Ах, как долго, долго едем...


Но конечно, кусочек мяса и куриное крылышко в честь встречи ему перепали.
А вот Миуччия посмотрела на меня укоризненно и сидела, незаметная и трогательная, пару часов, которые я суетилась по хозяйству, на подоконнике ( кот был вышвырнут в вольер, где скакал козлом от счастья и завывал диким львом назло окрестным врагам - соседи, присматривающие за кошками, конечно, не решались выносить сами кота, дернул бы он от них, да и все).
Миуччии жилось, в самом деле, не слишком хорошо - молодой кот задирал ее и приставал с нежностями, поэтому она ушла жить на второй этаж и даже не спускалась за мясом, пришлось ей носить туда и еду, и воду, и даже поставить лоток. Выпускать ее на волю ежедневно гулять было опасно - мог сбежать и кот, поэтому звери сидели в доме, а оставить ее на вольном выпасе было холодно, ведь в это время в наших горах даже шел снег.
Мне было очень жалко Миуччию - все-таки, старики и молодежь должны жить отдельно, даже если это не люди, а кошки. Я покормила ее мелконарезанной говядиной ( зубы у Миуччии уже не те, ей сложно глодать большие куски) и кошка деликатно поскреблась в дверь.
О, как она носилась вокруг дома во тьме по желтым листьям в мокрой осенней южной темноте, иногда останавливаясь и презрительно шипя на вольер, где радовался своей свободе дурацкий молодой кот. А потом зашла в летний домик, присела у дверей, и не веря своему частью, забежала в комнаты, смешно и тяжело плюхнувшись на мою кровать, как будто это счастье могло от нее убежать. Она легла на подушку сморившегося от усталости Петеньки, и заурчала в тепле от новенькой протопленной буржуйки.
Ей предстоит хорошая ночь - и никакие придурошные суетливые самцы ей не будут докучать.
Как раз в ночь перед нашим отъездом из Евпатории задул ветер. Это ветреный и штормовой край света, и к ноябрю начинают дуть настоящие ветра.

Настоящие - это от 15 метров в секунду и выше, причем ветра подчиняются таинственной нумерологии. Если ветер не утихает за один день, то дует три дня, если ему и за это время не надоело, то шесть, а самые надоедливые ветра гуляют и по девять дней.
Мы с Петей прошлись по любимым улицам, зашли в кафе Белочка за котлеткой с пюре, отважно вышли к штормовому морю попрощаться, и приготовились в путь.

Не знаю как вы, а я ненавижу аккуратно собирать чемоданы. Поэтому восхитительная дорожная тара в виде строительных мешков нравится мне больше всего.
Вы не представляете, до чего это удобно - внутрь, не задумываясь, можно бросить любимое огромное одеяло, электрический чайник, Петин горшок с музыкой, фен, махровый халат, большую игрущечную машину, книжки-раскраски, внешнюю клавиатуру к ноутбуку ( штатную Петя залил чаем еще летом, новый ноутбук еще пуст, не успели в него перенести все содержание в прошлый приезд), да и вообще - все, что хочешь, можно взять с собой.
И поехали мы в долгий путь. Сперва по ветреным степям мимо моря, потом мимо больших городов типа Симферополь, любуясь на взлетные полосы с огоньками, потом поднялись в горы, где ветер прекратился, но ощутимо похолодало. Ехали мы через перевалы и лес, через опасные полосы молочного тумана, и, когда Петя уже стал ныть в голос и я спела ему все революционные песни, машина остановилась у наших ворот, призывно освещенных фонариками, которые зажгли соседи специально для нас.
В усадьбе все переменилось - пришла осень. Да и ремонт подвинулся. И мы суетились, целовали кошек, раскладывали добро, шуршали желтыми листьями под ногами, и погружались в совсем иной мир, который застыл без меня.
Завтра этот мир зашевелится - а сейчас есть уже и куриный бульон, и прогретый дом, и спящий в тепле буржуйки Петя, и довольные коты. И влажная, холодная ночь в вихре разноцветных листьев.
Завтра начнется Осень.
и вот еще совсем настоящий вариант, под который маленькая Петровна засыпала, будучи девочкой.
|
</> |