Банановый холдем

lafeber — 21.07.2023
В политическом жаргоне США были когда-то популярны выражения из карточной игры в покер. Сказывалось повальное увлечение руководства. Читая что-нибудь про 1940-е, постоянно натыкаюсь на что-нибудь типа «doubling down» (удвоение ставки), «up the ante» (повысить ставку), bluff (и так понятно), «tip one’s hand» (выдать свои намерения) или «fold» (сдаться). Разумеется, нельзя не упомянуть деревянную табличку, что стояла на столе у президента Трумэна, с надписью «Фишка дальше не идет». The buck stops here. Считается, что это выражение пошло из давних пограничных (фронтирных) времен, когда по столу перемещали нож с рукоятью из оленьего рога (buck horn knife), чтобы определить, кому сейчас сдавать карты. То есть, это не фишка из казино, а любой маркер. Допустим, пуговица. Если игроку было лень перемешивать колоду и сдавать карты, то он отодвигал от себя нож к соседу слева. Политик, отмахивающийся от исторической ответственности, отпихивающий от себя перезревшие проблемы, отказывался тем самым брать на себя ответственность за решение. А Трумэн, значит, как ответственный политик взваливал на себя груз неблагодарной работы. «Олешек дальше не идет».

Существует несколько вариантов покера. Я знаком только с техасским холдемом, поэтому рассуждаю только про его правила. В этой карточной игре есть возможность сыграть «на все». Предположим, что игроку надоело поднимать копеечные ставки и он все оставшиеся у него средства разом ставит на кон. Или, что скорее всего, средств у игрока осталось так мало, что он уже не видит смысла затягивать этот ужас без конца и рискует всем за раз, сдвигая все свои малочисленные фишки в центр стола. «На все» игрок идет обычно тогда, когда он не может «встретить, повторить» (check) чужую ставку. Вместо того, чтобы «сбросить» (fold) карты и сберечь свои жалкие остатки для нового раунда. Другими словами, это стратегия почти банкрота. Вот поэтому синонимами «на все» являются такие выражения как «va banque», «all-in» и «go for broke» (остаться без гроша) . Это рисковая стратегия, которая способна оставить игрока моментально без средств. Ему приходится покинуть стол после проигрыша раунда.

В случае выигрыша, однако, на игрока не сваливается сказочное богатство. Его ставка ограничена основным потом (суммой ставок; «пот» переводится как «горшок», в который, видимо, когда-то на заре исторических времен сваливались ставки) и высчитывается как процент его ставки от ставок других, нормальных невабанковых, игроков. То есть, если игрок пошел ва-банк с жалкими 10 центами, а «горшок» составляет 5 долларов, то этот игрок не имеет права рассчитывать на такой жирный кус как 5 баксов. Большая часть пота уходит серебряному призеру.

Вот объяснение этого ограничения выигрыша на англо-саксонском языке:

[If a player doesn't have enough chips to call the current bet, they can still go all-in. In this case they will only be eligible for the portion of the pot they can match, as they have placed less chips in than the other players. The rest of the pot will be contested by the players who bet the full amount].




Все эти размышления про покерный жаргон вызывают в памяти рассуждения на Западе полуторагодовой давности о том, как бы и рыбку съесть и на лошадке покататься. То есть, как завершить войну в Украине незамедлительно и помочь российскому президенту «сохранить лицо». «Сохранение лица» подразумевает то, что агрессор не доходит до отчаянного состояния банкротства, остается за столом, участвует в следующих раздачах, саммитах, Олимпиадах. Небанкротное состояние в свою очередь подразумевает то, что была внесена умеренная ставка, не «на все», которую не жаль потерять.


Мои исторические познания подсказывают мне, что прием «сохранения лица» противника используется только в дипломатии, а не поле боя. Когда СССР давил на Турцию в 1945-46, западные дипломаты целый год замалчивали то дипломатическое давление, чтобы дать Советскому Союзу возможность отступить без потери лица. Им удалось. Берлинская блокада, можно сказать, завершилась «потерей лица» Сталиным, но Запад не размазывал злорадно то поражение по советскому лицу. Сталин сбросил слабые карты, и Запад благосклонно принял сталинскую капитуляцию, публично не делая акцент на том, что «Сталин проиграл и потерял лицо». Дилер растасовал колоду по новой как ни в чем ни бывало. В Корее в 1950-53 СССР не был официальной воюющей стороной, дипломатическое измерение всё еще не было свернуто [хотя было очень натянутым], и западные дипломаты избегали связывать войну в Корее с СССР публично. Советский покерист остался за столом для нового раунда. Десятилетия спустя, когда Рейган подписывал с Горбачевым эпохальные разоруженческие договора, его советники подсказывали, не дай бог ему позлорадствовать [don’t gloat]. Этот совет вполне попадает в категорию «сохранения лица противника». Если бы Рейган и Буш-старший вели бы себя надменно и общались с СССР с позиции победителя, то это могло бы вызвать моментальную ответную реакцию, а то и переписать пару лет истории в 1989-1991.


Это всё примеры из работы дипломатов, а не военных. Я не знаю примеров, когда военные в конфликтах за 20 век использовали такой же прием. У аргентинской хунты была возможность сохранить лицо до начала Мальвинской войны и вернуться домой с дипломатической победой, но, как только раздались выстрелы, у британцев осталась только одна задача – раздавить аргентинцев и отправить их обратно в Буэнос-Айрес с позорным поражением. КНР вводила войска в Индию и Вьетнам, но сама быстро останавливала свое продвижение и затем выводила свои войска, не пытаясь оккупировать территории и разыгрывать тему оккупации в переговорах. Китайцы сознательно не впутывали себя в ситуации, где они могли бы легко потерять лицо. То были быстрые рейды с низкими ставками.


У нашего президента, мне кажется, ставки оказались слишком высокими с самого начала. [email protected] подсказал историческую аналогию, что планировался быстрый рейд по типу подавления Пражской весны, операция «Дунай», но высокие людские потери стали первой высокой ставкой в этой покерной игре. Трехмесячная медийная накачка российского населения про «красные линии», «неделимую безопасность», «нашу обеспокоенность забалтывают» - это также высокая ставка. Наши власти не первый раз превращают самих себя в заложников собственных пресс-релизов, в заложников своего собственного населения, которого сами же сперва раскачали и раззудили. Такой эмоциональный олений пузырь очень трудно сдуть, легче проткнуть. С такими двумя высокими ставками Путин всё еще мог отбросить карты [fold] после переговоров в Гомеле и Стамбуле, но вместо этого удвоил ставки [double down], когда решил довести осаду Мариуполя до конца и приступить к осадам Лисичанска-Бахмута. Сбрасывать карты после этого этапа означало бы списание существенных убытков. Для того, чтобы отбросить плохие карты на поздних раздачах и с уже сделанными высокими ставками, требуется трезвый рациональный ум. Требуется ум экономиста, способного найти выход из психологической ловушки невозвратных затрат (Sunk costs fallacy). Если объяснять человеческим языком, то этот человек не должен быть жадным, должен уметь признавать поражение, должен быть способен отпускать миражи побед. Если говорить на языке смотрителей зоопарков, то эта мартышка должна разжать кулак и выронить банан, чтобы выбраться из ловушки. Stop hold'em, for God's sake!

Несомненно, что при военном планировании операции Генштаб имел как План А, так и План Б. Там десяток целей. Предположим, пять основных и пять второстепенных. Даже если Кремль достигнет одной основной и двух второстепенных, он будет считать войну удачной. Допустим, что одной основной является признание Украиной Крыма российским, а двумя второстепенными является принудительное выселение миллиона русскоязычных украинцев в Россию без возможности возврата [т.н. демографическая цель для решения сугубо внутренних перезревших проблем] и уменьшение посевных площадей в Украине, чтобы вызвать мировой голод [т.н. продовольственная цель для дипломатического давления на Запад, чтобы тот в свою очередь надавил на Киев для согласия на временное перемирие и замораживание конфликта]. Если Запад и Украина смирятся с этими путинскими, пускай и ограниченными, целями, то это можно будет считать «сохранением лица» ответственного политика, который рискнул по-крупному и не побоялся взять олешка за рога. «Северный олень дальше не идет». В противном случае Путин продолжит calling the bet, upping the ante, raising, doubling down до тех пор, пока он не дойдет до состояния «на все» и его не попросят показать карты. С осторожными или малыми ставками из последних сил большого горшка не сваришь. Слишком азартный покерист отойдет от этого стола или ва-банк-победителем или отползет поверженным банкротом. Этуш всё правильно предсказал. «Мне теперь из этого дома два пути. Или я её веду в ЗАГС, или она меня ведёт к прокурору». Раз, два, три, горшочек, вари.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив