Аушвиц — Биркенау
sveta_yan — 11.09.2022Люди не раз задавались вопросом — как можно верить в бога после Освенцима или как можно писать стихи после Освенцима. Насчет бога я тоже сомневаюсь, но как писать стихи после Освенцима — это я понимаю. Но вот как кто-то снова взялся за "окончательное решение" вопроса о судьбе какого-то народа, понять не могу. И что спустя почти 80 лет после Второй мировой войны появится новый фюрер, который возьмет на вооружение лозунги, символику и методы нацистов, будет стирать с лица земли города, как новые нацисты будут убивать детей, насиловать, жечь, казнить пленных — кому это могло это присниться в страшном сне после самой страшной войны?
В Биркенау цветут чертополох и тысячелистник, словно это просто поле за городом. Но торчащие из земли трубы крематориев напоминают, что это не просто поле. Самих крематориев уже нет. Остались рельсы, по которым приезжали вагоны с узниками, блоки, барак смерти, где доживали последние дни заключенные.
Всегда задавалась вопросом, почему они не сопротивлялись, почему просто дали себя убить. Скорее всего, до последнего момента не верили, что такое возможно. Это мы теперь знаем: если кто-то говорит, что хочет тебя убить, он так и сделает. Вот Иран твердит, что Израиль надо стереть с лица земли, и израильтяне, если что, готовы отразить нападение, нас голыми руками не возьмешь. Не зря израильских старшеклассников возят на экскурсию в Аушвиц.
В Биркенау все же было восстание зондеркоманды номер 12. Оно произошло 7 октября 1944 года после того, как стало известно, что всех заключенных решено убить. Несколько узников по крупицам собирали динамит, который передавали им работницы завода боеприпасов, взорвали печь, убили нескольких охранников, снесли заграждение, двести человек бежали, но все были пойманы и казнены. Про это есть британский фильм "Серая зона" 2001 года, один из сильных и самых страшных фильмов о Холокосте (режиссер и сценарист Тим Блейк Нельсон). Обломки взорванных печей остались как музейный экспонат.
Гид подвел нас к бараку смерти и рассказал о мучениях узников, содержавшихся в нем. Я первый раз не пожалела, что плохо понимаю английский, так как некоторые ужасающие подробности прошли мимо меня. Но главное все же поняла — заключенных не кормили и не давали воды, и через несколько дней они умирали. Когла мы зашли в этот барак, мне показалось, что несмотря на совершенную чистоту, здесь пахнет смертью.
Солнечный день, трава, полевые цветы. Замечали ли их узники, дарили ли они им хоть крупицу надежды?
Ам Исраэль хай, как говорят евреи, народ Израиля жив.
|
</> |