Анатомия ненависти

Будучи ещё ребёнком, Э. Визель потерял всю свою семью, ставшую жертвой холокоста –
его разлучили с матерью и сестрой в Освенциме, а отец погиб у него на глазах в Бухенвальде.
Мое выступление было таким:
Я выступаю здесь как частное лицо, а не как представитель Патриарха. Тем не менее, я не могу начать свое слово, не попросив прощения у всех за какие-либо акции ненависти со стороны людей, именующих себя православными, по отношению к евреям. Только после этого я могу уже приступать к изложению того, что я думаю по этому вопросу.
У меня три тезиса.
Первый - ненависть дает человеку радость. Эта радость пустая, опустошающая, холодная, леденящая душу, но - радость, и поэтому, если мы хотим бороться, мы должны эту радость заменить другой радостью. Нельзя любое наслаждение просто запрещать, оно должно быть заменено более глубоким, более человеческим, и поэтому задача борьбы с антисемитизмом - это ни в коем случае не задача отрицательная, не задача разрушительная. Это задача созидания подлинного мира, духовной целостности и светлости в человеке.
Второй тезис, вытекающий из первого - религия гораздо легче, к нашему сожалению, в плане социальном становится инструментом разрушения, нежели инструментом созидания. Слишком легко различные разрушительные ксенофобские процессы, националистические процессы окрашиваются в религиозные тона. Это очень легко, это страшно легко. И, напротив, любое созидание в сфере религии происходит очень тяжело, и поэтому я бы хотел предупредить, что православная церковь, выступая устами своих высших иерархов против антисемитизма, не может в одно мгновение, в один день уничтожить антисемитизм, которым пытаются спекулировать даже на православных интонациях в России.
Это - проблема очень многолетнего труда по воспитанию и перевоспитанию людей. И в этом процессе не может быть одномерных, одномоментных высокоэффективных акций. Это может быть только поистине молекулярный процесс по преображению человеческой души.
Чтобы понять, какое положение занимает сейчас церковь в обществе, я приведу маленький пример. Когда я прихожу в школу, чтобы общаться с детьми, мне преподаватели говорят, что дети очень непослушны, им нужно какое-то необычное слово, чтобы они стали вести себя лучше. Я прихожу и дальше происходит очевидная и простая вещь. Поскольку религиозные занятия не могут быть обязательными, остаются только те, кто желает, а это значит, что на мои уроки остаются те, кому я не нужен. По слову Христа, нужду во враче имеют только больные, а не здоровые. На моих уроках остаются те дети, у которых здоровое, чистое сердце. В плане социальной нравственности за них беспокоиться не надо. И напротив - всякие баламуты убегают. Так и церковь в обществе. Ее слово услышит только тот, кто уже изначально признает ее авторитет.
И, наконец, отсюда я бы хотел сделать уже окончательно переход к теме антисемитизма.
Третий тезис таков - у антисемитизма нет и не может быть причин по той простой вещи, что антисемитизм - это грех, а всякий грех никаких причин под собой не имеет. Нет таких причин, которые принуждают человека к греху. И в этом плане антисемитизм беспричинен. Мы не можем искать его причины, потому что если мы их найдем, то оправдаем его, а оправданий здесь быть не может.
Но есть поводы к антисемитизму в том смысле, что антисемитизм - это грех, это страсть, т. е. – это сверхсильная эмоция, которая покоряет разум человека и может им владеть.
Страсть реализует себя, когда она встречает повод. Одним из поводов, пусть не главным, для антисемитизма в России, является сложная культурная ситуация, которая у нас существует. А именно, издавна, уже в течение столетий, существующий раскол между интеллигенцией и народом. Особенно сейчас, когда к нам идет в очень разных видах европейская культура, к сожалению, чаще в своих низших проявлениях, возрождается в народе ощущение некоей чуждости той культуры, которую несут им интеллигенты. И это общее ощущение чуждости способно окрашиваться в антисемитские тона. Поэтому я скажу так: вопросы о судьбе антисемитизма в России находятся в руках русской интеллигенции. Если русский интеллигент найдет возможность говорить с народом о его национальных ценностях, найдет возможность вернуть народу не камень поп-культуры, а хлеб библейских духовных ценностей, тогда, я думаю, гораздо проще будет наладить диалог между интеллигенцией и народом, который в конце приведет и к истреблению антисемитизма.
Еврейская газета 1992, январь (№65)
|
</> |