Гражданство Румынии — единственный способ сбежать из России 
Всеизраильская побудка и х*******я-2 
Как официальная археология опровергает "официальную историю"? 
из подручных стройматериалов 
Проституция в Петербурге (доклад в клубе общественных деятелей) 
Алябьев Александр Абрамович О своей дочери я могу говорить бесконечно. Ибо сейчас она шокирует меня регулярно. Я даже теряюсь иногда, не знаю, как реагировать правильно на некоторые её высказывания. Например, вчера она участвовала как кадет в параде на Поклонной горе. Вернулась возбуждённая и говорливая. Дело в том, ...
Замещение реальности виртуальностью: мнимые угрозы
anaretick — 12.07.2017
Посвящается Алисе
Селезнёвой
Ещё в январе 1999 года В.А. Емелин, размышляя о виртуальной реальности, пишет в своей статье, основанной на кандидатской диссертации по философии, защищённой в том же году, что этот эпитет получил такое широкое распространение что его можно причислить к так называемым "модным", но при этом, заметим, содержательно туманным понятиям, вроде того же постмодернизма. А ведь еще лет пять назад мало кто и слышал о ставшей ныне пресловутой "виртуальной реальности".[1] И за прошедшие годы в общественном понимании виртуальности мало что изменилось, хотя качество интернет-технологий и объёмы сетевых практик возросли драматически.
Угроза замещения реальности виртуальностью сама по себе виртуальна, то есть существует только в головах конспирологов, алармистов, силовиков и домохозяек. Противники интернета говорят, что личность в сети отличается от личности в объективной реальности, и на этом основании называют сетевую личность ущербной, ложной или деструктивной. Однако то, что они именуют личностью в объективной реальности, на самом деле является личностью в социуме, а ещё точнее — социальной ролью человека. Человек, не прошедший социализацию, социально неадаптированный, считается ущербным. Точно так же мы можем назвать противником интернета интернет-неадаптированными.Они не понимают природы интернета и не способны к адекватным выводам относительно последствий сетевых практик тех людей, которые являются как социально, так и интернет-адаптированными.
Журналисты нередко повторяют расхожее клише, что якобы виртуальная реальность, будучи не чем иным, как имитацией реальности реальной, приводит к размыванию границ и потере контроля. В пример ставятся люди, которые якобы под впечатлением от компьютерной игры вышли на улицу и стали убивать реальных прохожих. По этой логике получается, что пилотов самолётов нельзя обучать на симуляторах, ведь в случае реальной аварии они погубят себя и пассажиров, так как будут несерьёзно относиться к ситуации и по привычке полагать, что после падения самолёта они просто встанут из симуляционного кресла и выйдут из комнаты. Виртуальная реальность является продуктом сложных информационных технологий, так что и сама по себе не проста. Есть несколько типов виртуальной реальности, а в будущем их станет ещё больше.
В.М. Розин, сотрудник Института философии РАН, помимо имитационных выделяет ещё три основных типа: условные, прожективные и пограничные виртуальные реальности[2]. Условные виртуальные реальности моделируют ситуации и процессы в схематическом виде, в них необязательно добиваться визуальной близости к реальности. Прожективные виртуальные реальности строятся на основе научных теорий для прогнозирования и проектирования, например, давления нефти в пласте. Эти реальности вообще могут быть не похожи на реальный мир, визуализируя информацию в графиках и схемах. Пограничную виртуальную реальность создают томографы, ультразвуковые сканеры, рентгеновские установки. Здесь создаётся виртуальная модель реального объекта, чтобы специалист, ориентируясь на модель, работал с реальным объектом. Например, во время операции хирург манипулирует зондом в теле пациента, глядя на монитор.
Силовики поддерживают стереотип о размывании границ между реальным и виртуальным, потому что для них виртуальная реальность — это прежде всего имитационные программы боя. Солдата учат убивать виртуальных врагов, чтобы потом он с таким же успехом убивал реальных. Цели и методы собственных военных имитационных программ военные теоретики переносят на все гражданские виртуальные реальности. Точно так же силовики относятся к дополненной реальности, ведь для них это прежде всего шлем, визор и перчатка пилота боевого самолёта. Поэтому игру с дополненной реальностью PokemonGo силовики посчитали угрозой национальной безопасности. Мемом стала сентенция первого зампредакомитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франца Клинцевича о том, что дьявол пришел через этот механизм и пытается просто развалить нас изнутри духовно[3].
Мы живем в мире символов, человек есть животное, созидающее символы, говорит Э. Кассирер. Л.М. Тираспольский[4] продолжает: но животные, если исключить игровые ситуации, воспринимают любую угрозу как реальную. Наша животная природа не в состоянии отличить символическую угрозу от действительной. Слово или жест, если они истолковываются как нападение, вызывают у человека реакцию, сходную с той, которая возникает при реальной физической угрозе: поступление адреналина в кровь, учащенное дыхание, сжатые кулаки (Золотой век 2.2).
Одним из ключевых отличий человека от животного является культура.Изменение воспринимаемой нами информации, или смена позиции наблюдателя, есть одна из основных задач культуры (Золотой век 2.3).
Искусство в значительной степени выросло из обряда и мистерии. Методы искусства представляют собой проекцию методов мистерии в мир произведения искусства. Эти методы первоначально служат установлению истины, целям преображения человека, приобщения его к сакральному. Помещая явление в различные контексты, можно изменить значение этого явления для наблюдателя. Так, трагическое событие в контексте театрального спектакля вызывает не страх и депрессию, как в обычной жизни, а катарсис — очищение и преображение (Золотой век 2.4).
Розин пользуется словосочетаниями виртуальный свидетель или виртуальный пользователь для описания событий и переживаний, происходящих в виртуальной реальности. Учёный говорит, чтонесмотря на схожесть, даже натуральность некоторых имитационных виртуальных реальностей, виртуальный пользователь все же понимает, что события виртуальной реальности разворачиваются только внутри его сознания, что их нет для других людей или в физическом смысле. За счет этого обеспечивается чувство безопасности, происходит дистанцирование от событий виртуальной реальности. Но это свойство роднит виртуальные реальности с другими символическими реальностями.
Итак, при пользовании интернетом действительно происходит глубокое вживание в виртуальную реальность, но это вживание эстетическое, а не социальное. Точно так же после спектакля «Гамлет» зрители не превращаются в граждан Дании XVII века. Они не становились ими и во время спектакля. В социальном плане они оставались самими собой, хотя в душе их могли твориться какие угодно метаморфозы. Это символические, эстетические метаморфозы, а не социальные. Розин говорит, что события виртуальной реальности объективны, но объективны в том же смысле, что и события художественного произведения или сна. Увидев во сне войну, нормальный человек после пробуждения не начнёт убивать окружающих, хотя весь день может пребывать под сильнейшим впечатлением от пережитого им ночью. С физической реальностью виртуальную реальность роднит то, что виртуальный свидетель знает «правила игры», характер ожидаемых событий и переживаний, временные режимы пребывания в виртуальных реальностях.
Виртуальная реальность занимает своё определённое место в иерархии символических реальностей человека. Анализ виртуальных технологий и реальностей показывает, что в этой новой сфере человеческой деятельности возникают, в общем, стандартные проблемы: возможность манипулировать сознанием людей, угроза излишнего привыкания к виртуальному миру, смешивание критериев истины, относящихся к разным реальностям, и другие. Однако тот же анализ позволяет утверждать, что по сравнению с другими символическими реальностями виртуальные не являются более опасными, во всяком случае в ближайшем обозримом будущем. Большинство воздействий, состояний и событий, достигаемых в виртуальных реальностях, могут быть реализованы и в обычных символических реальностях – произведениях искусства, психотехниках, эзотерических техниках, идеологических системах и т.д. В этом смысле путешествовать в мире виртуальной реальности не более опасно, чем в мире художественной реальности или в мире сновидений. И там и там мы полноценно переживаем какие-то события, и там и там могут встречаться события с этической точки зрения сомнительные или даже вредные, например изображение насилия, порнография, низкопробная мода или политические штампы. Уже давно в нашей культуре прописаны меломаны, киноманы, и даже, к сожалению, ценители насилия и порнографии. Вся эта история по сути началась очень давно, когда человек еще в античной культуре стал рисовать и изображать обнаженное тело, описывать в литературе интимную жизнь.
Розин считает несостоятельным аргумент, что сходство виртуальной реальности с обычной приведет к перепутыванию обычной жизни и истинной информации с виртуальными. Он говорит, что именно уверенность в безусловной условности виртуального мира, о которой виртуальный пользователь никогда не забывает, позволяет последнему полноценно жить в виртуальной реальности, полноценно действовать. Через виртуальную реальность политики, психологи и эзотерики могут манипулировать сознанием, однако тех же самых целей они могут добиваться и без помощи сетевых технологий: через традиционные СМИ, психотехники, наркотики и проч.
Итак, деятельность в сети не ведёт ни к деперсонализации личности, ни к утрате социальности. Наряду с этими мнимыми угрозами противники интернета называют анонимность.
Противники интернета говорят, что якобы в сети человек анонимизирован, а в реальной жизни персонализирован.Как мы уже отмечали, под реальной жизнью такие люди имеют ввиду социальные взаимодействия. Но и при социальном взаимодействии, и в остальной реальной жизни человек далеко не всегда персонализирован.
Известно, что город создает условия для созерцания и общения, обеспечивает анонимность (анонимность прохожего, покупателя, пассажира и т.д.), предоставляет массу впечатлений[5].Будучи порождением человеческого интеллекта, Интернет позволяет своему создателю начать исследовать те элементы и структуры своей собственной внутренней организации, которые удалось экстериоризировать при помощи данного технологического артефакта[6].
В реальной жизни есть только одна область, в которой человек действует под своим паспортным именем — это область отношений с государством. Если человека не называют по паспортному имени родители, дети, любимые и друзья, то почему его должны называть так в сети? Противники интернета говорят, что анонимность является причиной хамства и троллинга в сети. Но если я прочитаю оскорбительный комментарий, который написал не какой-нибудь PukanDestroyer-Pro, а какой-нибудь Пупкин Василий Иванович из Владивостока, то неужели я поеду к этому Пупкину во Владивосток из Калининграда, чтобы разбить лицо? Прикрываясь сентенциями о заботе о гражданах, государство стремится превратить интернет из поля отношений между свободными людьми в поле отношений подчинённых субъектов с государством.
Отношения в интернете — это не отношения в социуме, скрытые за маской Анонимуса, это отдельный вид человеческой деятельности, и если произвести государственный деанон пользователей сети, то это не восстановит деперсонализированного человека, как то представляется противникам интернета, но наоборот, разрушит уже существующего целостного интернет-адаптированного человека, лишив его необходимой духовной деятельности в сети.
Запрет на анонимность и другие меры цензуры, продвигаемые правительством, вопреки их ожиданиям, наоборот, разрушат чувство безопасности у пользователей. Как пишут Тираспольский и Новиков со ссылкой наРозина[7], пользователь может в любой момент безболезненно выйти из ситуации и вернуться в нее вновь под другим именем, в другой роли, не неся на себе груз прошлого, вины и не опасаясь последствий своих поступков. Это свойство роднит интернет-конференции с другими символическими реальностями "сновидений, искусства, религиозными или эзотерическими реальностями. Возможность всегда начать участие "с чистого листа" не отменяет ответственности участника за свои высказывания, поскольку, оставляя старый образ и беря новый "ник", участник теряет и весь накопленный в рамках этого форума авторитет.
Тираспольский и Новиков отмечают[8], что общение в интернете носит меритократический характер, каждый участник зарабатывает и утверждает авторитет собственными высказываниями и поведением, их социальные роли не имеют здесь никакого значения. Этого не могут понять силовики, которые пытаются в интернете влиять своим социальным авторитетом. Когда им это по очевидным причинам не удаётся, он приходят в ярость, однако не разувериваются в своей авторитетности, но приходят к выводу, что раз их действия не повлияли на обычных граждан, значит против них в сети действуют некие другие вражеские силовики. Деятельность силовиков в интернете превращается в войну с выдуманными силовиками. Чем больше силовики видят несостоятельность своих мер, тем больше они убеждаются в могуществе выдуманных вражеских силовиков, тем дальше увеличивают бюджет и тем больше страдают обычные пользователи. Можно сказать, что интернет — это то место, где реальные силовики сражаются с виртуальными.
Попытка понять смысл Интернета изолированно, вне пространства культуры, ограничивает понимание его потенциальных возможностей, говорят Тираспольский и Новиков. В сети нет ни рангов, ни выслуги лет. В интернете подросток может быть модератором, а профессор — игроком.Тираспольский и Новиков отмечают, что в интернет-конференциипочти неизбежно появляются персонажи, характерные для полифонических романов Достоевского: шут, демон-искуситель, двойники, безумцы и другие. Они говорят, что виртуальная конференция, отменяя некоторые социальные условности, ослабляет и внутреннюю цензуру.Всетевом общении раскрывается сущностная незавершенность и неоднозначность человека, он перестает совпадать с самим собой. В это же время криминалистическая лингвистическая экспертиза навязывает человеку роль, принятую им ситуативно в интернете, как неизменную социальную и подвергают соответствующему судебному преследованию. Силовики воспринимают художественные роли интернет-пользователей буквально и переносят в реальный мир угрозы, созданные в рамках художественного интернет-гипертекста. Это аналогично тому, как если бы милиционер, проникшись действом, начал бы в театре стрелять в актёра, играющего Отелло. Вживание в интернет-текст более глубоко, чем в роман, так как для того, чтобы начать читать интернет-текст, человеку нужно зарегистрироваться на сайте, то есть самому стать персонажем, в то время как при чтении романа читатель остаётся человеком с бумагой в руках. Читатель романа может совершить усилие и воображать персонажей в своей голове, но может этого усилия не совершать. Школьные учителя русской литературы на это возразят, что всё зависит от мастерства писателя, что мир гениального писателя (разумеется, он жил в России в 19 веке) сам ворвётся в голову читателя с первыми же строками. Но очевидно, что на самом деле вживание в произведение зависит от свободной воли читателя. При чтении интернет-текста каждый читатель становится персонажем автоматически. При этом и за остальными персонажами текста скрываются реальные люди, такие же, как читатель. Самобытность и новизна виртуальной конференции состоит в том, что ее не только читают, как роман, но и живут в ней. Интернет стёр границы между искусством и жизнью. Интернет — это мистерия, основанная на соборном сознании, в которую своим свинымрылом лезут силовики. Силовики — это профаны, которые краем глаза случайно узрели мистерию и сошли с ума. Они не поверили своим глазам и сами себе, они не поверили своему собственному опыту. Их собственный опыт оказался настолько ошеломляющим, что они не справились с ним, их мещанство почувствовало угрозу собственного разрушения и вынудило их выдумать профанические объяснения и профанировать мистерию.
[1]Емелин
В.А. Виртуальная реальность и симулякры [Электронный
ресурс]http://emeline.narod.ru/virtual.htm#%D0%A1%D0%BC:%20Heim%20M.%20The%20Metaphysics%20of%20virtual%20reality%20//%20Virtual%20reality:%20theory,%20practice%20and%20promise.
[2]Розин
В.М. Виртуальная реальность как форма современного дискурса //
Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М.,
1997
[5]Β.Μ.Розин
Интернет – новая информационная технология, семиозис, виртуальная
среда// Влияние Интернета на сознание и структуру знания. – М.: ИФ
РАН, 2004. С. 17 https://iphras.ru/elib/Vliyan_Internet_1.html
[6]Кузнецов
М.М. Интернет как провокатор и инициатор сетевого подхода //
Влияние Интернета на сознание и структуру знания. – М.: ИФ РАН,
2004. С. 194https://iphras.ru/page50505843.htm
[7]Розин
В.М. Технологии виртуальной реальности. // Традиционная и
современная технология (философско-методологический анализ) / РАН
институт философии. М., 1999. С. 168.
[8]Тираспольский
Л., Новиков В. Виртуальная мистерия, 2001. http://www.netslova.ru/tiraspolsky/virtconf.html
Оставить комментарий
Популярные посты:
Архив записей в блогах:
В последнее время заметно активизировались великие историки, уверяющие что в 1917-м году большевики свергли царя Николая II, а потом Сталин создал Украину. И я решил обновить (разместить заново) одну из своих архивных публикаций... В прошлый раз мы с вами остановились на том, что ...
Телефонный пранкер Алексей Столяров, известный под псевдонимом «Лексус», признался, что именно он совместно с товарищем Владимиром Кузнецовым («Вован») подделал письмо, отправленное украинской летчице Надежде Савченко якобы от президента Украины Петра Порошенко. По словам Столярова, из ...
Я вам открою, милые, большой мужской секрет . Мужчины боятся женщин . Сказать точнее боятся не женщин, а своей мужской несостоятельности. Женщина, как зеркало для мужчины. Зеркало, в которое он может кинуть взгляд, узнав всю правду о себе. Правда - малоприятная штука, ...
Название: Скоро весна
Автор: Ejkova
Создана: 13.02.2017 08:35
Скопировали: 7 раз
Установили: 11 раз
...
