бардак вместо котла

lidia_skryabina — 09.03.2011
«Что ж мне оставалось делать, как не идти в Париж? Прихожу. Иду в сторону Нотр-Дама, иду и удивляюсь: кругом одни бардаки. Стоит только Эйфелева башня, а на ней генерал де Голь, ест каштаны и смотрит в бинокль..."

Нет, не я написала эти дивные слова, а незабвенный Венечка Ерофеев, которого я знала только в пору его полураспада. Человека с лицом падшего ангела и жутким аппаратом у горла, воспроизводящим его слова металлическим голосом робота.
И был Венечка прав. Кругом одни бардаки. Вернее полный бардак. Как моя двухзвездочная гостиница с пышным именем «Звезды Парижа», где бельгийские работодатели одарили меня «королевским» шестиметровым номером с сидячей ванной за занавеской. Королевским, потому что номера для простых смертных были ваще без ванны и телевизора и с туалетом во дворе.

Так что ко мне все время просились вечером посмотреть кино, а заодно и пописать, какие-то беспардонные голенастые латиносские тетки. Как их занесло в Париж? Ведь от их Венесуэлы три дня скачи, ни до какой границы не доскачешь. Кроме латинос по соседству обосновались еще здоровенные негритоски, (с трудом протискивающиеся по узкой лестнице в номера, точно туристы-жиртресы из фильма «Залечь в Брюгге»), и бывшие братья румыно-славаки.
Поэтому в вестибюле на стене крупными кривыми буквами было написано на русском, испанском и английском: «При оскорбления персонала администрация немедленно вызывает полицию».

Хотя такой персонал обидеть было трудно. По тому, с какой истошной злобой старая буфетчица орала старой горничной: «Шьен! Шьен! (Собака)!», - было ясно, что речь не о французской болонке, а о привычной российской суке.
Так что «Звезды Парижа» зажигали по полной. Единственным отличием задиристого персонала от гостей столицы было то, что он принадлежал к титульной нации. Вернее двое старых парижан (ликом похожих на обожаемого Доминика Пинона) с их старыми злыми женами были и обслугой, и хозяевами этой дыры на стыке Монмартра и Оперы. Пойдешь налево – клоака с цветными, вернее с пестрыми, потому что белого мусора там хватало, пойдешь направо – чистенький буржуазный райончик, для тех, кто сумел подтянуться к последнему вагону среднего класса.

Вечера хозяева отеля коротали на кухне, (совмещенной с холлом, столовой и лестничной клетью), играли в допотопный белот и говорили за политику. Причем в выражениях особо не стеснялись, зная, что большинство постояльцев по-французски не шпрехает ваще. Когда в один из таких вечеров я тихо пристроилась в уголочке с ноутбуком в надежде поймать какую-нибудь местную сеть, они обсуждали недавнюю речь Саркози о крахе мультикультурности в Европе, которую в тот день передавали по телеку и комментировали на разные лады.

В двух словах президент заявил, что эта самая мультикультурность – тупик для Франции. Что человек, приезжающий в их страну, должен стать частью французской нации, а если не собирается этого делать — он нежеланный гость.
Франция, мол, теперь не будет менять свой образ жизни, не станет пересматривать концепцию равенства мужчин и женщин и не смирится с тем, что кто-то может запретить девочкам ходить в школу. Кроме того, французы, по словам президента, не хотят, чтобы люди молились на улице у всех на виду.
«Мы были слишком озабочены идентичностью того, кто приезжает в страну, и обращали недостаточно внимания на идентичность страны, которая принимает приезжего», — сказал Саркози.

Хозяева гостиничного притона слушали своего президента и цокали языками: «Поздно, поздно, ты, милый человек, спохватился. Давно надо было перестать миндальничать с этими афро-арабами! А теперь не вырулишь: нам уже кирдык. «Звездам Парижа», уж, точно!»
В России в это время как раз расстреливали туристов-горнолыжников, взрывали канатную дорогу и гостиницы. Эти сюжеты подверстали к речи президента.
Парижане прочли посланье далеких кавказских террористов так: «Деньги на республику из общероссийского бюджета давайте, а сами к нам не суйтесь».
А Хлопонин из всего этого сделал иной, не менее изумительный вывод: раз нас (других россиян) не хотят видеть на Кавказе, мы тогда будем переселять безработных кавказцев (вольных джигитов) на север, в Красноярск. Беззлобная шутка 70-х: «Приезжайте к нам на Колыму. Нет, уж, лучше Вы к нам» устарела.
Мечется этот Хлопонин, словно в горячке, и не знает, что предпринять. Под ним земля горит. Вернее кресло госчиновника. Того и гляди придется самому катапультироваться с горячего Кавказа на охладительные Севера.

Тишь да гладь только в Чечне, где недавнее безобразие с «захватом» парламента прикрывают теперь плотными стопками старательных студенческих сочинений: «Кадыров – лидер и патриот – герой нашего времени».

Четверо старых парижан смотрят новости из России и цокают языками. И хотя Медведев утверждает в очередной раз, что европейский путь нам не указ, и своей родной мультикультурности мы не отдадим ни пяди, картинки развороченных взрывом машин говорят об обратном. Тем более что французы (немцы, англичане и т.д.) все-таки смогли сохранить свои национальные обычаи и уклад, чего нельзя сказать о русских.
Прежние наши обычаи были жесточайшим образом вытравлены из жизни советским режимом. Посаженные наново «советские» только укоренились, как железная рука коммунистического Мичурина заржавела и перестала их поливать и окучивать. И теперь у нас зыбкая смесь «французского с нижегородским». А как сказал П.А. Столыпин: "Народ, не имеющий национального самосознания, есть навоз, на котором произрастают другие народы".

Парижане из «Звезд Парижа» Столыпина не читали, но считают, что нам тоже скоро придет кирдык, что чадообильные российские мусульманские жены, перерожают христианских (или условнохристианских), как перерожали косоварки сербок. Теперь и термин такой есть «агрессивная рождаемость». Звучит довольно дико.

Может, это просто брюзжание стариков? Например, консьерж - самый политически подкованный утверждает, меланхолично тасуя потертые карты, что это богатые евреи после Второй мировой решили сделать из Европы общество, где невозможно будет возрождение национальных чувств, от которых им пришлось так пострадать.
А для этого надо было уничтожить нации, а значит, и национальные государства. Вот откуда паршивая идея Евросоюза - гомогенного общества тотальной толерантности, терпимости и либерализма. Да еще как можно больше разбавить его эмигрантами из Африки и Азии. Это Америка принуждала европейцев вести политику «открытых дверей». Ну, вот, дошли, наконец-то, и до евреев. А то без них как-то даже скучно.

Америке, впрочем, самой скоро кирдык. Это еще Бодров-младший говорил. Их латинос скоро сожрет. Весь юг почти уже дожрал. Там, даже по-английски уже толком не говорят. И ни какого ислама не надо. Значит, дело все-таки не в религии? Или не только в ней? Все так запуталось.

Но вот европейские лидеры опомнились. Плавильному котлу наций – официальный кирдык, потому что плавились в нем только европейцы, а для приезжих температура, видно, была низковата . Телекомментаторы напомнили:
"Политика мультикультурности нас подвела, настало время либерализма с мускулами", - заявил англичанин Кэмерон. По его мнению, политика умиротворения экстремизма привела к появлению в Великобритании изолированных национальных общин, которые не желают интегрироваться в британское общество. "Надо открыто заявить об отказе от пассивной толерантности последних лет",- сказал он.
- Еще бы, у них арабская диаспора увеличилась за последние два года то ли в два, то ли в три раза. А у нас никто даже не считает, - вздыхает старая горничная.

Вот и Меркель тоже считает, что иностранцы отныне должны сами думать об интеграции в германское общество, чтобы стать полноценными участниками рынка труда. В частности, она призвала их изучать язык страны пребывания. «Тому, кто не говорит по-немецки, мы не рады», – заявила Меркель.
Консьерж при этих словах автоматически зыркнул на предупреждении о незамедлительном вызове полиции.

Комментатор тем временем продолжал вещать: «А немец (с подозрительной фамилией Сарацин) даже книгу опубликовал: «Германия. Самоликвидация» Правда, переход в писатели стоил ему должности главы германского Центробанка».
- Вот Америка, сама одной ногой стоит в могиле, - сердится старая мадам на следующий сюжет, - а подсовывает нам всякую чушь, - и в раздражении щелкает дистанционником, гася экран телевизора.

Речь идет о новом американском комиксе «Защитник Парижа». Брюс Уэйн, он же Бэтмен, ездит по всему миру и вербует людей, способных от его имени защищать какой-нибудь город. Главным защитником Парижа становится Билал Асселах, 22-летний мусульманин-суннит алжирского происхождения и гражданин Франции. Он живет в пригороде Парижа Клиши-Су-Буа (страшная дыра!), печально известном в реальной жизни своими беспорядками, с матерью-одиночкой.
Однажды Билала и его лучшего друга Аарифа избивает полиция, приняв их за хулиганов. Билал не хотел мстить, но Аариф поджигает полицейский участок, и полицейские его убивают. Чтобы забыться, Билал начинает заниматься паркуром (экстремальный вид спорта, который включает в себя бег, акробатику и преодоление препятствий) и слушать мусульманского певца Лени, который вдохновляет его на то, чтобы надеть костюм супергероя— обтягивающее трико и маску и выступить на защиту законности. Всё очень двусмысленно.
Приживется ли новый политкорректный герой в самой Франции – неизвестно. Даст ли съедобные плоды новый европейский «либерализм с мускулами» - тоже непонятно. Лучше ли российский выход – считать по Хармсу «мужика, который сидит на дереве и показывает тебе кулак» оптическим обманом и мямлить про «дружбу народов»? Мы сами скоро узнаем.

Приходиться только вздохнуть словам Ильфа и Петрова, что с приходом радио ожидалось наступление полного счастья. И вот радио есть, а счастья почему-то нет. С помощью НТП мы там сблизились друг с другом, что все ожидали скорого и полного слияния в единую общность «земляне». Но вместо этого, почему-то приключилось обратное. Излишняя близость стала навязчивой, захотелось сохранить свое личное пространство и отодвинуться. Только некуда.

Вот и мне захотелось отодвинуться от своих ворчливых французов. Я бросила тщетные попытки поймать сеть и вышла на воздух.
Все-таки хорошо жить на свете, пока ему еще не наступил кирдык. В Париж, по делу, срочно! Живут же люди. Я, то есть. Сидят за столиком, вино пьют, на солнышке греются, прохожих разглядывают.
Мимо меня легкой пружинистой походкой пролетел роскошный мужчина. Приостановился у входа в кафе, отбросил только что закуренную сигарету и нырнул в темноту зала. А не затушенная сигарета покатилась по мощенному тротуару и опрокинулась в спасительную щель.
Шикарный парижанин показался у входа с маленькой чашечкой кофе в руках. Откуда этот мужественный шик, это море очарования, заставляющие екать женские сердца? Чернявый, среднего роста, в строгом пальто, разновидность – Ален Делон. По отдельности ничего особенного, вместе – невозможно отвести глаз.

Незнакомец поставил чашку на край свободного столика и двинулся дальше. А его сигарета продолжала тихо тлеть в своей укромной щели, спрятанная от подошв пешеходов.
Из-за угла появился бомж, упс, клошар. Грязный, большой, нечесаный, разновидность - Жерар Депардье. Босой. Вернее ноги его были обмотаны разноцветными портянками.
В руках он торжественно нес найденные где-то, сверкающие негнущимися глянцевыми боками, дорогие горнолыжные ботинки. Он один приметил тлеющую в засаде сигарету, осторожно поднял ее и блаженно затянулся.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив