Американские китобои на Тихом океане, середина XIX века

lot1959 — 29.11.2022
Arctic Style Greener Gun Harpoon With Toggle Head 1860


«Апогей экспансионистской политики США в Северной Америке приходится на 1840-е гг. Напомним, что в это десятилетие обострилась борьба за Орегон (в начале 1846 г. в сенате экстремисты выдвинули лозунг: «54°40' с. ш. или война»), еще раньше, в 1845 г., был аннексирован Техас, а затем началась война с Мексикой (1846-1848 гг.), завершившаяся присоединением Калифорнии и установлением границы по Рио-Гранде. Неудивительно, что именно в это время появилась теория «предопределения судьбы» (manifest destiny), означавшая, что само провидение предназначило Соединенным Штатам господствовать на всем Американском континенте.
По официальным (преуменьшенным) данным, общий зарегистрированный тоннаж китобойного флота США составлял:
Год Тыс. т
1825 35
1830 40
1835 98
1840 137
1845 191
1850 146
1855 187
1860 167
1865 84



В 1846 г. китобойный флот США состоял из 600 кораблей и барков (barks), 34 бригов и 22 шхун, т. е. насчитывал 736 судов общим водоизмещением 233 тыс. т.

В «китовую индустрию» было вложено более 70 млн. долл., и с ней прямо или косвенно было связано 70 тыс. человек. Основной базой китобойного флота на Тихом океане во второй четверти XIX в. стали Гавайские о-ва. В 1853 г. из 533 посещений китобойных судов, зарегистрированных в гавайских портах, 500 приходилось на американские корабли. Следует иметь в виду, что в середине XIX в. китобойные суда обычно оставались в Тихом океане по 2-3 года. Летом они плавали в северных широтах, зимой уходили к экватору, а весной и осенью сотнями собирались в Гонолулу, Лахаине и других гавайских портах.
К началу 40-х гг. Берингово море «осталось, можно сказать, единственным на земном шаре, где промышленность китобойца не нарушила спокойного убежища китов», что являлось «как бы залогом будущих ее польз и выгод». Этому «вековому спокойствию», однако, быстро наступил конец. В 1835 г. капитан Б. Т. Фолджерс на корабле «Ганджес» из Нантакета обнаружил в районе о-ва Кадьяк огромные «китовые пастбища», а с начала 40-х гг. к берегам Русской Америки устремились многие десятки китобойных судов США.
По сообщению капитана Уилкокса (корабль «Парашют» из Нью-Бедфорда), «в 1841 г. он производил промысел... в числе не менее 50 судов, принадлежащих Соединенным же Штатам, и упромыслил своим судном 13 китов, из которых было вытоплено 1600 бочек жиру». В следующем, 1842 г. «по обе стороны западной оконечности полуострова Аляски и восточной части Алеутской гряды» побывало уже до 200 американских китобойных судов, «т. е. все те, которые прежде ходили для китового промысла в Южное полярное море». В 1843 г. два капитана из Нью-Бедфорда (Рикетсон и Тернер) занимались ловлей ценной разновидности китов (bow-head whales) у берегов Камчатки, «а еще через три года американские китобои появились в Охотском море».
Наконец, в 1848 г. капитан Ройс на барке «Сьюпириор» прошел через Берингов пролив и положил начало промыслу китов в Северном Ледовитом океане, где уже в следующем году побывало 154 китобойных судна.
Как сообщал начальник Камчатки, у берегов полуострова в 40-х гг. начался «изобильный промысел китов». Летом 1845 г. «известие о богатствах нашего моря» привлекло «к берегам Камчатки до пятисот китобойных судов разных наций. Все они, легко приобретя полные грузы, отправились в Европу и на Сандвичевы острова в главный притон китобойных судов, а сорок четыре заходили в Петропавловский порт».

Американское китобойное судно В Петропавловском порту


дальнейшем деятельность иностранных китобоев еще более расширится. Они опасались также, что иностранцы заведут торговые связи с чукчами, выменивая у них в ущерб русскому купечеству «ценных пушных зверей и моржовый зуб».
Успех китобойного промысла Соединенных Штатов у берегов Русской Америки и Восточной Сибири превзошел все ожидания.

Общее число американских китобойных судов в середине XIX в. в водах Тихого океана к северу
от 50° с. ш., а также объем китового жира виден из приводимых данных:


Таким образом, уже к середине 40-х гг. воды Тихого океана, омывавшие берега русских владений в Северной Америке и Восточной Азии, стали одним из важнейших, если не главным районом китобойного промысла предприимчивых американцев. В 1845 г. 263 из 690 китобойных судов Соединенных Штатов промышляли «исключительно в водах, находящихся под юрисдикцией Российско-американской компании». Только в Охотском море ежегодно действовали около 200 американских судов. На протяжении 14 лет (с 1848 по 1861 г.) они вывезли китового жира и уса на 130 млн. долл., или 200 млн. руб. серебром. «В Шантарских водах нынче, — сообщал русский морской офицер В. Збышевский, — американцы распоряжаются, если не так, как дома, то так, как в покоренной ими стране: жгут и рубят леса, бьют дичь и китов, торгуют с тунгузами мехами, оленями и оставляют после себя следы, напоминающие если не древних варваров, то по крайней мере татарские и запорожские пожоги».
В Соединенных Штатах вполне отдавали себе отчет в значении китобойного промысла. Показательна в этом смысле записка, адресованная советником Верховного суда и корреспондентом Национального института в Вашингтоне А. Пальмером президенту Дж. Полку 10 января 1848 г. Ссылаясь на официальные данные, он сообщал, в частности, что «в настоящее время в Тихом океане ходит более 700 американских китобойных судов, вмещающих 240 000 тонн и на которых занято более 20 000 человек командиров и матросов. На снаряжение этой флотилии употреблено более 40 000 000 долларов, а ежегодно прибыль от китоловства ценится в
10 000 000 долларов». Именно учитывая практические интересы торговцев и мореплавателей США, Пальмер ставил вопрос о допуске американского флага «в порты Сибири, Камчатки, Курильских и Алеутских островов, равно как и в порты российских владений на северозападном берегу Америки, что открыло бы новое поле нашей торговли к взаимной выгоде обеих наций».
Выступая в сенате в июле 1852 г., У. Сьюард обратил внимание своих коллег, что Охотское и Анадырское моря, воды к северу и югу от Берингова пролива стали посещать сотни китобойных судов США, а приносимый ими доход превысил стоимость американского импорта из Китая. Именно учитывая важность этих поступлений, Сьюард и Гвин внесли в сенат упоминавшийся законопроект о необходимости «исследования и разведки» Ледовитого и Тихого океанов.
Министр иностранных дел отмечал, что «право на закрытое море (mare clausum) в отношении северной части Тихого океана не может быть теоретически доказано». И по истечении условий ст. 4 конвенции 1824 г. Россия может лишь «воспретить американским судам посещать внутренние моря, заливы, гавани и бухты для производства рыбной ловли и торговли с местными жителями», но не имеет права воспрепятствовать американским судам «производить китовый лов в открытом море».
Все это побудило местные власти «вооружить одно из компанейских судов... и послать оное в крейсерство около островов, бухт и заливов по южную сторону Кадьяка и в Шелиховском проливе».
Руководство РАК не только поддержало действия Этолина, но и считало необходимым сделать такое крейсерство ежегодным, предоставив одному из «лучших компанейских судов» военный флаг. «Вид русского военного флага в морях, посещаемых китоловами, будет действенным средством к обузданию их дерзости».
По согласованию с А.А. Бодиско государственный секретарь официально информировал общественность страны об учреждении русского крейсерства у северо-западных берегов Америки и рекомендовал судам США «не нарушать существующих договоров между обеими странами», не приставать у берегов Русской Америки, где есть поселения, без разрешения местного начальства и, что особенно важно, не посещать «внутренние моря, заливы, гавани и бухты в любых местах севернее 54°40' с. ш.».
На практике, однако, американские китобои мало считались с предупреждениями, которые к тому же редко подкреплялись практическими действиями. Согласившись на учреждение крейсерства, Николай I не дал своего «соизволения на употребление военного флага». Кроме того, К. В. Нессельроде счел необходимым поставить «в непременную обязанность», чтобы при организации крейсерства командиру соответствующего судна было предписано соблюдать крайнюю осмотрительность «и по возможности избегать всего того, что могло бы подать повод к справедливым жалобам иностранцев». Сама организация крейсерства ограничивалась наблюдательной целью и должна была строго следовать духу конвенций 1824 — 1825 гг., «которые имели одним из главных предметов предупреждение всяких столкновений между обоюдными местными начальствами». Что же касается до определения территориальных вод русских владений, то К. В. Нессельроде вообще высказался против этого предложения, так как «назначение в море границ берегового ведомства доселе не имеет между народами ясного и единообразного постановления».
В мае 1848 г. руководство РАК вновь обратило внимание правительства, что иностранные китоловы, «посылая вельботы свои на берег, вредят всякой промышленности» и «самому существованию туземцев». Кроме того, носимые морем и выбрасываемые на берег остовы китов производят смрад, который отгоняет зверей, «отчего теперь нет бобров ни на острове Атту, ни на Самнахе». Поскольку учреждение крейсерства под флагом компании оказалось недостаточным «для обуздания своеволия иностранных китоловов и для предохранения неприкосновенности границ империи», Главное правление РАК просило «об учреждении в северной части Тихого океана постоянного крейсерства из судов императорского флота».
Хотя царь не возражал против предложений министра финансов и «повелел сообщить об этом генерал-адъютанту князю Меншикову», реальное снаряжение корабля сильно затянулось. Сначала светлейший отсутствовал в С.-Петербурге, а затем с ответом не торопился. Лишь в ноябре 1848 г. он сообщил, что с его стороны назначение «военного судна для крейсерства» особенного затруднения не встречает, если «все издержки... будут приняты на счет Российской американской компании» или морскому министерству будут ассигнованы дополнительные средства из казны.
Новая переписка по поводу постоянного крейсерства в прибрежных водах Русской Америки возникла летом 1853 г.
Учреждая его по просьбе РАК, генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев вновь запрашивал по этому поводу подробную инструкцию, подготовка которой, как видно из письма управляющего МИД России Л. Г. Сенявина, опять оказалась связанной со многими трудностями. Хотя в конечном итоге 9(21) декабря 1853 г. император и утвердил злополучную инструкцию, она так и осталась на бумаге. В условиях начавшейся войны с Турцией, а затем с Англией и Францией России стало уже не до защиты владений РАК от американских китобоев.
Созданию российско-финляндского совместного предприятия способствовал и новый генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев, который осенью 1849 г. решительно выступил в пользу организации самостоятельного промысла китов на Дальнем Востоке. 13(25) декабря 1850 г. Николай I утвердил устав новой компании «для производства в Восточном океане ловли китов и с целью распространения торговли и развития мореплавания», предоставив ей определенные денежные «пособия и преимущества». Основной капитал компании состоял из 200 тыс. руб., причем половина этой суммы была предоставлена РАК. Но, хотя и удалось снарядить несколько китобойных судов, недостаток опыта и начавшаяся в 1853 г. Крымская война помешали успеху нового дела.»
История Русской Америки (1732-1867) — М.: Международные отношения, 1997.

"Сharles W Morgan"

"Сharles W Morgan" (1841), сохранившийся китобоец
В эпоху промышленного развития китовый жир и китовый ус были важным сырьем. До внедрения электричества китовый жир был основным источником освещения в частных домах США, так как был дешевле керосина. Китовый ус широко использовался в текстильной и легкой промышленности. Быстро растущее население требовало все больше того и другого.
Китобойный промысел существовал издавна на всех морях, где встречались киты, но подскочивший спрос и расположенные близко к американскому побережью отмели подтолкнули его развитие до промышленных масштабов. Начиная с 1830-х годов Америка стала ведущей китобойной страной мира. В 1846 на пике промысла, ее китобойный флот насчитывал 736 судов и обеспечивал работой примерно 70 000 человек. Значительную часть его составлял бостонский китобоец (только в порту Нью-Бедфорд были приписаны более 400).
Бостонский китобоец был небольшим судном: водоизмещение 300÷400 т, длина 45÷50 м, парусное вооружение — трехмачтовый барк. Его отличали глубокая осадка, ширина и вместительный трюм для бочек с добытым жиром, а также специальные рамные ростры для быстрого спуска-подъема вельботов. Он был рассчитан на то, чтобы небольшой командой (до 20 человек) заполнить трюм в течение промыслового сезона.
Подъем китобойной индустрии продержался все 1840-1850-е годы. Затем, с налаживанием широкого выпуска керосина, спрос на китовый жир резко упал. Промысел продолжался ради китового уса, но сократился и промышленных масштабов уже не имел. Исчезновение китовых стад окончательно положило конец китобойцам Новой Англии.
Информация о китобойцах имеется в художественной литературе:
* Романа Германа Мелвилла «Моби Дик», действие романа происходит во времена подъема китобойного промысла.
* «Пятнадцатилетний капитан» Жюль Верна - американский китобоец и китобои играют важную роль.
Материал из Википедии — свободной энциклопедии.

Капитан Ахав, художник Anton Otto Fischer


Моби Дик


Хит всех времён и народов: "Roll the old chariot"

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив