80 лет: Уходит мой поезд в Освенцим...

Теперь Освенцим часто снится мне:
Дорога между станцией и лагерем.
Иду, бреду с толпою бедным Лазарем,
А чемодан колотит по спине. Борис Слуцкий

27 января «прогрессивная мировая общественность» будет отмечать «День Холокоста», 20 лет (круглая дата) назад приуроченный ООН кo «Дню Освобождения Освенцима». Нынче гуляния намечаются по поводу еще одного юбилея - 80 лет со дня освобождения.
Как они пройдут в этом году, можно представить себе припомнив прошлогодние тусовки по этому же поводу.
Бывший Председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен 27 января минувшего года перепутала, на минуточку, Союзнические Войска с Красной Армией. Хотя именно ее солдаты и офицеры вошли 27 января 1945 года в Освенцим, Биркенау и Моновиц и освободили около 7 тысяч чудом уцелевших в самой сердцевине ацкого ада евреев.
Можно было бы предположить, что начальница Евросоюза сделала это по убогому недомыслию, по невежеству... Можно было бы...Если бы не еще один факт:
В сентябре минувшего года на заседании Атлантического Совета эта же высокопоставленная еврочиновница... «Oops she Did It Again». После сожалений о гибели японцев в результате взрыва ядерной бомбы в Хиросиме, она сказала буквально следующее: «А сегодня Россия снова угрожает применить ядерное оружие". Расчет и в первом, и во втором случае простой: какое-то количество невежественных недоумков, в особенности, из поколения нулевых, уверится, что Освенцим освободили западные союзники, а атомную бомбу на Хиросиму сбросил в августе 1945-го Советский Союз! Причем, как ловко у нее вышло это двойное шулерское передергивание: реальный акт спасения жертв нацизма, как бы между прочим, у России отобрать, а навесить ей — атомную бомбардировку мирных японцев, пусть и по необходимости, но, на самом-то деле совершенную Америкой.
Если вы сейчас подумали, что я говорю это в каком-то политическом или идеологическом задоре, то вы не слишком прозорливый человек.
История России двадцатого века не менее трагична, чем история Германии. И там и там правил кровавый диктатор-параноик... Только один осквернил лагерями смерти чужую землю, а другой — свою, покрыв ее омерзительными лишайниками лагерей ГУЛАГа, где в несметных количествах истреблял и истязал свой собственный народ. Оба хуже, говорят в таких случаях.
Тем не менее, я никак не могу взять в толк, зачем делать из России, отдавшей 27 млн. жизней своих граждан, чтобы победить общего врага... А без этой его кровавейшей жертвы, без Сталинграда и победы на Курской Дуге, негде было бы Второй Фронт открывать союзникам... Так вот, зачем демонизировать Россию, отнимая у этой далеко не безгрешной (а есть такие в подлунном мире?) страны тот беспримерный подвиг, который совершил ее народ, и, параллельно, навешивая на нее чужие грехи, когда у нее и своих предостаточно. «Ошибки» этой самой фон дер Ляйен, возглавлявшей ЕК, не случайные. Они системные.
О странах, упорно нежелающих признать (и покаяться) свою зловещую пособническую роль в уничтожении европейского еврейства, таких как Польша, Литва, Латвия, Украина, ни писать, ни говорить нынче не модно по понятной всем причине...Об этом и не станут даже упоминать на юбилейном праздновании Освобождения Освенцима.
Но, глубоко наплевав и растерев на эту моду, все что могла, я на эту, по сей день кровоточащую для меня тему, уже сказала. Но сегодня, в юбилейный год, в канун 27 января повторю тезисно.
У Галича помните:
Уезжайте! А я останусь.
Кто-то должен, презрев усталость,
Наших мертвых стеречь покой!
Я уехала. Но осталась «Наших мертвых стеречь покой».
Они все виновны. Поляки и украинцы, литовцы, французы.... Сегодня, через 80 лет после сдачи нацистскому зверью своих евреев, они решают, кто будет зван на эти, черт бы их побрал, "торжества",
а кто - нет. Поляки, по случаю - владельцы этой жирно удобренной евреями земли, изгнавшие с нее последних евреев уже в 1968-ом году, перемигиваются с литовцами, украинцами, латышами, французами. Договариваются, чтобы тех, чьи солдаты сбили 80 лет назад замок на воротах Освенцима, на "празднования" не приглашать.
Глава израильского отделения "Центра Симона Визенталя" доктор Эфраим Зурофф еще десять лет назад, когда "праздновали" 70-летие, объяснял это оурвеловское решение так:
"Страны Восточной Европы, которые, случалось, сотрудничали с
нацистами, не желают признавать себя виновными. Они предпочитают
зваться потерпевшими и подчеркивают собственные страдания при
советской власти, и вместо того, чтобы честно бороться с кровавым
прошлым прославляют борцов за свободу против коммунизма, даже если
те убивали евреев."
Но что "польским товарищам" до мнения еврея, представляющего "Центр
Визенталя"? У них свои узко идеологические цели: есть повод
"опустить" лишний раз своего политического противника, значит надо
его использовать. А и вправду, зачем упускать шанс - миллион
ушедших в дым евреев Освенцима - чем не повод для сегодняшних
геополитических "разборок". А о страшном Львовском погроме в виде
грандиозного уличного шоу, устроенном в начале лета 41-го людьми в
вышиванках - молчок; а о велодроме парижском, откуда французские
евреи через промежуточные французские лагеря как раз в Освенцим и
попадали - тоже ни словечка; и о неслыханном, изумлявшем даже самих
нацистов, размахе истребления литовских евреев (96% от живших там)
литовцами - полная тишина. Короче, о том, что нет лесочка, и нет
овражка в их латвиях, литвах и украинах, где отважные местные
жители с невиданным энтузиазмом не помогали бы полиции и гестапо
"окончательно решать еврейский вопрос", - обо всем этом на
предыдущих "торжествах" деликатно умалчивали. И сейчас умолчат. Вот
– сводить счеты с одной из сторон длящегося сегодня военного
конфликта - это всегда актуально, своевременно, а главное
уместно.
Уместно именно в День Памяти Жертв Холокоста. Тривиализация, опошление трагедии как раз того библейского масштаба, о котором говорят "перед этим горем гнутся горы". Сведение счетов с политическими противниками под прикрытием сопереживания миллионам замученных, удушенных, сожженных, полегших в бабьих ярах и понарах евреев. Какая, однако, затейливая амальгама лицемерия, подлости, кощунства под эгидой ООН.
А вот что - пошли они все к чертовой матери. Мы, независимо от
возраста, несущие в своих генах память о том, что с нами в середине
20-го века сотворили в христианской Европе, мы сами зажжем
поминальные свечи, и сами оплачем их, своих мертвых.
Мы их помянем, своих убитых, вместе с Ильей Григорьевичем
Эренбургом, который родился именно в этот день, День Освобождения
Освенцима.
По молодости он был богема, фрондер и космополит, и в ранних его стихах то и дело мелькают камины, арлекины и гардемарины. Но после 41-го, собирая с Гроссманом "Черную Книгу", он расслышал, наконец, "голос крови" и раз и навсегда сделался, и остался евреем. В основу книги легли свидетельства советских евреев с оккупированных территорий. Оба они с Гроссманом поседели, работая над этой страшной книгой, которую все равно никто тогда не прочел. Набор приказали рассыпать. Но дочь Эренбурга Ирина спасла макет книги.
«Я принадлежал к тем, кого положено обижать» — писал он о своих недолгих гимназических годах, когда ему, еще в царское время, приходилось «получать» от сверстников за «губы семита и подозрительную фамилию». Однако, недоучившемуся гимназисту с семитскими губами в начале 1953-го предстояла великая миссия: спасти свой народ от нового Амана-Сталина.
В молодости он писал о своем происхождении кокетливо, как избалованная девушка:
Евреи с вами жить не в силах.
Чуждаясь, ненавидя вас,
В скитаньях долгих и унылых
Я прихожу к вам всякий раз…
Отравлен я еврейской кровью.
И где-то в сумрачной глуши
Моей блуждающей души
Я к вам таю любовь сыновью.
И в час уныний, в час скорбей
Я чувствую, что я еврей!
Страшная судьба его племени, поголовно истребляемого на глазах цивилизованной Европы, заставила его изменить и тональность, и смысл его «еврейских стихов»:
В это гетто люди не придут.
Люди были где-то. Ямы тут.
Где-то и теперь несутся дни.
Ты не жди ответа мы одни,
Потому что у тебя беда,
Потому что на тебе звезда,
Потому что твой отец другой,
Потому что у других покой.
Почти все свои стихи, а в особенности — еврейские, и уж точно, вот это, он писал в стол:
На ваш вопрос ответить не умея,
Сказал бы я – нам беды суждены,
Мы виноваты в том, что мы евреи,
Мы виноваты в том, что мы умны.
Мы, сотни тысяч жизней не жалея,
Бои прошли, достойные легенд,
Чтоб после слышать: «Кто это — евреи?
Они в тылу сражались за Ташкент».
Комментировать «еврейские» стихи Эренбурга – дело неблагодарное. Они – поминальная молитва по шести миллионам испепеленных в прах женщин, стариков и детей того многострадального племени, к которому принадлежал их автор. Над таким нестерпимым средоточием боли, какой заключен в этих строчках, можно молчать, можно плакать, можно скорбеть, но рассуждать об их поэтических достоинствах нельзя. Мы и не станем.
Бродят Рахили, Хаимы, Лии,
Как прокаженные, полуживые,
Камни их травят, слепы и глухи,
Бродят, разувшись пред смертью, старухи,
Бродят младенцы, разбужены ночью,
Гонит их сон, земля их не хочет.
Горе, открылась старая рана,
Мать мою звали по имени - Хана.
А вот это, про то, «что наших девушек отличен волос» ..., страшно сказать, любимое у меня:
За то, что зной полуденной Эсфири,
Как горечь померанца, как мечту,
Мы сохранили и в холодном мире,
Где птицы застывают на лету,
За то, что нами говорит тревога,
За то, что с нами водится луна,
За то, что есть петлистая дорога
И что слеза не в меру солона,
Что наших девушек отличен волос,
Не те глаза и выговор не тот, -
Нас больше нет.
Остался только холод.
Трава кусается, и камень жжет.
Ну, и самое известное из еврейских стихов Эренбурга, "Бабий Яр":
Мое дитя! Мои румяна!
Моя несметная родня!
Я слышу, как из каждой ямы
Вы окликаете меня.
Мы понатужимся и встанем,
Костями застучим - туда,
Где дышат хлебом и духами
Еще живые города.
Задуйте свет. Спустите флаги.
Мы к вам пришли. Не мы - овраги.
Он питал неистребимое отвращение к заскорузлым отечественным антисемитам, как к улично-коммунальным, так и в структуре власти, но эти стихи Александра Кушнера о евреях его поколения пришлись бы Илье Григорьевичу по душе.
Когда б я родился в Германии в том же году,
Когда б я родился, в любой европейской стране:
Во Франции, в Австрии, в Польше, - давно бы в аду
Я газовом сгинул, сгорел бы, как щепка в огне.
Но мне повезло - я родился в России, такой,
Сякой, возмутительной, сладко не жившей ни дня,
Бесстыдной, бесправной, замученной, полунагой,
Кромешной - но выжить единственно здесь лишь
Был шанс у меня...
Я говорю так уверенно, поскольку знаю об этом поразительном человеке куда больше, чем поведала читателям в своем эссе «Об Эренбурге: поэте, еврее, конформисте и любовнике», написанном в к его 130-летию в 2021-ом году.
Из всего сказанного плавно вытекает следующий вывод:
Совпадение дня рождения Эренбурга с Днем Освобождения Освенцима не случайно.