ЗАЛОМ

НАСТУПИЛ вечер. Небо Онтарио, в отличие от тэчжонского, и ночью чистое, синее. Вдали пролетал самолёт...

Мы с TJ Mori куковали дома вдвоём. Оголодали. Надо было что-то поесть. Я вспомнил, что на днях купил в польском магазине развесную селёдку - залом.
Заломом покойный бабай называл мифическую, невероятно крупную и жирную селёдку: "Эх, таких сейчас нет. Помню, на нашу с анайкой свадьбу была вот такая" и выставлял вперёд свой мощный локоть. Я по неопытности говорил: "Да не бывает таких, абзи"... В первый раз бабай сказал о заломе, комментируя горбушу, которую я купил на свадьбу через золотарёвского шурина Колю в известном каждому питерцу магазине "Океан" - время было застойное, рубеж 70-80-х, в Советском Союзе было всё, и столы в приличных домах украшали сервелат, осетрина и красная рыба, но всё приходилось доставать по блату. Горбуши, помню, засолили таз. Она украшала все участки нашего свадебного стола.
О заломе бабай часто говорил и после нашей с Драг-ойтм свадьбы. Много позже я понял природу его хвастовства. Случившееся в юности, молодости всегда кажется лучше, вкуснее, краше нынешнего. Селёдка, купленная в польском магазине, действительно, напоминала своими габаритами, широкой, жирной спиной лучшие, крупнейшие экземпляры своей породы, которые я бывалыча едал в молодости...
Отварили картошку, овощи. Mori выставил на стол бутылку сочжу, которую он привёз из Кореи.
Кабы знал о сочжу заранее, положил бы на некоторое время в морозильник.

|
</> |