
Японский блицкриг на Филиппинах


Вторая мировая война на Дальнем востоке была совершенно иной, чем в Европе и на территории Советского Союза. Если к вторжению в СССР готовилась практически вся Европа и многомиллионные орды цивилизованных народов были оснащены лучшим европейским оружием и использовали лучшую на тот момент военную мысль, то на Дальнем востоке крохотные отряды ребят с мечами и допотопными пушками громили армии сверхдержавы.
Объяснить это толком до сих пор не берется никто. В начале апреля 1942 года на полуострове Батаан на Филиппинах капитулировал американский гарнизон. Командовал американцами генерал генерал Макартур.

К моменту капитуляции под его командованием оставалось 78 тысяч человек. Противостояла же Кингу японская армия Масухару Хоммы численностью 54 тысячи человек. Причем японцы были плохо вооружены, предельно истощены и больны. По разным оценкам за этот же период от болезней умерло около 10 тысяч японских солдат.

Как известно в СССР лучших командиров уничтожили политические репрессии. В США они вымерли сами как вид.
Но, в бегстве американцев на Батаан виновен был не глупый Кинг, а мудрый Дуглас Макартур, который незадолго до разгрома предусмотрительно бежал из Филиппин в Австралию.
Историк Можейко считал даже провести вот такую аналогию:
«Макартур был сродни нашим героям Гражданской войны, которые, подобно Ворошилову и Буденному, готовы были повести в бой конные армии, но не совсем понимали, что делать с авианосцами».
До зубов вооруженные армии американцев и филиппинцев под командованием Джонатана Уэйнрайта (а когда тот сбежал на остров-крепость Коррехидор) Эдварда Кинга столпились на Батаане толком даже не повоевав.

Вот как описывает это И.В. Можейко в книге «Западный ветер»
«Неожиданное решение Макартура отвести войска на Батаан, обрекая их на неминуемое поражение, если не поступит крупных подкреплений из США (а в ближайшие месяцы на это рассчитывать не приходилось), обнаружило, что резервный план существовал лишь на бумаге. «Сам полуостров производил впечатление бедлама. Тысячи перепуганных гражданских беженцев, спасавшихся от армии Хоммы, бросились к Батаану пешком, на повозках, в машинах; остатки разбитых частей не знали, куда деваться, потому что не было указателей и никто не руководил этим исходом. Траншеи и укрепления существовали только на бумаге. Деревенские жители должны были быть эвакуированы, но кто-то явно забыл отдать соответствующий приказ, и они стояли у своих хижин и в изумлении глядели на лавину грузовиков, легковых машин и орудий, которые громыхали мимо, покрывая бамбуковые дома густым слоем пыли».
Требовалось по крайней мере две недели для того, чтобы распутать узел Батаана и организовать его оборону. Однако этих двух недель не было.

В первый раз забаррикадировавшихся на Батаане американцев и филиппинцев японцы попробовали атаковать еще в январе. Но огромный перевес в вооружениях сказался: японцы наступали на позиции филиппинской дивизии по полю сахарного тростника и в это время ударили американская артиллерия. Постепенно перед позициями филиппинцев вырос вал из японских трупов.
Когда бригада откатилась назад, от нее осталось менее половины солдат. Поражение было первой неудачей японцев в этой войне.
Правда во время неудачного штурма Батаана японцев было не более 10 тысяч человек, в то время как союзников не менее 50 тысяч бойцов.
Неудача Хоммы заставила японское командование начать переброску дополнительных сил на Филиппины из Японии и Китая. К началу апреля силы Хоммы на Батаане были усилены 4-й дивизией, тремя отдельными пехотными полками, полком горной артиллерии, полком 240-мм гаубиц и двумя эскадрильями бомбардировщиков.
По масштабам войны в СССР – мизер не дотягивающий даже до масштабов фронтовой операции.
Официальный британский труд «Образы войны» рисует американо-филиппинские «посиделки» так:
«На Батаане война превратилась в бесконечную изматывающую осаду в джунглях. Для молодых американских солдат, выросших в чистом, гигиеническом мире, самым страшным стала зловонная грязь. Они существовали в окопах, покрытые потом, вшами и грязью. Окопы были окружены кучами дерьма, потому что все страдали от дизентерии и были так слабы, что не могли отползти от окопа, к тому же это могло обернуться смертью от снайперской пули. Не было ни лекарств, ни нормальной горячей пищи. Все голодали, паек измерялся тысячью калорий... разумеется, низко упала мораль и дисциплина, особенно после того, как сбежал Макартур».

Конечно, британская болтовня про «гигиенический» мир – чушь редкостная. В 1939 году в Германии был самый высокий уровень жизни из европейских государств, участников второй мировой войны.
Но им как-то удавалось сидеть дерьме Демянского котла, а потом досидеться до почти полного вымирания в Сталинграде. У американцев, видимо, пипифакс был какой-то особенный.
Не менее важно, что значительную часть группировки составляли филиппинцы, которые «гигиенического мира» отродясь не видывали. Филиппины были тогда колонией США. И когда в стане осажденных стало плохо с едой филиппинцев почти совсем перестали кормить.

Важно отметить, что филиппинцев в США в своих потерях никогда не учитывали и не учитывают.
По данным Википедии США во второй мировой войне безвозвратно потеряли 417 тыс. человек. Филиппины потеряли около миллиона человек. Для сравнения: в советских потерях учтены и бандеровцы, и прибалтийские «лесные братья» и хиви, и власовцы…

Ещё одна цитата по книге И.В. Можейко «Западный ветер»:
«В 22 часа 2 апреля мощной артиллерийской подготовкой начался решительный штурм Батаана. Множество японских самолетов на бреющем полете засыпали джунгли зажигательными бомбами и бочками с бензином. Вспыхнул сильный пожар, заставивший американцев и филиппинцев оставить позиции. Тем временем японские части начали карабкаться на незащищенную семисотметровую гору Самат, которую американцы считали неприступной, и к утру господствующая над полуостровом высота была в их руках. После нескольких часов битвы линия обороны была прорвана, американцы и филиппинцы начали отступать к югу. Попытки Уэйнрайта заставить еще державшиеся на флангах части перейти в наступление ничего не дали — их командиры отказались идти в бой, полагая, что сопротивление бесполезно. Но Уэйнрайт продолжал настаивать на контрнаступлении: он понимал, что Макартур будет впоследствии обвинять его в нерешительности и некомпетентности».

И далее:
«К 7 апреля армия на полуострове уже перестала существовать — остались лишь толпы дезорганизованных, еле живых людей. Генерал Кинг собрал в штабе офицеров, которые смогли туда пробраться. Он формально сообщил, что есть приказ Макартура защищать Батаан до последнего солдата, о котором все присутствующие отлично знали, и добавил, что сопротивление приведет лишь к лишним жертвам. Он, генерал Кинг, знает, что будет отдан под суд, если вернется живым в США, потому что его сделают козлом отпущения — генерал Уэйнрайт ответственности брать не хочет. «Поэтому, — закончил свою речь Кинг, — я берусь объявить о капитуляции, но сообщать об этом Уэйнрайту не буду, чтобы не перекладывать на него ответственность». Кинг приказал взорвать склады, уничтожить орудия и пулеметы, чтобы они не попали к японцам, а затем велел поднять белые флаги».

На Батаане сдалось 78 тыс. американцев и филиппинцев. Кроме Уэйнрайта удрать на Коррехидор смогли ещё некоторое количество людей с Батаана. Они увеличили гарнизон Коррехидора и трех других небольших укрепленных островов в заливе до 11 600 человек.

Но оставалась ещё мощная морская крепость-остров Коррехидор. Оборонительные укрепления Коррехидора были внушительными. Его батареи насчитывали 56 орудий береговой защиты и минометов, а также 24 трехдюймовые зенитные пушки и 48 пулеметов калибра 50 мм. Они были установлены за бетонными барбетами, в открытых углублениях или на обложенных мешками с песком позициях, уязвимых для воздушных атак. Там было восемь 12–дюймовых пушек и десять 12–дюймовых мортир, а также много орудий меньшего калибра.

Знаменитая система туннелей на Коррехидоре обеспечивала подземные укрытия от снарядов для складов, боеприпасов, средств связи, штабов и медицинских пунктов. Туннель Малинта длиной 1 400 футов и шириной 30 футов, проложенный дальновидным генералом через 400–футовую толщу Малинта – Хилл, обеспечивал защищенный путь от восточных до западных частей Коррехидора. Через него проходила небольшая электрическая железная дорога. К главному туннелю примыкали боковые, и отдельная сеть соединительных туннелей, которым дали название по характеру расположенных в них служб, вмещала в себя госпиталь, участок интендантских складов, штабы, хранилище бензина, службы ВМС и т. д.
4 мая генерал Хомма пошел на рискованный шаг — он погрузил на лодки и понтоны 2 тыс. солдат и несколько танков и приказал им взять Коррехидор штурмом. На каждого наступавшего японца приходилось по семь защитников укрепленного острова.

Высадка прошла с большими потерями — американские береговые батареи утопили чуть ли не половину лодок, и в общей сложности на берегу оказалось лишь 600 японских солдат, которые бросились к входам в казематы. Ворваться туда им не удалось, и они отступили на берег, где держались на маленьком плацдарме. Всем, и в первую очередь японскому командующему, было ясно, что операция провалилась. Но в этот момент прибыли понтоны с танками и несколько машин выползло на берег. Сказать, что в 1942 году японская бронетехника была допотопной – не сказать ничего. Но и их было достаточно. Уэйнрайт словно — узнав, что на острове вражеские танки, он тут же приказал объявить по радио, что гарнизон сдается. Текст капитуляции был заготовлен им заранее…

О причинах поражений поляков, англо-французов, норвежцев и остальных написаны сотни, а может и тысячи книг. Суть которых сводится к тому, что вермахт применил против них новый метод ведения войны – блицкриг с глубокими рейдами механизированных соединений, противостоять которым армии мудрых польских, французских, английских генералов, конечно же, не могли.

На почему союзников громила Япония? Сухопутная японская армия была отсталой и в сравнении с армиями союзников малочисленной. Репрессий в командовании армии США не было. И такой позор!

Это интересно!
Если немцы свои поражения в России объясняли лучшей приспособленностью русских солдат к морозам, то американцы объясняли победы японцев лучшими способностями к ходьбе.
Вот как это описывает Википедия:
«Ежедневный марш в 25 миль считался обычным для японской армии, в то время как американские войска находясь в хорошей физической форме могли преодолевать только 15-20 миль в день».
Когда вы смотрите соревнования по спортивной ходьбе и видите как низкорослый японец семенит за долговязым негром, то не впадайте в заблуждение. Японец только с виду маленький и кашляет, на самом деле – он страшно жилистый!
Все фото из Военного альбома