Завершаю рассказ про Усть-Майский район
mashenka_sench — 21.08.2023Всем привет, давно не виделись.
Хочу закончить историю про наше миссионерское путешествие по Усть-Майскому району — и перейти к следующим приключениям.
После поселка Солнечный, в котором у нас произошли совершенно анекдотические встречи (ну и серьезное, конечно, тоже), мы поехали в небольшой поселок Звездочка — там тоже золотодобытчики работают.
В Звездочке с нами произошла еще одна анекдотическая история. Когда мы прогуливались по улице, к нам подвалил какой-то чувак в камуфляже, вежливо поздоровался, представился начальником службы охраны рудника и попросил предъявить документы. «А то, — немного стесняясь, уточнил он, — всякие люди ходят, мало ли, как вы себя назвали, а потом под рясой унесете золото, тут же много и не надо, несколько граммов достаточно». «И часто это у вас происходит?» — невинно спросил Тихон (документы он никакие давать не собирался, потому что знал, что их предъявлять следует только полиции). «Что именно?» — удивился начальник. «Ну чтоб золото под рясой». Начальник смутился, но строго попросил, чтоб нашу командировку подтвердили в епархии. Мы ткнули его в адрес на сайте и пошли дальше (грустно мечтая о нескольких граммах золота, которые мы можем унести под рясой отца Тихона).
Потом мы общались с детьми в местной школе. Они сначала очень стеснялись. Мы показали им мультик «Забытое чудо», а потом раздарили Библии для детей и Евангелие.
Один мальчик даже решил почитать остальным вслух.
Зовут его Даниил. Он родом из Макеевки, его семья бежала от войны еще несколько лет назад, а потом переехала сюда на заработки. Даниил сказал, что он раньше хотел быть военным, а сейчас думает, что лучше стать монахом. Мы поддерживаем тебя, Даниил.
После Звездочки мы поехали в поселок Югоренок на границе с Хабаровским краем. Там мы побывали на дне российского образования. Дело в том, что поселок полузакрытый — ну то есть сейчас начальники добывающего предприятия предпочитают привозить своих людей работать, жители постепенно уезжают, остающихся мало, и школы как таковой нет — есть образовательный центр, где в одной части сидят малыши — типа садика, а в другой — школьники. А учителей нет. Есть женщины с педагогическим образованием, которые следят, чтобы дети учились. И они учатся. Дистанционно. Смотрят уроки, которые им присылают в записи. В итоге они боятся взрослых и не умеют с ними коммуницировать.
В поселке, как вы заметили, есть часовня и даже православная община — в приход они не оформлялись, но это не страшно. Они собираются вместе на молитву, строго следят за соблюдением постов, очень радуются приезду священника, втолковывают азбучные евангельские истины бывшей колдунье (кроме шуток) и даже учат ее готовиться к исповеди и сохраняют порядок в часовне. Кстати, содержание часовни взяла на себя глава поселка, которая вообще католичка.
Отца Тихона поселили в здании администрации, и когда я зашла к нему чаю попить, нам вынесли поллитровую банку красной икры (напомню, там через речку Хабаровский край начинается — речка называется Юдома) и велели из-за стола не выходить, пока не доедим.
Староста Наталья поселила меня к себе в квартиру, и там меня ждал Кот. Отец Тихон там был раньше и предупреждал меня о его существовании, но масштабов я не ожидала. Это мейнкун, приехавший из Хабаровска с дочкой хозяйки и только ее и признающий. Зовут его Баксик, но обращаться к нему хочется даже не на «вы», а на «извините, пожалуйста». Кот не разрешает себя трогать без достаточного почтения, поэтому на нем имеется несколько крупных колтунов. Я попыталась их вычесать.
Поселок стоит натурально посреди леса.
Вообще места совершенно потрясающие. Мы даже с отцом Тихоном шутим, что он меня свозил на горные курорты, а я его повезу на морские. (Мы через три недели на Восточно-Сибирское море поедем, в Нижнеколымский улус.)
Из Югоренка мы вернулись в мистический поселок Солнечный, а оттуда — в Эльдикан, о котором я уже рассказывала. Мы должны были поплыть из Эльдикана по Алдану в два эвенкийских села — Кюпцы и Эжанцы — но в Кюпцы нас по непонятным причинам не забрали, так что мы переночевали в Эльдикане лишнюю ночь. Потом нас забрали в Эжанцы, и там у нас случился новый духовный опыт.
В Эжанцах вообще-то люди были заняты делом: уже второй день искали со спасателями в Алдане утопленника, так что им было немножко не до нас. Но дети все равно тусовались на школьной летней площадке, и нам разрешили с ними пообщаться.
По окончании объявленной встречи отца Тихона захватили дети. Некоторые потом пришли креститься.
Провожали нас очень тепло.
Поселили нас в здании администрации, в ремонтирующемся кабинете главы, на двух раскладушках. Во дворе имелась в одном углу бочка с мутной водой для умывания и питья, а в другом — деревянный туалет. Калитка во двор все время открывалась, и как-то выглянув наружу мы обнаружили, что находимся среди мирно пасущихся коров. Отец Тихон их побаивается. Я в общем-то тоже, но поскольку останавливать коней на скаку — это женская работа, выгонять скотину пришлось мне. Ничего, справилась.
Наш главный миссионерский метод — гулять по улицам с беспечным видом «а мы чо? а мы ничо, мы тут просто мимо проходим» — возымел в Эжанцах неожиданный эффект. Сначала, когда мы брели на поиски магазина, к нам подошла нетрезвая женщина лет шестидесяти и сказала, что она атеистка, но (тут она перекрестилась) сын у нее крещеный и потерял крестик. Потом, когда мы брели из магазина, та же женщина нас догнала, таща за руку другую нетрезвую женщину, лет тридцати, и заявила: «Вы ее послушайте, какая она грешница!» — а потом добавила: «Вы не голодные? Я вам молока от моей коровы дам». Мы не были голодные, к тому же надо было определиться, корова или вторая нетрезвая женщина. Как оказалось, ее зовут Настя, и у нее тяжелая жизнь. Жизнь у нее и вправду тяжелая, так что мы как-то даже не знали, что сказать. Тихон задумался, а я посоветовала Насте больше не пить. Она казалась неплохой девчонкой, просто ну действительно, хватит уже бухать, от этого легче не станет.
На детской площадке мы встретили заведующую местным фельдшерско-акушерским пунктом Натальей. Она оказалась мамой врача из поселка Эльдикан. Именно она посоветовала нам подарить в эльдиканскую больницу, раз уж мы ищем, какое бы добро причинить, кардиограф. Дочка-доктор почему-то попросить сама стеснялась — мы потом созвонились, обговорили детали, а дорогой Синодальный отдел по церковной благотворительности нам этот кардиограф купил. Да, это самый работающий отдел Русской Православной Церкви, знайте.
Наталья давно крещена и любезно предложила нам использовать ее ФАП для крещения. Что мы и сделали. Мимо пробегал какой-то мужчина, который, увидев нас, сказал: «О! Я к вам внучек завтра креститься отправлю». Внучек пришло аж три штуки, все очень бодрые, веселые, наставленные, как ни странно, более-менее в вере. К ним присоединились девочки из школы. Это было очень позитивное крещение: люди пришли со свежими, не забитыми всякой дурью головами, было приятно им объяснять основы веры.
Потом прибежала еще одна барышня, перепутавшая время. Отец Тихон хотел предложить ей креститься в городе (она там учится, СПО получает), но я зашипела: «Тебе жалко, что ли?!» — и он сдался. Барышню звали Эльвира, она попросила назвать ее почему-то Кирой.
Мы выдали девицам Евангелия, и уже через минут пятнадцать наблюдали на улице удивительную картину: читающие дети!
В Эжанцах, к нашему ужасу, нам пришлось ночевать две ночи. Без проточной воды! Нормальной еды! С коровами во дворе! Но наши мучения не остались без награждения: добрая женщина Наталья подарила нам полтора литра молока из-под своих коров и по пол-литра сметаны и сливок. Мы ими потом до конца поездки питались.
Усталые, но довольные, мы вернулись, наконец, в Усть-Маю.
Последним пунктом нашего турне стало живописное село Усть-Миль.
Нас туда по речке повез глава поселка — доброжелательный дядька на моторке.
Население его выбрало совершенно честно — он беспартиец, просто местный житель. Вообще-то он фельдшер, и до сих пор по всяким медицинским вопросам односельчане в любое время суток обращаются к нему. Да и не только по медицинским — он и до районного центра возит людей, и траву вокруг часовни косит тоже он, хоть и не активный верующий.
Ну да, бедно, так что неудивительно, что люди уезжают. Но остающиеся не опускаются и свое село стараются содержать в порядке.
Приютившая нас на две ночи староста Татьяна Григорьевна выделила нам комнату с двумя кошками, диваном для Тихона и огромной кроватью для меня, рассказывала нам про жизнь села, вкусно кормила, а на дорогу дала варенья из охты (которое я, увы, забыла потом в Усть-Мае, не успев доесть).
Потом староста посадил нас и еще несколько местных жителей в свою лодочку, и мы вернулись в Усть-Маю.
|
</> |