22 июня 1941 года как урок на будущее.

Немецкое вторжение в СССР

Гитлеровское командование удачно выбрало день для нашествия. 22 июня - самый длинный день в году. Атаковав советские рубежи на рассвете, враг был уверен, что использует светлое время суток с максимальной для себя пользой. Внезапность нападения - гитлеровцы умело произвели дезинформацию советской разведки, так что советское командование ждало нападения, но не имело информации ни о том, когда именно оно начнётся, ни о том, какие силы бросит против СССР неприятель - дополнялось тем, что 22 июня 1941 года было воскресеньем. Многие командиры покинули свои части, чтобы провести выходные с семьёй. Телеграмм о приведении своих войск в полную боевую готовность они получить уже не успели, а на рассвете, в 4 утра, на их головы обрушились немецкие бомбы. Самый крепкий сон - перед рассветом. Для этих офицеров, собиравшихся отдохнуть, этот сон оказался вечным. А страна, не ведавшая о роковом сроке, назначенном гитлеровским командованием, жила своей обычной жизнью. Накануне в школах прошли выпускные балы, вчерашние десятиклассники строили планы на будущую трудовую жизнь, влюблялись, бродили по улицам со своими возлюбленными до рассвета, ведя обычные для молодёжи во все времена разговоры. И не знали, что времени на счастливую жизнь у них осталось ровно до рассвета, потому что в то самое время, когда они шептали друг другу, как им казалось, самые главные в жизни слова, немецкие танкисты заклопывали люки своих "панцеркампфвагенов" и заводили моторы. Немецкие пехотинцы в полной боевой выкладке уже загружались в надувные лодки, ожидая только сигнала, чтобы отчалить в предрассветной тишине, как им казалось, навстречу будущей славе и богатству. А немецкие самолёты со своим смертоносным грузом уже висели в воздухе, направляясь к мирно спавшим советским городам. И на Севастополь уже успели обрушиться их тяжёлые удары - первые удары врага в Великой Отечественной войне.

Об этом много было написано, снято, спето. "Всё впереди, всё пока, всё пока накануне, двадать рассветов осталось счастливых... Год сорок первый, начало июня - все ещё живы..." "Звёзды бледнеют, к рассвету готовые, и на траве проступает роса. Нас впереди ожидает всё новое - скоро ударит четыре часа…" "Только было бы всегда двадцать первое июня - только б следующий день никогда бы не настал!" И мы, родившиеся уже после войны, имели возможность хотя бы отчасти прикоснуться к страшному опыту поколения наших сверстников из 1941 года, хотя бы отчасти прочувствовать весь внезапно навалившийся на них ужас и одновременно - огромную личную ответственность каждого за себя и за страну. В моей семье тоже были свои предания, связанный с началом Великой Отечественной. Моя бабушка, в те годы - юная физкультурница, находилась в Москве, готовясь к соревнованиям. И утром 22 июня на московской улице она неожиданно подверглась обстрелу с пролетевшего над ней самолёта, а затем по самолёту ударили зенитки. "Девочки, война!" - с этим криком бабушка вбежала в комнату, где ещё мирно спали её подруги и соперницы. А те только отмахнулись: "Да ну, какая война! Наверно, учения идут!" И лишь в 12:30, после выступления Молотова по радио, после официального вручения нашему НКИДу германским послом ноты об объявлении войны (а война к этому времени шла уже восемь часов - полный рабочий день!), стало ясно, что это за "учения"...

22 июня 1941 года. Немецкая авиация в воздухе, направляется на советские города.
Удары этой авиации придутся не только по военным аэродромам - прежде всего
эти удары обрушатся на мирные города, на жилые кварталы.


Москва, 22 июня 1941 года. Жители города слушают выступление Молотова
о начале войны. Где-то в такой же толпе среди москвичей стояла в тот роковой день
и моя бабушка - 22-ухлетняя физкультурница, приехавшая на соревнования.

Да, враг был силён, чудовищно силён. Да, наше командование фактически проворонило войну, а когда спохватилось, многие части и соединения РККА уже не успели оповестить, связь была нарушена фашистскими диверсантами. Нападения врага не ожидали настолько, что вражеские самолёты (по крайней мере, один из них) смогли в первые же часы войны прорваться к Москве. Многие в тот чёрный день погибли, так и не успев понять, что происходит. Всё это было. Но было и другое. В первые же часы войны русский народ сумел явить чудеса героизма. Война пошла не по плану агрессоров практически с первых же часов. На взятие пограничных рубежей СССР немецкое командование отводило полчаса. А заставы держались сутками. Советская авиаций, над мнимой беспомощностью которой в первые месяцы войны в нашем современном кинематографе с чьёй-то лёгкой руки стало принято издеваться, уже в первый день боевых действий оказала врагу достойное сопротивление - одних только воздушных таранов 22 июня 1941 года было совершено более 10-ти. Столкнувшись с нашествием очередной орды "еероинтеграторов", в очередной раз попытавшихся "окончательно разрешить русский вопрос", русский народ в основной своей массе сумел мобилизоваться для отпора, мобилизоваться, несмотря на всю разницу своих гражданских позиций. С первых же часов война приняла со стороны нашего народа не просто оборонительный и освободительный характер - она приобрела характер подлинно Отечественной войны, священной, в которой вопрос стоял не о защите тех или иных "завоеваний" или форм государственного устройства и даже не пресловутой территориальной целостности, а о сохранении исторического бытия русского народа, и перед лицом этого вопроса как-то умолкали все разногласия.

Конечно, в "братских республиках" бывшего СССР бывало всякое. В национальных республиках, в особенности - в Прибалтике и на Украине, война всколыхнула национал-сепаратистские настроения, энергично подогреваемые "с той стороны линии фронта", а логика сепаратизма толкала новоявленных националистов на активное сотрудничество с немецкими захватчиками. В национальных республиках бывало всякое - и огонь в спину нашим войскам со стороны местного населения, в спину не только отступающим, но и обороняющимся войскам, и диверсии на коммуникациях, существенно осложнявшие оборонительные операции нашей армии, и покушения на командиров и политработников. Но русский народ в громадном своём большинстве смог мобилизоваться, объединившись вокруг лозунга "Всё для фронта, всё для Победы!" Немногочисленные отщепенцы-коллаборанты, шедшие на службу к захватчикам на оккупированных территориях в надежде поправить своё материальное и общественное положение или ждавшие немцев как освободителей в нашим собственном тылу, конечно, имелись, но воспринимались они обществом именно как отщепенцы, и никакие их обиды на советскую власть, действительные или мнимные, в расчёт не принимались. Позволю себе снова обратиться к рассказам своей бабушки, попавшей летом 1941-го года по итогу вместо соревнований в подмосковный колхоз, куда комсомольцев отправили помогать убирать урожай, а потом - готовить оборонительные рубежи. Хозяйка частного дома, в котором бабушка тогда остановилась, по её словам, частенько бормотала: "Скорее бы немцы пришли! Я им дорогу от самой околицы до дома коврами выстелю!" - и бабушка вспоминала, с каким омерзением реагировали на эту хозяйку её подруги.

"Всё для фронта, всё для Победы!" - пусть этой победы пока ещё даже на горизонте не просматривается. "Всё для Победы!" - и сотни тысяч русских солдат в беспогонной красноармейской форме держат оборону, даже когда враг обошёл их с флангов, даже в окружении продолжают сопротивляться, надеясь, что свои не бросят, выручат, подоспеют на помощь, как в той песне про "Орлёнка". А когда сопротивляться возможности уже нет - подрывают себя последней гранатой вместе с врагами, уже торжествующими свою победу - и это торжество костью в горле застревает у нацистов.

Оборона пограничной заставы 22 июня 1941 года.

"Всё для фронта, всё для Победы!" И жители территорий, попавших под оккупацию врага, сколачивают подпольные группы или уходят в леса, сбиваясь там в партизанские отряды. Иногда у этих подпольных и партизанских групп оказываются руководители - оставленные в тылу врага для налаживания подпольной работы партийные или комсомольские активисты или офицеры-окруженцы. Но чаще это антифашистское сопротивление формируется стихийно, ибо русские люди отлично понимают, что несёт с собой нацистская оккупация. А те, кто в начале войны не понимал, с приходом немцев быстро начинали понимать, убеждались на собственном, подчас кровавом, примере, что советская пропаганда про зверства фашистов не врала. Люди, ещё вчера бывшие обычным мирным населением со своими нехитрыми обывательскими радостями, шли на места недавних боёв и собирали там оружие и боеприпасы. А потом стремительными налётами обрушивались на вражеские гарнизоны и коммуникации, уничтожали их и столь же стремительно скрывались в лесах, не давая оккупантам ни минуты покоя на русской земле.

"Всё для фронта, всё для Победы!" И вчерашние школьники, а то и не вчерашние, а 15 - 16-летние подростки шли в военкоматы, приписывали себе лишние годы и записывались добровольцами в формирующиеся армейские части. Те же, кто был помоложе, у кого трюк с приписыванием себе лишних лет не прокатил бы, шли на заводы, становились к станкам, осваивали за считанные дни прежде незнакомые им рабочие специальности и выстаивали у станков смены по 16 - 20 часов, чтобы дать фронту технику, оружие и боеприпасы как можно скорее и в необходимом количестве.

Дети - труженики тыла в годы Великой Отечественной войны.

"Всё для фронта, всё для Победы!" И целые заводы срывались с места, перевозились за Урал, "во глубину сибирских руд", куда не доставали вражеские бомбардировщики, и там налаживали производство. Порой под открытым небом на новом месте рабочие уже становились к станкам и давали новую продукцию фронту, а тем временем другие рабочие возводили над их головами и над их оборудованием новые заводские корпуса.

"Всё для фронта, всё для Победы!" С этой простой мыслью девушки и женщины Советской России (про "братские республики" разговор отдельный, я об этом уже упоминал) шли на заводы и садились на трактора в колхозах, осваивая прежде чисто мужские профессии, подчас требовавшие большой физической силы - чтобы заменить ушедших на фронт мужей, отцов и братьев. А те, что были порешительнее да поидейнее, осаждали военкоматы, требуя, чтобы их тоже отправили на фронт, горели решимостью наравне с мужчинами бить и гнать врага, возомнившего, будто он имеет право распоряжаться судьбой русского народа. Порой высиживали там, в военкоматах по нескольку суток кряду, чтобы их хотя бы выслушали, но добивались своего и отправлялись на фронт. Женский героизм и на фронте, и в тылу в годы Великой Отечественной войны был поистине массовым. Государство не без колебаний решилось дать этому героизму выход - и не прогадало. И никто из чиновников почему-то не говорил им в роковом 1941-м: "Куда вы лезете? А кто будет деток рожать?" Не потому ли, что отлично понимали - все, снизу доверху - что в случае нашего поражения в войне рожать будет не от кого, да и некуда, что немецкие оккупанты тупо вырежут всех, не разбирая ни пола, ни возраста?

В годы Великой Отечественной войны девушки заменили на оборонных предприятиях мужчин.


А те, кто порешительнее да поидейнее - и воевали наравне с мужчинами.
На фото - группа девушек-снайперов.

"Всё для фронта, всё для Победы!" С этой мыслью молодёжь в ожидании своей очереди идти в армию, не покладая рук трудилась на строительстве полевых укреплений на подступах к родным городам. Или дежурила по ночам, чтобы сбрасывать зажигательные бомбы с крыш домов. Эта же молодёжь начала сороковых, не вспоминая избитой фразы о том, что доносить - подло, проявляла должную гражданскую бдительность, своевременно принимая меры к задержанию вражеской агентуры, той самой пятой колонны, на содействие которой так рассчитывали захватчики. Шпионов, диверсантов, агитаторов. Тех, кто слушал по ночам германские радиостанции, тех, кто распускал по городам панические слухи. Советский Союз в годы Великой Отечественной войны потерял 27 миллионов человек. И как знать - если бы не эта молодёжная бдительность, во сколько раз больше была бы эта кошмарная цифра и удалось бы по итогу отстоять Москву и Ленинград?

"Всё для фронта, всё для Победы!" С этой мыслью те, кто в силу возраста или состояния здоровья не мог принять участие в в непосредственной борьба с врагом, занимали свои "оборонительные позиции" на информационном фронте. За годы Великой Отечественной войны были выпущены тысячи антифашистских плакатов, звавших народ на борьбу, прославлявших подвиги наших бойцов и партизан, клеймивших зверства захватчиков. В годы войны газеты охотно публиковали стихи, не всегда написанные ровно и талантливо, но неизменно - от чистого сердца, с такими же призывами к боьбе. Не забудем, что творческая интеллигенция 40-х годов прошлого века 22 июня 1941 года не побежала через Грузию на Запад, громко проклиная собственную страну, собственный народ, "путинскую сталинскую агрессию" и самого Путина Сталина, "расколошматившего будущее нашей страны об стенку ради своих тупых имперских амбиций". Нет, творческая интеллигенция, помня о своём долге перед страной и народом, заняла свой "участок обороны" и на нём немало потрудилась для общей победы.

Только один из советских пропагандистских плакатов времён Великой Отечественной войны


Некоторые из этих плакатов апеллировали к историческим и культурным образам,
знакомым народу ещё с досоветских времён.
Ведь патриотизм по сути своей надыдеологичен.