми универсальными образами (младенец-христос, обнаженная даяна и пр.), прошитыми в местной культуре, потому как только мир становится возможным объехать за 80 дней, художники начинают искать более затейливые способы достучаться до самых глубин восприятия зрителя. Здесь и появляется тов. Малевич.

Малевич экспериментирует с цветом и формой. С цветом сегодня всё всем понятно, синие и зеленые стены, красное постельное белье и т.д. не будем тут застревать. С формой сложнее, нужен небольшой ликбез. Любой фотограф знает правило – если у модели одна конечность согнута под острым углом, другая не должна быть согнута под углом тупым. Острые углы разгоняют композицию, тупые тормозят. Их сочетания разваливает картинку, и если нет такой задачи (с одной стороны девушка лежит на пляже, с другой её ест тигр) то оно не нужно и вредно. И уж конечно не должно быть рук и ног согнутых в прямые углы, которые картинку буквально превращают в квадрат Малевича мертвят, лишают жизни, загоняют в статику.

И вот в 1915 Малевич рисует квадрат. По счету, наверное, попытка номер 2-5 тысячная, смотрим фото свыше. Рисует специальной матовой краской, собранной из трех нечерных пигментов и мела. Он надеется, что в этот раз получится. Получилось. Не получилось бы, писал бы ещё и ещё. Он знал что он хочет получить – оставалось этого добиться. И это было ой как не просто.

Сам по себе квадрат не вызывает у человека никаких чувств, он максимально нейтрален, устойчив, безупречен. Это не картина, где много линий, острых углов, прямоугольников оранжевого и красного цвета вгрызающихся друг в друга боками и углами. Тут формы – минимум. И цвета – минимум. Этот минимум должен дать максимум чувств? Как? Сверхзадача, книга из одной буквы. Буква не должна быть буквой, книга книгой, квадрат не должен быть квадратом. Он должен иметь непрямые углы и не параллельные стороны. Это очень просто сделать, и получить легкий налет динамики, нарисовать скорость, торможение, падение, неустойчивость, что-то такое.. рядовое. На фото выставки 0,10 такого много. Но можно сделать хитрее, умнее, мудрее – нарисовать четырехугольник неотличимый от квадрата. Когда углы и стороны будут и прямые и не прямые одновременно.

Любое произведение искусства вызывает чувства лишь в том случае, если ему уделяют достаточно внимания, а зритель способен его воспринять. Восприятия может оказаться банально недостаточно, музыкальный слух может отсутствовать или быть слабым. Аналогичное правило действует и для языка форм, квадрат Малевича – способны воспринять всего лишь 9 из 10 человек. И на фоне всего авангардного искусства это нереально много. При этом правда, лишь 1 из 10 сделает это сразу, прочим понадобится сосредоточиться, отвлечься, сделать небольшое усилие, чтобы их восприятие дотянулось. Но оно - дотянется. А можно отмахнуться и пойти дальше.

Что чувствует человек, который видит квадрат, который сломан, но сломан так, что сам факт слома еле уловим, маячит на грани сознания. Когда картинка в голове постоянно достраивается до правильного квадрата, а вновь брошенный взгляд раз за разом разбивает её некой неуловимой неправильностью. Кроме цвета, который не является черным, а скорее черно-черно-черно-зеленый, интернет не передает ещё и размера картины. А размер подобран так, чтобы издалека квадрат казался квадратом обычным, а с расстояния, на котором становились заметны неровности углов и сторон, квадрат уже не вмещался в поле зрения целиком. И тогда взгляд начинает ходить от угла к углу и сравнивать, и в острых углах он вызывает и усиливает тревогу, а в углах тупых эта тревога отступает в пользу покоя. Плюс темная ровная матовая гипнотическая поверхность затягивающей глубины. (когда-то была) Квадрат вызывает дезориентацию, неуверенность, тревогу, чувство угрозы, потери, которые колеблются, плывут, качаются. Подобный эффект дает Джоконда, когда взгляд от лица и улыбки сползает на одежду, глаза, руки, а потом опять возвращается к центру. Малевичу получилось раскачать зрителя, расшатать его восприятие, и оставить полную свободу ассоциаций окрашенных черным. Которые вытягиваются наружу рывок за рывком, как вытаскивается заржавевший гвоздь. Чего ты боишься, что отрицаешь, от чего бежишь, что делает тебя слабым, что заставляет тебя скрипеть зубами, что ты прячешь от себя, перед чем ты беззащитен, во что ты не желаешь поверить – вот что изображено в черной дыре квадрата, что нарисовал Малевич в 1915. Портрет года, потрет войны, потрет будущего, которое отсыпет таких ассоциаций полной мерой многим и многим.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив