БЕГЛОКОМАНДУЮЩИЙ

putnik1 — 12.12.2018 Теги: Шеин

Прежде чем сказать то, что считаю необходимым сказать по мотивам свежего материала уважаемого Анатолия Слюсарева,  оговорюсь: о прямых аналогиях речь, разумеется, не идет. Разные времена, разные нравы, разные масштабы событий и личностей, - но ведь никакая аналогия не может быть полной калькой. Метод аналогий заключается в том, чтобы на базе некоторых качественных сходств установить типологическое единство событий в их логической последовательности. Итак...


На мой взгляд, на данный момент известный "хор мальчиков" остро реагирует на выступления г-на Стрелкова и даже поминание его имени не по приказу и не по заказу. Раньше - да, но теперь в приказе и заказе нет необходимости: "верхам" г-н Стрелков, прочно отрезанный от большого эфира, с технично раздробленной группой потенциальной поддержки ипри очевидной "неполитичности" мышления уже не опасен, - так что, реакция "хора", на мой взгляд, спонтанна, на уровне рефлекса. А чтобы понять истоки такого рефлекса, думается, - используя метод аналогий, - есть смысл вспомнить о Михаиле Шеине, вернее, о причинах его казни...

Ясно, что за поражение в Смоленской войне кто-то должен был ответить. Хотя бы потому, что Царь  в сознании народа был персоной сакральной, мистическим образом гарантирующей  благополучие государства. Отвести от него подозрения в виновности необходимо было, дабы народ не усомнился в "правильности" венчаного монарха, не заподозрил, что на престоле вновь, как в недавние времена сидит не "природный" государь, а самозванец, лишенный Божьей благодати. Такое подозрение могло свести на нет только-только, с немалым трудом достигнутую социальную стабильность и привести к новой Смуте.

Ясно также, что назначение "козла отпущения" имело под собой и более прозаические основы. Да, прочно застряв под Смоленском и (в ожидании подкреплений из Москвы) даже не попытавшись организовать наступление имеющимися силами, Михаил Борисович, как показало время, совершил ошибку. Это факт. Но факт и то, что твердо обещанные подкрепления из Москвы так и не пришли (формально из-за сложностей с призывом), а тяжелые осадные орудия прибыли слишком поздно, а обозы с боеприпасами и продовольствием пришли наполовину меньшие, чем было необходимо, что сделало "активную оборону" невозможной.

Причины этому изучены вдоль и поперек, и ясно, что прямой измены в московских элитах не было. Была элементарная халатность, бардак, естественно (чего уж там) воровство, причем не на индивидуальном, но на системном уровне, - но по итогам кто-то должен был отвечать, и для думских бояр (а тем паче, их подчиненных) не было ничего более удобного, чем валить все свои вины на армейское руководство, - что и было сделано, притом, что "большой воевода" даже в тех тяжелейших условиях добился невозможного, капитулировав на максимально щадящих условиях, получив возможность спасти людей от гибели.

К сожалению, ясно и то, что при отсутствии в Кремле прямой измены, субъективный момент все же имелся: практически все российские историки, - особенно четко Соловьев, - указывают на то, что влиятельные кланы Москвы "копали" под Шеина, не желая видеть его триумфатором (триумф упрочил бы его позиции, пошатнувшиеся в связи со смертью Патриарха Филарета), и в частности, этим объясняется волокита с поставками, или, проще говоря, скрытый саботаж. Хотя, конечно, поражения такого уровня никто не предполагал, "хитрый план" московских сводился, судя по всему, к организации "небольшой неудачи".

Неудача, однако, оказалась очень большой, в войсках открыто говорили об "измене", эти разговоры перекинулись на посады Нерезиновой, - причем лично к Шеину у "низов" претензий не было, всем было ясно: он, хотя и допускал ошибки, но измены не совершал и сделал все, что мог, - и в связи с этим,  пришлось срочно конструировать версию о "безчестном уходе", благо, после смерти Филарета "большой воевода" потерял непробиваемую "крышу". Что и было сделано, с подключением всех структур и всей, как тогда сказали бы "государственной машины пропаганды", включая распространение грязных слухов по кабакам.

При таком раскладе суд и приговор были неизбежны, но остается вопрос: почему же все-таки казнь? Всем все было понятно, и лично воеводе тоже: по свидетельству Олеария, ссылающегося на некие высокопоставленные источники, пожелавшие сохранить анонимность, Михаилу Борисовичу в ходе следствия пообещали помилование, если он на суде поведет себя "без вреда другим", а на эшафоте не станет обращаться к народу, называя имена "погубителей", - то есть, возьмет на себя вину за поражение, и тем самым поможет элитным кланам смягчить социальный напряг, закрыв вопрос о "московских делишках".

В принципе, вечная история, и выглядело вполне логично: приговоренный Думой "по справедливости", виновник разгрома выходит на помост, кается, кладет голову на плаху, - но тут оглашается "царева милость", и всем хорошо. Кроме, скорее всего, не слишком значительного "второго воеводы" (начштаба) Артемия Измайлова, голова которого полетела бы в любом раскладе, поскольку кто-то все-таки должен был ответить по полной. Но это мелочи, а так полный ажур: войско и народ знают, кто виноват, царь, пожалев популярного вояку, выступил "милостивцем", все вопросы закрыты, а сам Шеин выброшен из политики, но жив.

Однако топор опустился, - ясно, что не по воле государя (первый Романов был незлобив, да и отцова любимца чтил), и "ближним" это было ни к чему (выкинули из "обоймы", и пусть живет), - и: почему? Зачем казнить, когда можно не казнить? Личные обиды "вертикали". Допустим. Действительно, Михаил Борисович был абсолютно не политичен, крут нравом, компромиссов не признавал, авторитетов тоже, своего мнения никогда не держал в кармане,  называл все своими именами, и на него в "элитах" были сердиты очень многие. Но ведь не настолько же, чтобы из-за старых местничаний брать на себя грех, губя наветом живую душу, правда?

То есть, среди этих "обид" было нечто, настолько болезненное, что заставило московских добиваться для Шеина именно смерти, и тут тоже нет нужды изобратать давно изобретенный велисипед. Достаточно вспомнить, что Михаил Борисович, легендарный защитник Смоленска в годы Смуты,  частенько бил московских по самому больному. Даже выступая в свой последний поход, на официальном приеме ("отпуске руки" по-тогдашнему), он заявил, что "послужит Отечеству, как всегда служил", указав, что "не как иные многие, за печью сидели и сыскать их было неможно... не то бегали от Москвы к Тушину, да и назад".

Ну вот вам и всё. Будь дело только в "охульных словесах", "многих дерзостях", местничестве, герой Смоленской обороны, видимо, отделался бы опалой, в крайнем случае, монастырем. Как обычно: крайнего нашли, тему закрыли, и ладно. Прощено. А вот  публичных напоминаний о "забытом", - о своих подлостях в эпоху Смуты, о том, как добывали боярство, целуя руку даже не Димитрию, но "Богдашке", о том, как стелились под ляхов, - этого бывшие "тушинские перебеги", сознавая свою моральную низость, простить человеку, сохранившему честь,  не могли. И не простили. И как только подвернулся удобный случай...

Всем "хором мальчиков".
Без приказа и заказа.
На уровне рефлекса.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив