Андрей Максимов. Интеллигенция и гламур - 4

intelligentsia1 — 25.03.2023 (окончание)

Ну, и чем же занималась в это время интеллигенция? Лучшие ее представители — объясняльщики, так сказать. Может быть, она хотя бы пыталась объяснить людям что-нибудь про мир, их окружающий, да про них самих? Ничего подобного! Задолбанная за годы советской власти, многократно оскорбленная и униженная, расстреливаемая, кричащая в пустоту — интеллигенция решила взять реванш и сама стать властью. Интеллигенция стала избираться всюду, даже в Верховный Совет, начала писать политические книги, статьи, ставить политические спектакли, кричать по телевизору, как жить нельзя и как жить можно. Другими словами: изо всех сил начала пытаться влиять не на людей, а на политический процесс. Искусство на все это обиделось и отошло не на второй даже план, а просто взяло, да и отошло. На смену ему радостно прибежала публицистика со всеми своими фильмами, спектаклями, книгами. Публицистика давала ощущение приобщенности к власти, к процессам в стране, но в то же время — и абсолютного отхода от Бога и от главных вопросов человеческого бытия. Оно и правда: когда обсуждаются актуальные вопросы сегодняшнего дня, вопрос о смысле жизни звучит нелепо. В стране не стало духовных лидеров, зато появилось огромное количество людей, которые называли себя «лидерами политическими».

Поначалу обрадованный новыми веяниями, человек очень скоро почувствовал свою растерянность. Преобразования, происходящие в стране, были не ясны. Не нашлось никого, кто мог бы просто поговорить с человеком и объяснить ему: а зачем, собственно говоря, все это делается? Зачем свобода? Какая связь между свободой и собственным благополучием? Зачем рынок?

И вообще: зачем человек живет, и помогают ли ему в достижении этой цели свобода и рынок? Человеку сказали: «Ты теперь не ноль! Ты теперь сам по себе не только единица, а даже больше! Забудь Маяковского! Не будь ни совком, ни веником! Иди на выборы! От твоего голоса… Хорошо расслышал? Чисто конкретно от ТВОЕГО голоса зависит: выберут в президенты того дяденьку или другого?» Тут ведь чего выяснилось, как всегда бывает в России — некстати? Что ежели ты — единица, то будь любезен сам решать, как и, главное, куда тебе жить. Когда ты, человек, являлся частью «миллионопалой руки» — тогда проблем не возникало: куда рука, туда и палец. А теперь сам давай. Плыви, как говорится, в автономном плавании.

Ну, человек поначалу обрадовался, конечно. А потом заволновался: «Как же мне теперь, единице самостоятельной, жить? Куды, как говорится, бечь и зачем?» Человек — он ведь вообще такое существо удивительное, что ему непременно нужны ценности. Хоть ты тресни. Ему надо знать (или чувствовать), для чего он живет. Без этого человеку трудно по одной-единственной причине: он — человек. Устроен он так. На этом противном Западе люди давно ответ на этот вопрос знают-чувствуют. Потому что у них — стабильность. Стабильность — это как раз когда ответ на вопрос «для чего живешь?» постоянно не меняется.

А у нас меняется все время. И вот стоит, значит, человек на перепутье новой жизни и пытается разобраться. И готов он, сердешный, куда-нибудь бежать, но куда — не ясно. Хочется ему, сердешному, за советом к кому-нибудь обратиться. Да вот не к кому…Политики занимаются политикой. Демократы, постоянно боясь, что их сметут, — спешно стараются наладить новую жизнь. Коммунисты делают все, чтобы их не позабыли. Им всем, дорогой ты наш человек, — не до тебя.

Интеллигенция тоже при деле — переделывает государство. Интеллигенции очень хочется доказать — в первую очередь, как водится, самой себе, — что власть в России все-таки может быть хорошей и справедливой. А то еще и интеллигентной. Это важная задача. Ее, конечно, надо решать. При чем тут какой-то одинокий человек (даже если таких одиноких миллионы), который, поди ж ты, не знает, куда жить?

Человек осторожно так спрашивает у государства: мол, у вас тут перемены всякие, не могли бы Вы, уважаемое государство, объяснить мне, куда жить? Государство провозглашает ценности красивые, но до конца не ясные.

— Ты личность? — как бы спрашивает новое государство.

— Конечно, — отвечает человек. — Не хочу ни веником быть, ни совком. Личностью, вот именно, хочу быть.

— Молодец, — как бы отвечает ответом на ответ государство. — Хочешь быть личностью — будь! Потому получи от нас, человек, всякие свободы: свободу слова, свободу самовыражения, свободу личности, в конце концов. И живи! Ты — самостоятельная личность? Ай, молодца! Вот и живи самостоятельно! А человеку хочется есть. Не то чтобы ему новые ценности не нравятся, просто хочется кушать. И еще ему хочется порядка. Потому что ощущение такое, что где порядок — там еда. Еда, черт бы ее брал, находится с той стороны, где порядок, а со стороны свободы расположились хаос и безденежье. Вот стоит он, человек, буквально на перепутье жизни. Понимает он, что надо куда-то двигаться по этой жизни, а куда — не ясно. Ценности — они же ведь еще и ориентиры в житейском море. Нет ценностей, нет ориентиров — хаос получается, беспорядок и кавардак.



И тут — здрасьте пожалуйста — гламур. Начался он так незаметно, практически — скромно: с презентаций, куда поначалу ходили не наряды показать, а поесть — пусть и не очень вкусно, зато бесплатно и от души. А в результате очень быстро гламур превратился в отдельный мир, который создал отдельную философию со своими очень понятными и абсолютно логичными законами.

В отличие, к слову сказать, от тех законов, которые проповедовала интеллигенция. Быть свободным — это хорошо или плохо? Вопрос. Стоит его задать, как тут же — откуда ни возьмись — появляются люди со словами про «колбасу по два двадцать» и «одну шестую часть мира», которую все боялись. А рядом — те, которые говорят про «либеральные ценности» и «весь цивилизованный мир». И — понеслись бесконечные споры. И опять все стало непонятно. А жить гламурной жизнью хорошо? Это не вопрос — это ответ. Жить гламурной жизнью хорошо. Поди плохо: быть богатым и знаменитым. Общаться с такими же богатыми и знаменитыми. Если париться — то только в бане, а не по поводу каких-нибудь проблем. Если грузить — то чемоданы руками носильщика, а не себя или других — проблемами.



В пору, когда в России произошла столь же бескровная, сколь и безусловная революция, — гламур сделал то, что не смогли сделать ни государство, ни интеллигенция: дал совершенно четкую систему ценностей, нашел ответы на те вопросы, которые будоражили общество.

В то время, когда и государство, и общество провозглашали нечто возвышенно-размытое и духовно-непонятное, гламур выскочил на авансцену и прямо так, резко и нелицеприятно заявил, практически с большевистской прямотой: лучше жить красиво, чем уродливо; лучше жить легко, чем трудно; лучше жить весело, чем задумчиво; и вообще — лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Это было так же понятно, как лозунг 1917 года: «Грабь награбленное!» Такие лозунги не могут не полюбиться. Кто-то там попытался пищать: мол, можно быть бедным и достойным человеком. Услышан не был. Кто-то стал проповедовать духовность, духовные поиски, русскую самобытность и избранность. Услышан не был.

В эпоху, когда «миллионопалая рука» развалилась на миллион отдельных единиц, явился гламур и заорал:

«Люди! Мы сделаем вам красиво! Не всем вместе! А каждому по отдельности!»

Государство на этот призыв особого внимания не обратило. Интеллигенция обиделась сразу за всех: и за себя, разумеется; и за Россию, как водится; и за народ, по привычке. Но никто ничего противопоставить всепобеждающей и понятной философии гламура не смог. Именно так гламур стал заветной мечтой подавляющего большинства людей молодого и среднего возраста моей растерянной в ту пору страны. Подозреваю, что и продолжает оставаться.



ЧТО УНАСЛЕДОВАЛ ГЛАМУР ОТ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ,

или «Каждый народ достоин того правительства, которое его имеет»

(русская пословица)



Как известно, комичность и трагичность в России нередко перемешиваются в такой коктейль, что не вдруг и отделишь-то одно от другого. Не правда ли одновременно и забавно, и трагично, что гламур столь много унаследовал от советской власти? Все-таки, уважаемый автор, не могу в это поверить, как говорится, окончательно. Особенно, если учесть, что большинство представителей гламура советскую жизнь не помнят и практически все не понимают, что это такое. Я же говорил: дело не в понимании и знаниях, дело — в генах.

Гламур — дитя советской власти. Он связан с ней куда сильнее, чем представляется и самим гламурщикам, и интеллигентам. Гламур — дитя советской власти. Он связан с ней куда сильнее, чем представляется и самим гламурщикам, и интеллигентам.

Так бывает, скажем, когда сын, вовсе не знающий своего отца-пьяницы, почему-то тоже становится пьяницей. Или в мальчишке-сироте неожиданно просыпается художник, потом вдруг выясняется, что парень — сын живописца. Мексиканское кино… Или индийское… Несерьезно как-то…

Вполне даже серьезно. Гены — штука одновременно таинственная и реальная.Что такое жизнь советской страны, если коротко? Множество людей, испытывая лишения, строят некое прекрасное будущее, которое вот-вот наступит. Те же, кто уклоняются от строительства этой жизни или, не приведи Господи, критикуют строителей, — те враги.

Что такое гламур, если коротко? Множество людей живут красивой, яркой жизнью. Те, кто уклоняются от нее или, не приведи Господи, критикуют, — те чужие. Главное, что и советская жизнь и гламурная жизнь — это существование большого количества людей, которые имеют одни и те же ценности и категорически не принимают тех, кто эти ценности не разделяет.

Но ведь то же самое можно сказать и о западном обществе? С одной стороны, это лишний раз доказывает, что гламур — это общественная формация. С другой стороны, про «них» так сказать все-таки не получится. В западном обществе, как мне кажется, нет такого резкого деления на своих и чужих, как в гламуре или в советской жизни. Западное общество гораздо больше, извините за выражение, толерантно. Кроме того, западное общество не призывает всех объединиться. История про «руку миллионопалую» на Западе, понятно, не прошла бы.

А в СССР проходила. И в гламуре проходит.



Гламур взял из советской жизни очень важный принцип: если хочешь чего-то добиться, если жаждешь доплыть до счастья — не плыви сам по себе, плыви со всеми.

Новое поколение наполнило новым содержанием старые законы жизни. Иных законов оно просто не знает и не чувствует. Для тех, кто не запомнил с первого раза, повторю и даже выделю: гламур сумел так быстро и крепко прижиться именно потому, что сумел вложить новое содержание в старые формы.

Я далек от парадоксального утверждения: мол, гламур — это есть советская власть XXI века. Но я твердо убежден: гламур связан с советской властью и ее законами гораздо сильней, чем интеллигенция, и, при всей моей нелюбви к власти большевиков, вынужден признать, что это обстоятельство помогло гламуру победить. Наверное, гламур очень удивился бы, если б узнал, что взял из советской жизни главный лозунг, вложив в него, разумеется, свое, гламурное, содержание.

Это что еще за лозунг такой?

Человек — хозяин жизни. Это главный идеологический лозунг СССР. Он же — главный лозунг гламура. Слова из знаменитой советской песни: «Человек проходит, как хозяин необъятной Родины своей», — это, конечно, чересчур круто. Про Родину гламур как-то вообще не любит вспоминать, как и про власть, и про народ. Почему? Об этом — буквально в следующей главе. А вот фраза знаменитого пролетарского писателя Максима Горького: «Человек — это звучит гордо!» — будьте любезны, вполне даже себе гламурный лозунг. Ну разве что отредактировать его можно чуток: «Человек — это звучит гордо, а одевается модно», — и вполне себе годится для нынешних времен.

Человек — это звучит гордо, а одевается модно.

В советские времена был популярен такой анекдот: «Все для человека. Все во имя человека. Все для блага человека. И мы даже знаем этого человека». В виду имелся, разумеется, «дорогой Леонид Ильич Брежнев». Для молодежи напомню, что это многолетний Генеральный секретарь ЦК КПСС, под чьим руководством моя страна, собственно, и впала в некоторое состояние анабиоза. Из всех идеологических лозунгов этот — «человек проходит, как хозяин!» — особенно сильно раздражал. Трудно ощущать себя хозяином за железным занавесом среди всеобщего дефицита и бесконечного вранья. Так вот то, что при советской власти было, извините за выражение, идеологической ширмой, — гламур решил сделать сутью жизни. Реальной сутью реального существования. Очень, надо признать, привлекательного. А почему этого не сделала интеллигенция? Почему она не провозгласила, что человек должен на самом деле, по-настоящему стать хозяином жизни?

Интеллигенция вообще не любит размышлять над вопросом: «Кто хозяин жизни?» Сама постановка вопроса ей не нравится.

Почему?

Начнем с того, что для верующего человека (а таких среди интеллигенции большинство) очевидно, Кто хозяин жизни. Тот, Кто ее создал — тот и Хозяин. Говорить о других «хозяевах» как-то… неловко, что ли…

Кроме того, для интеллигента, с его излюбленными рассуждениями о свободе и равенстве, само слово «хозяин» отвратительно. Интеллигент очень любит рассуждать о сути личности, о ее роли и проч., и проч.

Интеллигент может придумывать человеку самые разные роли и выявлять любую его суть. Помните, у Роберта Рождественского: «Какое это чудо — человек! Какая это мерзость — человек!»? В этой амплитуде — пожалуйста. Чудо там, мерзость — ради Бога. Но хозяин… Это нет. Более того: если ты — хозяин, значит, ты — не интеллигент, — гордо считает интеллигенция. Интеллигенция (даже если бы вдруг захотела) постеснялась бы выдвинуть лозунг «Человек — хозяин жизни!».

Если ты — хозяин, значит, ты — не интеллигент, — гордо считает интеллигенция. А гламур не постеснялся. Он вообще не из стеснительных. Интеллигентов в России всегда было меньшинство — это понятно. А большинству лозунг гламурный очень даже пришелся по душе.

Почему?

А как же?! Давайте подумаем: если, скажем, человек — хозяин раба, то это что значит? Это значит, что он может делать с рабом что угодно, а тот все одно — будет на него работать и даже делать вид, что любит, чтобы не побили лишний раз.

С жизнью — та же, извините, картина, или, неинтеллигентно выражаясь, — фигня. Ну и кто ж откажется относиться к жизни, как хозяин — к рабу? Те, кто отказался, — интеллигенты — вдруг с ужасом обнаружили, что жизнь стала гламурна, и стали испуганно вскрикивать: «Так нельзя обращаться с жизнью! А как же духовный рост?! Человек — это звучит гордо, а не пошло!.. Русская душа — она вообще!.. Самая такая душа из душ!.. А вы что с ней делаете?» И так далее. И далее. И далее.

Их не слышали.

Может, плохо кричали?

Отвратительно. Высокомерно и неясно. Да и кричали-то не для того, чтобы услышали чужие, а чтобы поддержали свои. Принцип нервного страуса, помните: голову в песок, и там, в песке, с близкими по духу переговариваться? Кричали (собственно, и продолжают так делать), чтобы самим себе доказать: никакие мы не гламурные, ясно? И не будем такими никогда! Не будем, и все тут! Кричали миру: мы — не пошлые! Мы — носители всего того, что надо нести настоящим людям! Мир особого внимания на них не обращал. Увы и ах, но миру нашему российскому уже давно не интересно, что там такое кричит интеллигенция. Увы и ах, но миру нашему российскому уже давно не интересно, что там такое кричит интеллигенция. А гламур — это новое и понятное. Почему бы не прислушаться?..

«Человек — хозяин жизни!» — говорите? Хорошо. А как же власть? Она не хозяйка жизни, что ли? Про власть, как и про народ, — песня отдельная. Заметим, что при советской власти вроде бы много рассуждали и про народ, и про власть. На самом же деле, если говорить всерьез, — народ в виду вообще не имели, а про власть никто не мог и слова вякнуть: она существовала где-то над нами, как «терра инкогнита».

Чего, чего?

Неизвестная земля, то есть.

Гламур, выкинувший из своего существования и народ, и власть, по сути, и здесь стал наследником советской власти.

С этого места, я надеюсь, будет поподробней?

А то!

__________________________

© Максимов Андрей Маркович

http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=2727&level1=main&level2=articles

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив