Армагеддон, ч.6

Прежде чем объяснить отсутствие успешных предсказаний будущего с помощью Откровения и саму невозможность подобных предсказаний, придётся рассмотреть, как люди вообще читают Библию. Если большинство людей читают её просто иначе чем другие произведения, то «эксперты» по библейским пророчествам в принципе не относятся к Библии как к книге.
Конечно, читать Священное Писание можно по-разному. Многие (если не основная масса) открывают Библию, чтобы найти ответы на свои личные, насущные вопросы и получить руководство. Именно его ищут такие читатели. Если Бог через Библию обращается к своим последователям, то для них она может служить источником почти мистических ответов, недоступных при простом чтении. Очень распространенный способ заключается в том, чтобы просто открыть Библию наугад – либо имея в виду какой-то конкретный запрос, либо надеясь узнать, что Бог «хочет сказать мне сегодня», и прочитать первый попавшийся на глаза отрывок (или отрывок, на который вы вслепую указали пальцем), воспринимая его как обращённый непосредственно к вам.
Конечно, это не то же самое, что чтение романов. Но логика, лежащая в основе такого подхода, говорит, что Библия отличается от обычных книг, потому что через неё говорит Бог. Поэтому её не читают как книгу, а используют как своего рода христианскую спиритическую доску. Бог направляет ваш взгляд или палец на то, что он хочет вам сказать, а затем вы интерпретируете прочитанное в контексте своих ожиданий.
Когда же к Писанию как к путеводителю по нашему скорому будущему обращаются профессиональные авторы пророчеств вроде Хэла Линдси и Тима ЛаХэя, они не гадают по спиритической доске. Напротив, они читают Библию очень внимательно, подмечая тонкости, которые могли быть упущены с первого или десятого прочтения. При этом они выискивают что-то подходящее. Они пытаются собрать фрагменты сложнейшего паззла – на самом деле, самого сложного, какой можно придумать, чтобы понять, что произойдет в будущем. Если Библия богодухновенна и содержит ответы на все жизненно важные вопросы, то и этот Важный Ответ тоже должен быть на её страницах. Для подобных читателей Библия является именно паззлом, один фрагмент которого спрятан в одном месте, другой – в другом, а третий – где-то ещё. Их способ прочтения Библии заключается в собирании кусочков в единую картину, никем прежде не виданную.
Их приёмы лежат на поверхности. В одной из своих «восьмидесяти восьми причин» Эдгар Визенант подводит к 1988 году, сведя воедино Дан 2:1, Лев 26:2 и Рим 11:25. На той же странице он ссылается ещё на Мф 13:39, Лк 21:24, Деян 3:21 и Зах 14:4. Линдси также непринуждённо перемещается между всеми разделами Священного Писания, на одном дыхании извлекая необходимые фрагменты из Иез 38, Дан 11, Иоил 2, Мф 24 и Откр 11. А ведь это библейские книги, написанные на протяжении многих столетий разными авторами, жившими в разных краях, говорившими на разных языках, обращавшимися к разным аудиториям по поводу разных проблем, но для этих читателей-фундаменталистов любое произведение может содержать недостающий фрагмент паззла «Конец света».
И Визенант с Линдси не особо выделяются среди прочих предсказателей неминуемого Конца света, когда обращаются с Библией подобным образом. Сейчас на моем столе лежит несколько книг другого известного автора пророчеств – Джека Ван Импе, посвятившего долгую карьеру чтению лекций о приближении конца света. Фактически он десятки лет переписывал одну и ту же книгу после того, как впервые продемонстрировал из Священного Писания, что конец наступит «со дня на день». Вот я открываю наугад одну из его книг и вижу, как он строит аргументацию, связав воедино Наум 2:3, Ис 31:5, Втор 7:6-8 и 1 Пар 17:22.
В магистратуре нам был хорошо известен этот подход в экзегетике, когда библейская цитата выдёргивается из собственного контекста и используется для подтверждения какой-то идеи. Здесь данный метод особенно занимателен, поскольку паззл собирает картину будущего из множества отрывков Священного Писания, взятых из совершенно разных книг, каждая из которых посвящена какому-то своему вопросу.
Весь этот цирк напоминает мне о словах отца Древней церкви Иринея (+180), который критиковал группу еретиков-гностиков за то, как они использовали Священное Писание. Ириней писал, что, поскольку эти гностики не могли подкрепить свои причудливые учения о сотворении мира или личности Христа простым обращением к текстам, они их переиначили. Он предлагает образную метафору, как если бы кто из камешков драгоценной мозаики с царским изображением сложил свою, изображающую собаку, и утверждал, что именно это и задумывал художник с самого начала. Более того, ещё бы и настаивал, что это и есть портрет царя. Уже тогда Ириней замечал, что так обращаться с книгой нельзя (Ириней Лионский, «Против ересей», I.8:1).
|
</> |