Альманах "Истоки" - 2.

Кто сказал, что унижает жалость!
Это все придумано для тех,
Кто жесток, чтоб им не показалось,
Что жестокость - самый тяжкий грех.
В жалости и боль, и состраданье.
Тех благодарю, кто в горький час
Сквозь невзгоды, муки, расстоянье
Понял и оплакивает нас.
Лишь на них мы можем опереться,
Чтоб глядеть в глаза своей судьбе.
Ты велик. Но содрогнется сердце
От прекрасной жалости к тебе.
* * *
Оплакать всех, кого вернуть нельзя,
И подвести черту, остановиться.
Потом пойти по улицам, скользя,
И вглядываться в окна, будто в лица.
Найти друзей, нажить себе врагов,
Отпраздновать последний день рожденья,
Потом подняться выше облаков
И не бояться долгого паденья.
* * *
"Маринушка!" - и начат разговор,
И мы внутри очерченного круга,
И строго смотрят на меня в упор
Две совести: моя и совесть друга.
И я стою в скрещенье двух лучей,
Прикрыта ненадежной оболочкой
Из ветхих слов. Глазам все горячей.
Сужайся, круг, пока не станешь точкой.
Сперва согрей, потом совсем сожги,
Перемешай с золой и чернотою,
С забвением. Но друга сбереги -
Оставь его за огненной чертою!
* * *
Многочисленные львы,
Предвечерняя прохлада,
Шелест листьев и травы
Из Михайловского сада.
Будет голову кружить
Ветер с Финского залива.
Будет осень. Буду жить
Одиноко и счастливо.
Буду жить и буду ждать,
Буду вглядываться в лица.
И когда-нибудь опять
Наша встреча повторится.
Где-нибудь на островах
Нас судьба столкнет с тобою.
От меня в пяти шагах
Ты кивнешь мне головою
И с нахмуренным лицом
Заторопишься куда-то
От меня и то заката
Над Елагиным дворцом.
(Продолжение следует)
|
</> |