Анекдот про двух петухов - 2

maiorova — 09.11.2025 Но я хочу всё-таки добавить к вчерашнему посту: научное чутьё не обмануло религиоведа Н.Н. Митрохина! Клаудио Наранхо, который обогатил психотерапевтический словарь всем известной гештальтистской триадой «православие — самодержавие — народность», то есть я хотела сказать, «актуальность — осознанность — ответственность», был почётный шаман и выходец из такой специфической среды, как латиноамериканские эзотерические круги. То есть я не утверждаю, что он не был учёным, он врач-психиатр, но нет страшнее врача, чем врач, разочаровавшийся в медицине (с). Помню, на третьем курсе я читала «Характер и невроз» Наранхо и тряслась, как заячий хвост, от ужаса: Боже мой, зачем всё это, зачем в академическую науку тащить духовное наследие Гурджиева, суфиев, гомеопатию, какие-то эннеатипы и эннеаграммы, напоминающие почеркушки на полях... Если бы самого почтенного автора спросили, зачем «всё это», он бы ответил:
— Такова моя характерологическая интуиция.
Пример интуиции:

Нетрудно представить, что все мы пострадали и подвергались - часто неосознанно - мучениям со стороны мира в нашем детстве и, таким образом, все мы являемся передаточным звеном в том, что Вильгельм Райх (Wilhelm Reich) называл «чумой эмоций», поражающей всё общество. Такой взгляд присущ не только современным психоаналитикам, ибо бедствие, переходящее из поколения в поколение, известно с древних времен. Наша современность дает отражение сущности представления о «больном обществе», названном еще во времена древнеиндийской и древнегреческой цивилизаций «веком тьмы» и «калиюгой» (Kaliyuga) — веком великого упадка по сравнению с нашим первоначальным духовным состоянием.

Обожди, подлюга! Скоро кончится калиюга! (Успенский, Приключения Жихаря)

Ась? Я хочу спросить, что это вообще за зыбучая кастанедовщина? Не пришлось удивляться, что Наранхо и Кастанеда были в Штатах лепшие кореша. Интересно, кстати, почему? Земляк земляка видит издалека, а Латамерика в США, по ощущениям, одно большое землячество...

Самое смешное и трагичное в этой наукообразной неразберихе — тот неоспоримый факт, что эннеаграммы Наранхо не сам придумал, а списал у своего духовного наставника Оскара Ичаcо, спиритуалиста, оккультиста, активного пользователя и пропагандиста психоделиков. Биографических сведений об Ичасо в литературе очень мало. Человек из ниоткуда. По воспоминаниям выживших учеников и пациентов создаётся впечатление, что Ичасо был типичным гуру психеделической эпохи: за час осуществлял полную диагностику личности со всеми её страстями и пороками, выдавал на бумажке методы борьбы. Получал сведения об устройстве мира лично от архангела Метатрона и Зелёного Хидра. Некоторые ученики считали его бодхисаттвой. Вы уж извините за сборную солянку, времена были такие. Сборносоляночные.

Сам Наранхо списывался с Оскаром Ичасо по интересующим вопросам и был шокирован авторитарностью и высокомерием наставника. Почему же он поехал на шестимесячный ичасовский ретрит в пустыню Арика? Ответ прост: из-за ужасной трагедии. Единственный сын у него погиб в автокатастрофе. Совершенно выбитый из колеи, несчастный психотерапевт хватался за соломинку... Но прозрения, которые вынес из пустынных медитаций, не постеснялся творчески модифицировать и активно распространять как свои наработки. Ичасо, понятное дело, возмутился и сообщил всем, желающим слушать, что с истинным представлением об эннеаграммах жалкие почеркушки Наранхо не имеют ничего общего. Наранхо, со своей стороны, утверждал, что Ичасо отец метода эннеатипов, а он, Наранхо, — мать. Так что дело было сделано, и пустынная, не побоюсь этого слова, трихомундия вошла в психотерапевтический обиход того времени наряду с опытами употребления аяхуаски, экстракта ибоги, МДМА, псилоцибина, осуждаем, дамы и господа, осуждаем.

Меня спросят, а как же было такое возможно в гештальт-терапии, серьёзной школе, опирающейся на достижения немецкой (в основном) психологии восприятия? А очень просто. Основатель гештальт-терапии Фриц Перлз крайне негативно относился к интеллектуализации, к любой попытке теоретизирования, а любые попытки систематичного изложения, даже - и особенно - собственных построений, с крайним ожесточением отвергал, обзывая «слоновьим дерьмом». Источником Истины был Мастер — опять гуруизм клятый. А когда Мастера не стало, ученики остались ни с чем и творили как умели, по своему разумению. Получалась сплошная каша. Иногда с аяхуаской, не забываем осуждать.

Изидор Фромм, не просто сотрудник Перлза, а участник так называемой «семёрки», ближайший ученик, на склоне лет поделился своими раздумьями о кризисе школы в статье «Размышление о гештальт-терапии после тридцати двух лет практики». И у него там была такая формулировка, ни убавить ни прибавить: Перлз был гением, а стал гамельнским крысоловом.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив