Аурелиу Ле Бон – первые 24 года жизни

Аурелиу Франс Ле Бон – личность в независимом Мозамбике весьма известная, создатель национального кинематографа и вообще всей поп-культуры, истинный король шоу-бизнеса в стране. А вот биография у него весьма интересная, в полной мере отражающая всё непростую историю Мозамбика во время Заморской войны. Ниже публикую фрагменты его воспоминаний о происхождении, детстве и юности до 1974 года (со своими пояснениями в скобках).

Я родился 17 марта 1950 в деревне Маньиса. Моей матери, Лидии Женероза Нговене, было всего 15 лет. Мой отец Жозе Марселину Карвалью душ Сантуш, ветеринар по профессии, обслуживал деревни Маньиса, Шинаване и Магубе. Новость о том, что у моего отца родился ребёнок от местной девушки, быстро достигла ушей его жены Марии Кустодии Карвалью душ Сантуш. Она сразу решила навестить мою мать и увидеть ребёнка собственными глазами. Взглянув на меня, она мгновенно заявила, что да, этот мальчик – сын её мужа.

Убедившись, что я сын Нхва-ти-Хому ("человека-вола"), как почтительно именовали моего отца местные жители, донья Мария Кустодия решила позаботиться обо мне. Так я обрёл вторую мать. Год спустя мой дед по отцовской линии, Жозе Карвалью дущ Сантуш, сообщил моему дяде Косе, женатому на моей тёте Леа Нговене, что мой отец и приёмная мать планируют увезти меня в Португалию. Поскольку он считал неправильным, чтобы меня отрывали от родной матери, он предложил ей самой помешать этому. При помощи дяди Косы она смогла пересечь границу ЮАР. Несколько лет я жил в кампаунде горной компании [посёлки африканских гастарбайтеров при южноафриканских шахтах и рудниках], где работал мой дед.

Позже мы вернулись в Мозамбик и переехали в Лоренсу-Маркиш, где моя мама устроилась работать на кондитерскую фабрику "Лоумар". Однажды женщина по имени Лукресия Кампореал Ле Бон увидела меня за игрой, и я ей чем-то приглянулся. Она жила в большой квартире в многоэтажном доме в Шаманкуло [чёрный пригород к северу от ж/д вокзала столицы]. Она стала забирать меня к себе домой, где я проводил целые дни напролёт.
Через некоторое время она предложила моей матери усыновить меня и дать мне всё, что моя родная мать не могла дать. Донья Лукресия недавно потеряла сына Пьера, моего одногодку. Так в 5 лет я был усыновлён и воспитан в типичной семье городского среднего класса.

В 1957-м моя новая семья перебрался в город Матола – мой приёмный отец Пьер Франс Ле Бон был назначен на местное предприятие FASOL. Тогда же мы начали строить собственный дом, в котором и прожили до самой независимости (со своим биологическим отцом я больше никогда не виделся).
Образование я получил в разных школах. Сначала при церкви Муньюана миссии Сан-Жозе. В Матоле я учился в официальной школе Матолы, директором которой был профессор Бенту Морайш Сардинья. Также посещал приход Сан-Габриель в Матола, где пел в церковном хоре под руководством итальянского падре Эштанижлау. Позже я перешёл в среднюю школу Жоакин Жозе Машаду, где сейчас работает педагогический университет, а затем поступил в индустриальную школу [техникум по нашему].

В начале 1970-х в Лоренсу-Маркиш и по всей стране существовали десятки музыкальных групп. По сей день с большой ностальгией вспоминаю собственные группы, "Уш Атлаш" и "Опуш-79". Последняя произвела настоящий фурор в мозамбикском андеграунде.

В то время в Матоле была замечательная система транспорта для перевозки учащихся во все средние школы Лоренсу-Маркиш. Систему организовывала "Транспортная компания Матолы", у школьников и студентов был проездной, который оплачивался ежемесячно или ежеквартально по очень низкому тарифу. Это позволило нам легко ездить в Лоренсу-Маркиш с концертами, особенно когда я начал работать. Работал я в "Кромадора" в качестве ученика типографа, в "Эмпреза Модерна" в качестве цинкографа, а затем в рекламной агентстве "Эшселсиор" в качестве дизайнера рекламных макетов.

В 1971-м меня призвали на срочную военную службу. В июне я прибыл в учебный центр Боане для прохождения начального учебного курса. Затем меня отобрали для 5-го курса коммандос. Я сел на корабль "Патриа", направлявшийся в Порту-Амелия с местом назначения батальон коммандос в Монтепуэш [город на севере страны, в провинции Кабу-Делгаду], куда прибыл в ноябре 1971 года. В феврале 1972-го завершил обучение и получил значок коммандос.

Только попав в Монтепуэш я осознал, что в стране происходит что-то очень серьёзное. [Пояснение – партизанская война шла большую часть времени в диких краях на севере и западе Мозамбика, вдали от крупных городов и вообще места обитания белых поселенцев, в воспоминаниях португальских военных, служивших в Мозамбике, постоянно сквозит мотив обиды на этих самых поселенцев, которые не обращали внимания на их борьбу]
Обучение было чрезвычайно интенсивным, использовались настоящие пули. Мы прошли подготовку по поиску и деактивации мин и мин-ловушек, учились работать с вертолёта, рукопашному бою, переправе через реки и распознаванию оружия по звуку и многому другому. Из 500 парней, приехавших из казарм Боане, только 125 закончили 5-е курсы коммандос в Мотепуэш.

По дороге в Шитима, в провинции Тете недалеко от Сонго и Кахора-Баса [крупнейшая ГЭС Мозамбика], мы с моим товарищем Арминду Лейте сочинили песню "Эй, террорист" [террористами – "турраш" португальцы часто называли бойцов ФРЕЛИМО] на мотив очень популярной в то время бразильской песни "Эй, мотоциклист". Песня начиналась словами: "Эй, террорист, беги от коммандос, иначе ты умрёшь". В апреле 1973 Шитима была тихим местом, где не было никаких контактов с противником, не говоря уже о боевых действиях. Когда мы вернулись туда три месяца спустя, уже нельзя было пройти и пяти километров без боя.
Помимо Кабу-Делгаду, мы также действовали в Тете, Маника и Софала. Тете был для меня лучшим барометром войны, которая развивалась согласно целям, заданным в Начингвеа [главный лагерь ФРЕЛИМО в Танзании]. Главной задачей оперативной зона Тете была оборона Кахора-Баса, которая ещё строилась и была главной мишенью партизан.

На протяжении всей моей службы в 5-й роте коммандос я продолжал писать песни и организовывал музыкальную группу, которая помогала нам скоротать время и расширить круг друзей внутри и за пределами роты. Меня как певца узнали во многих воинских частях в зоне боевых действий. Часто нас срочно везли вертолётом в Монтепуэш, чтобы отправить наш коллектив "Банда Сейш" [то есть "Группа 5"] на гастроли в Порту-Амелия и Нампулу на праздники Св. Антония, Пасхи и Рождества.

"Банда Сейш" всегда имела неограниченное количество желающих присоединится, так что можно было выбрать наиболее музыкально одарённых. Состав регулярно обновлялся, но незаменимыми членами моей группы были Агаму Гани (ритм-гитара), Элизиу Сантуш (бас-гитара), Дуран (ударные), и Жуан Виктор, который, несмотря на полное отсутствие музыкального слуха, аккомпанировал нам на реку-реку [бразильский музыкальный инструмент, звук из которого извлекают палочкой из того, что может быть обычной металлической тёркой].

Также я организовывал развлечения на острове Мозамбик, где наша рота отдыхала. Именно там на вечеринке, я встретил свою подругу и спутницу жизни, Габриэлу Валериу, которая сыграла важную роль в моём приобщении к националистическим идеям и моём решающем участии в группе Галу да Мафалала в сентябре 1974 [боевая группа ФРЕЛИМО под командованием Ле Бона, которого тогда звали "команданте Галу", сыгравшая важную роль в разгроме путча белых поселенцев в Лоренсу-Маркише].

Срок моей службы в армии закончился в марте 1974 года, за месяц до переворота 25 апреля. Я сразу вернулся в Лоренсу-Маркиш.