Апартеид наизнанку.

igor_piterskiy — 18.09.2021

Как мы сообщали, скончался известный ученый и публицист Мирон Янкелевич Амусья, в сотнях статей отстаивавший интересы Израиля. В ближайшие дни в Нью-Йорке открывается "Всемирная конференция ООН по борьбе с расизмом (World Conference Against Racism), также известная как "Дурбан" (в честь южноафриканского города, где она зародилась), которая постоянно занимается демонизацией еврейского государства. Бойкотировать это антисемитское сборище решили правительства Израиля, Австрии, Австралии, США, Великобритании, Германии, Нидерландов, Венгрии, Франции, Чешской Республики, Канады, Болгарии и ряда других цивилизованных стран.

Нам показалось важным именно сейчас – сразу после ухода публициста и накануне очередной дурбанской вакханалии — опубликовать текст профессора Амусьи, написанный в 2010 году, но, увы, не утративший своей актуальности и по сей день.

Не ходите, дети, в Африку гулять!
В Африке акулы, в Африке гориллы,
В Африке большие крокодилы… (К.И.Чуковский)

Мне давно хотелось нарушить совет Чуковского и побывать в Южно-Африканской республике — ЮАР. Это желание не связано с экзотикой тамошней природы или особенностями старинного быта местных племён. ЮАР привлекала меня как страна, где более полувека назад возник апартеид и сооружались бантустаны, страна, чёрное население которой, составляя абсолютное большинство, вело в конце 60-х борьбу под лозунгом "Власть — чёрным".

Чёрные в ЮАР имели своего Ленина — Нельсона Манделу (на фото), этакого избавителя и вдохновителя угнетённых, первоначально скромного и "простого, как правда". Апартеид в ЮАР был безоговорочно осуждён либеральной общественностью, которая добилась международного бойкота этой страны, что, в конечном счете, заставило белое руководство передать власть большинству, т.е. чёрным.

Вершиной торжества либерализма стала отмена законов апартеида, уравнивание в правах белых и чёрных при президенте де Клерке (белом), который "добровольно осознал" необходимость передачи власти Нельсону Манделе. Взаимные усилия этих двух деятелей были вознаграждены Нобелевской премией мира, по её обычаю — уже за многообещающее начало.

У меня вызывал интерес и тот факт, что во времена апартеида хозяйственное и научное развитие страны достигло очень высокого уровня. Первая пересадка сердца человека была осуществлена Кристианом Барнардом в клинике Кейптауна. Мировую известность получили работы крупнейшего физика-теоретика Стэнли Мандельштама из университета Йоханнесбурга. Такие работы требуют творческой атмосферы и понимающего окружения, что плохо вяжется с порабощением большинства лишь на основе цвета кожи.

Несомненно, апартеид плох. Но цель данных заметок — не в констатации очевидного факта, а в описании того, пусть не всеобъемлющего, а частного, к чему привела победа над ним, чем обернулась "власть — чёрным".

Пример ЮАР играет особую роль для Израиля. Именно в "апартеиде коренного населения", исконных "хозяев земли", захваченной пришельцами-евреями, левые либералы обвиняют Израиль. Не случайно, к примеру, либеральная профессура добивается установления всеобъемлющего международного бойкота Израиля по примеру ЮАР, а пока это им не удаётся — стараются бойкотировать его научные учреждения.

Замечу, что я никаких, даже малейших признаков апартеида в Израиле не вижу. Смешно и нелепо сравнивать жителей автономии, годами приучаемых своими вожаками ненавидеть, стрелять и взрываться, с чёрными в ЮАР. Не было, и нет в Израиле законов, подобных апартеиду. Десять университетов и колледжей, построенных Израилем в автономии (из которых, увы, вышло немало террористов-самоубийц) показывают, что арабское население автономии имеет все возможности получать образование. Не было и нет где бы то ни было в нашей стране запретов типа "арабам вход запрещён". Разумеется, блокпосты на дорогах, призванные препятствовать перемещению террористов в Израиле, элементом апартеида не являются. Не прогоняли в Израиле арабское население с их земель. Но "отсутствие наличия" апартеида в Израиле не снижает накала либеральных страстей в борьбе с ним.

Борьбу эту ведут духовные дети тех, кто организовывали бойкоты в ЮАР, тех, кто, круша апартеид, разрушил, в большой мере, и то полезное и достойное, что было в той стране. Стоит помнить, что среди защитников коренного населения, проектировщиков новой и разрушения старой ЮАР, было немало евреев. Многие либералы-евреи защищали "власть — чёрным" с тем же бездумным разрушительным упорством, с каким их духовные дети сегодня защищают арафатовщину.

Мой интерес к ЮАР подхлёстывался и тем, что в Дурбане, втором по величине городе этой страны, ООН провела международную конференцию по борьбе с расизмом и империализмом, которая превратилась (или была намеренно превращена?) в антиизраильский и антисемитский шабаш — столь наглый, что даже прибывшие атаковать "империализм" Израиля евреи — "борцы за счастье обездоленных" — оказались под огнём, просто как евреи. Впечатляющие детали происходившего я узнал от участника этой конференции, покойного профессора Гиренко.

Словом, когда я получил приглашение поехать в этот самый Дурбан на Американо-африканскую конференцию по физике взаимодействия излучения с веществом, я долго не раздумывал. Тем более, что перелёт шёл с обязательной посадкой в Йоханнесбурге, или Йобурге, как там его называют. А ведь оттуда — считанные километры до Соуэто, где зачиналась "власть — чёрным". Было просто необходимо остановиться на пару дней в Йобурге, и, пусть бегло, но увидеть всё своими глазами. Гостиницу, я считал, надо взять в центре, а оттуда язык и ноги доведут, куда надо и куда хочется. Но привычный поиск в интернете ничего не дал, — не было указаний на гостиницы в центре, а всё лишь — в живописных пригородах на севере большого Йобурга.

"Ну, ничего, местные участники конференции подскажут прямо на месте", — решил я.

Первая подсказка пришла вскоре. А пока, по прилёте в Дурбан, из гостиницы мы сразу пошли к очень близкому Индийскому океану: от него нас отделяло метров триста. Предупреждения служащих — "снимите часы и серьги, и не берите камеру" — моя жена и я просто пропустили мимо ушей.

Пляж замечательный, рядом — отличные бассейны, где резвились дети бывших угнетённых. А где же дети угнетателей, число которых составляет 15% всего населения? Их не было совсем. Но ведь с апартеидом покончено, и все живут мирно, бок о бок?

С этими мыслями мы шли уже от пляжа по главной улице Дурбана. Народу — полно, но всё без цветовых вариаций. Город как город. Набережная — океан, пляж, полоса гостиниц — "величественная миля", — как зовут её путеводители — вполне красивы. Главная улица — уже так себе. Нам это понятно: ведь страна лишь разгибается (правда, уже больше десяти лет) от гнёта. Просто из любопытства сворачиваем налево, заходя по пути в магазины. Остановились перед светофором, ожидая зелёного. И тут мне показалось, что кто-то обнял меня за поясницу, а уже через мгновение обе мои руки были крепко схвачены. Однако "улов" нападающих был мизерным. Атакующим сзади, в два часа дня, пришлось удовлетвориться стеклом тёмных очков, которое грабители, убегая, выбросили.

Тут же появилась пара полицейских, чёрный и белый. Как они объяснили нам, им сообщили, что белые ходят не там, где следует(!).

"Как вы? Что у вас украли? Вообще, что вы тут делаете? Это плохой район. Мы вас отвезём в гостиницу", — быстро говорили они.

Наш вопрос о том, где "не плохие" районы, они пропустили мимо ушей, а преследовать налётчиков или опрашивать многочисленных свидетелей просто не стали. Я сказал, что мы уйдём сами, и один из полицейских с чувством пожал мне руку.

Сразу скажу: происшедшее — не единичный случай. Через несколько дней наша группа из пяти человек решила пройти этак метров 700 из отличного банкетного зала в центре города в гостиницу. К тому времени мы уже точно знали, что "виновники апартеида", т.е. все, кто не были его жертвами, по одному или вдвоём ходить по центру города вечером или даже днём — не должны. Однако пока не попробуешь — не поверишь. Было девять часов вечера. Небольшая порция вина вселяла энтузиазм. Словом — пошли.

Первая (вероятно — пробная) атака произошла в ста метрах от банкетного зала. Мы её не поняли (всё-таки впятером!) и продолжили движение по главной улице к океану — посмотреть на него в последний вечер. Вероятно, за нами следили. И вот, когда до специально охраняемой зоны прибрежных отелей оставалось метров 150, преследователи нас атаковали. Случайно объектом атаки стал белый либерал, противник апартеида, сторонник отдачи "палестинских" территорий, строгий судия поселенчества и религиозного диктата в Израиле. Ему приставили нож к боку, но он успел увернуться. Тут же нас окружила группа подозрительных людей в униформе, заявивших, что они — некая служба безопасности. Однако ловить нападавших они отказались под тем предлогом, что "всех не переловишь".

Среди нас мнения разделились, — "рабы советской системы" считали, что надо идти далее, как решили, т.е. пешком, проявляя присутствие духа. Американские либералы же не хотели рисковать ещё одной личной встречей с теми, кого так хорошо понимали и защищали заочно. Действовал вьетнамский синдром. Либералы были в большинстве, и, повинуясь принципам демократии, последние пятьсот метров к подъезду гостиницы мы проехали на такси.

Впрочем, и это происшествие оказалось не уникальным: двое из небольшой немецкой группы на международной конференции "Физика и возобновляемые ресурсы" были ограблены чуть более успешно. Нападения, как принято у хищников, всегда происходили сзади. Приведенные факты без полицейской статистики создали личное ощущение того, "кто в доме хозяин". Я думаю, что нападения имели цель показать это, а не обеспечить заработок нищим.

К моменту выяснения этого вопроса мы уже получили информацию о Йобурге: в центре города ни жить, ни ходить "виновникам апартеида" нельзя. Можно остановиться лишь в пригороде, лучше в самом спокойном из них — Сэндтоне. А оттуда — перемещаться в своих машинах, на такси или в туристских автобусах, поскольку обычные автобусы, маршрутные такси и пригородные поезда — всё во власти бывших "жертв апартеида". Ими полностью захвачены центры городов. Они же, эти "жертвы", очень нетерпимы к непорядку — к примеру, недавно сожгли несколько опаздывавших поездов, что, по сообщённому главной ЮАРовской газеты "Звезда" мнению министра транспорта, просто не хорошо.

В той же газете я прочитал сообщение о выступлении замминистра геологии в парламенте. Она обвинила в "белом грабеже" ведущие промышленные компании страны, к примеру, алмазный гигант Де Бирс, которые берут в администрацию в основном белых и вывозят свои капиталы за границу. "Вы хотите войну? Вы её получите!", — заявила замминистра. При этом деловые качества тех, кого компании приняли на работу, даже не обсуждались. Отмечу, что замминистра ничего не сказала об описанном выше "чёрном грабеже". А именно он, как мне представляется, есть причина оттока капитала, связанного с отсутствием ощущения безопасности для тех, кто оказался "виновником апартеида". Коротко говоря, белые не хотят становиться жертвами разгулявшегося апартеида наизнанку.

Прогуливаясь вблизи гостиницы и во время экскурсий по городу, мы обратили внимание на то, что даже в безопасных районах буквально все дома окружены высокими каменными заборами, по верху которых идет мотки колючей проволоки и ряды проводов под током. Тут и там видны камеры видеонаблюдения. "Почему у вас такие заборы и двойные решётки на окнах и дверях?", — спросили мы через ворота из пятисантиметровых железных прутьев у двух обедающих на лужайке молодых людей. "Но ведь это Южная Африка, самая большая в мире тюрьма", — ответили они.

В Дурбане, Йобурге, Сэндтоне на заборах и стенах абсолютного большинства домов мы видели надписи "Armed response" — по смыслу, "вооружённый отпор" и название охранной фирмы из нелиберальных, как видно, частей Европы и США, которые этот отпор организуют. Проезжая центр Йобурга, причём без остановок (опасно!), среди толпы праздношатающихся мы не заметили ни одного белого.

Интересно, что заборов и надписей "Armed response" не было только в богатой части в целом легендарно нищего, чёрного Соуэто. Гид просто объяснил ситуацию:

"Здесь того, кто залезет в любой из этих домов, поймают, забьют камнями, обольют бензином и сожгут. Полицию вызовут лишь убрать труп. От неё не ждут защиты. Вы же, белые, звоните в полицию и упрашиваете её вас защитить".

Очевидно, этот урок полезно иметь в виду отнюдь не только в рамках противостояния, имеющего место в ЮАР.

Изложенное в этой статье не есть сбалансированная оценка процессов, происходящих в ЮАР. Ни в малейшей мере у автора нет желания преуменьшить впечатляющие, с учётом реальных обстоятельств, научные достижения африканских коллег любого цвета кожи или игнорировать очевидный размах строительства в стране. Но и то, что описано выше, невозможно игнорировать, считая лишь мелкими, преходящими трудностями большого процесса переустройства общества. Противостояние в стране имеет расовые корни. Роль религии, в первую очередь конфликта христианства с мусульманством, здесь представляется пока не очень существенной. Но и не заметить в Дурбане, во всю стену многоэтажного дома огромного, начертанного светящимися буквами лозунга "Коран — это последний завет", было бы странно.

Определённый интерес представляет вопрос, а как обстоит дело с нищетой коренного населения, во имя уничтожения которой объединёнными усилиями "либералов всех стран" бойкотировали Южную Африку? Советую посмотреть Соуэто. Такой нищеты мы не видели нигде. Конечно, всегда можно сказать, что демократия чёрных молода, и потому объяснять видимое можно тем, что ещё, мол, кое-что не успели, что не всё сразу делается, что столетия страшного наследия за десяток лет не перечеркнёшь. Как пелось в адрес критиканов в другой стране, в иное время и по отличающемуся поводу: "Ведь прошло лишь, гад, всего полсотни лет, а уж каждый третий сыт, обут, одет". А тут всего двенадцать лет. Так что можно обождать, сидя за пределами ЮАР или, на худой конец, внутри, за высоким забором с колючей проволокой и в постоянной готовности к "аrmed response". Идея этого стоит. Бесчинства сброда всегда можно объяснить его угнетением, разочарованием, экономическим неравенством, отсутствием заботы со стороны жертв бесчинств.

"Это — наши дети", — сказал президент Франции о беснующихся в Париже молодых погромщиках. Возможно, сброд, правящий послеапартеидный бал в центрах Йоханнесбурга, Дурбана и т.д., — тоже его дети? Кто знает…

Апартеид наизнанку — это то, что либералы уготовили Израилю. Изгнание поселенцев из Газы — важный шаг в данном направлении. Но будущее, в котором нормальные люди живут за заборами, а сброд гуляет на свободе, не привлекательно для свободных. Такого развития событий допустить нельзя.

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив