Who is мистер Тобик? (2)

vchaplina_arhiv — 17.03.2023

1-й пост об этой крайне загадочной истории появился в «Архиве Веры Чаплиной» в апреле 2016 года: https://vchaplina-arhiv.livejournal.com/64212.html

Нам разгадку найти не удалось.
Но, оказывается, в 2016 году этот вопрос был поставлен не только в Москве, но и в Нью-Йорке, – профессором Туро-колледжа Майей Балакирской-Кац…



...в ее книге «Drawing the Iron Curtain: Jews and the Golden Age of Soviet Animation»
или «Рисование за железным занавесом: евреи и золотой век советской анимации»
(интервью с автором два года спустя)

И-таки да, госпожа профессор, в отличие от нас, скромных любителей, смогла раскрыть секрет этой парочки! Как вы, наверное, уже догадываетесь, в том самом, специфически избранном ею направлении...

В кратком пересказе одного из фрагментов 300-страничного исследования Майи Балакирской-Кац происхождение и историческая сущность льва Чандра и собаки Тобика уже вырисовываются, но еще не вполне отчетливо.
Поэтому обратимся к оригинальному тексту профессора (цитаты по переизданию 2018 года; перевод выполнен с помощью авто-переводчика Deepl, комментарии «Архива» даны в квадратных скобках и выделены цветом):

Из главы «Создание истории: Еврейское пространство и Московский зоопарк», с.135-144:

с.136:


...Московский зоопарк был не столько местом отдыха для городских детей, сколько научной организацией, доказывающей возможность реализации идей советского социалистического общества в природе. В 1933 году в зоопарке открылась выставка «Сближение видов» [на самом деле – «Выставка молодняка», позднее – «Зелёная площадка» или «Площадка молодняка»], призванная продемонстрировать, что якобы инстинктивные модели агрессии между видами могут быть изменены с помощью строгой дрессировки, которая начиналась с самого рождения. Проект был призван доказать теории советского биолога Трофима Лысенко (1898-1976), который утверждал, что только определенные черты передаются генетически (или вертикально), в то время как другие наследуются экологически (или горизонтально)…

[никакого отношения к теориям Лысенко площадка молодняка не имела (в 1933 году зоологам он вообще был мало известен), и никакой дрессировки на площадке молодняка не практиковалось. Вот как описывала сама Чаплина создание площадки в статье «Молодняк Зоопарка и его воспитание» (в сборнике статей «Московский зоопарк» под ред. проф. С.И.Огнёва. М., 1949. с. 397)...






…О выставке, названной в СМИ первой в своем роде, сообщалось: молодые львы, медведи и волки мирно играют с ягнятами, молочными поросятами и кроликами.
В 1936 году Вера Чаплина, член кружка юных биологов Московского зоопарка (КЮБЗ), назвавшая себя человеком, который «верил, что молодых животных разных видов можно научить жить бок о бок», привлекла внимание СМИ тем, что вырастила львенка, брошенного матерью в Московском зоопарке, в своей коммунальной квартире. Чаплина назвала львенка Кинули, что в переводе с русского языка означает «брошенный», и взяла собаку по кличке Пери, чтобы та ухаживала за львенком: «Боюсь, я не могу претендовать на гениальное вдохновение», – написала однажды Чаплина. – На самом деле это произошло из-за нехватки жилья. В Москве, вы знаете, мы все должны жить совместно и тесно, потому что еще не хватает просторных квартир. Так было и в зоопарке в 1933 году, когда я начала свои эксперименты». [цитируется по интервью с Чаплиной: Demaree Bess, «Lions and Lambs in Moscow», Christian Science Monitor, December 18, 1935].
В своих воспоминаниях об этом опыте Чаплина подчеркивает привязанность льва и собаки друг к другу и к разным жильцам коммуналки, рисует портрет школьницы Гали, вставшей на сторону брошенной Кинули, несмотря на кампанию ее собственной бабушки по выселению львицы из их коммунальной квартиры. Кинули стала чем-то вроде сенсации в СМИ, символом советского социализма и коммунального образа жизни, который в идеале должен был заменить устаревшую семейную структуру более прогрессивными коммунальными структурами. [ни в одной из многочисленных тогдашних публикаций, собранных в «Архиве», подобной символики не встретишь – даже в подтексте] Кинули появлялась на телевидении и в газетах, а Чаплина выступила по радио с рассказом о необычной дружбе между львом и собакой.



Различные СМИ регулярно публиковали или показывали фотографии Кинули вместе с красавицей Чаплиной, ее привлекательным мужем, улыбающимися детьми, услужливыми соседями и, конечно же, собакой Пери. В целом, СМИ превратили эксперименты Чаплиной в Московском зоопарке на «Новой территории» в мощный символ синтеза советской генетики и социальной теории. [причем тут генетика?]
В конце концов, Чаплина оставила зоологическую работу и стала писателем и путешественницей, сохраняя свой интерес к взаимоотношениям между людьми и природой в своих литературных произведениях. В 1950-х годах, после нескольких приступов энцефалита, которые парализовали ее почти на год, Чаплина упростила свой образ жизни и написала для студии «Союзмультфильм» сценарии к мультфильмам «Лесные путешественники» (1951) и «В чаще» (1954). Периодическое сотрудничество Чаплиной с «Союзмультфильмом» делает весьма вероятным, что Качанов и Шварцман [режиссер и художник мультфильмов о Крокодиле Гене и его друзьях] были не только знакомы с ее известными рассказами, но и лично знали Чаплину. Для сериала «Чебурашка» Качанов переиначил персонажей из любимых рассказов Чаплиной о брошенном льве, верном псе и школьнице по имени Галя – в свою собственную версию мультипликационных персонажей: бездомный лев, верный пес и школьница Галя. Качанов перевернул ситуацию из чаплинской «Кинули» в сюжет, который привёл льва, собаку и школьницу Галю в дом Крокодила Гены, где они сразу же подружились, несмотря на свои различия.



Если Чаплина стремилась добиться от природы одобрения советского социалистического принципа «дружбы народов» [оставим эту сентенцию на совести автора: жаль, что для контрастного усиления своей интересной мысли о работе Качанова и Шварцмана, автор использует столь грубое передёргивание в отношении работы Чаплиной], то преображение рассказа Чаплиной и декораций московского зоопарка предполагало совершенно обратное: неспособность общества одобрить «дружбу народов». Качанов выступил с критикой «дружбы народов», населив свою ожившую советскую столицу еврейскими авторепрезентациями. Кроме сложного образа Чебурашки, которого Шварцман нарисовал со своей фирменной шкиперской бородкой, наиболее прямой автопортрет появляется в его кукле длинноволосого льва-интеллектуала.



Леонид Шварцман

Хотя трудно доказать, что Шварцман сознательно моделировал куклы Чебурашки и льва под себя, нетрудно заметить сходство между львом и удлиненными чертами лица и зачесанной назад прической Шварцмана в его молодости. Образ льва следует рассматривать и в контексте репутации Качанова и Шварцмана как создателей комических персонажей, наделяемых человеческими чертами, часто похожими на их собственных родственников, коллег, друзей и общественных деятелей. В одном из интервью Качанов сказал: «Мне казалось, что персонажи должны быть знакомыми, чтобы зритель мог увидеть в них себя и представить себя одним из них. Поэтому мы тщательно проработали все детали обстановки. За основу каждого персонажа был взят прототип реального человека, находящегося рядом. Это очень помогает нам в работе».



Шварцман вспоминал, что его характеристика старухи Шапокляк и крокодила Гены как остатков «упраздненных классов» совпала с его воспоминаниями о послереволюционных годах, на которые пришлось его еврейское детство в Минске. «Это было время, наиболее близкое мне во многих отношениях. Я мог представить себе своих родителей и их друзей. В двадцатые годы таких старушек еще можно было встретить на улицах. Не являюсь ли я сам связующим звеном между двумя эпохами?».
Если Шварцман срисовывал чинно одетого льва с себя, то баритональный голос льва и строгая манера поведения проецировали специфически еврейское «я», напоминающее об ушедшем мире идишской культуры в его родном Минске, примером которого был писатель Шолом-Алейхем (чей широкий нос, длинные волосы до плеч и склонность к строгой одежде Шварцман тоже использовал для своей куклы-льва) ………………………………
…………………. Для анализа саморепрезентации Шварцмана в облике куклы-льва может быть важно и то, что имя Шварцмана при рождении было «Лейб», что на идиш означает «Лев».

Знание идиша имеет значение не только для обозначения льва как еврейского старосветского типа, но и для зашифрованной критики советского еврейства в концепции «дружбы народов». Качанов, Шварцман и некоторые другие члены съемочной группы знали идиш, были воспитаны в семьях, говорящих на идише. Шварцман ходил в школу, где говорили на идише, – в Минске, процветающем центре языка и идишской культуры, – и он вспоминает, что «большинство в классе были евреи... кроме сына дворника Алеши, который знал идиш даже лучше меня». Оператор сериала, литовец Иосиф Голомб, не только свободно говорил на идише, но его отец был заядлым коллекционером хасидской музыки и внес большой вклад в музыкальный лексикон идиша. Глубокое знание идиша позволило съемочной группе вставить в первый эпизод закодированные комические элементы, которые помогают знающим зрителям ориентироваться в социальных отношениях между персонажами. С легким поклоном лев официально представляется: «Лев Чандр» – неславянское имя с отчетливым звучанием на идиш «Лейб Шандер» (в переводе – «Львиный позор»). Баритональный голос льва и музыкальное сопровождение в виде меланхоличной скрипичной мелодии еще больше навевают мысли об ушедшем типе идиша. Этого не могло возникнуть, если бы Чаплина назвала своего льва «Лев Чандр». Она назвала своего льва «Брошенный» (Кинули), подчеркнув, что любовь общества может превзойти любовь биологической матери; лев Шварцмана вызывал в памяти «Львиный стыд» отказа общества от еврейского народа – в советском распаде Старого Света и в том безлюдном состоянии, в котором еврейский народ оказался впоследствии…

[как известно, Чандр родился в августе 1949 года в Рижском зоопарке и 4-месячным привезен в Московский зоопарк, где его поместили в одну клетку с собакой Тобиком, к которому львенок очень привязался. Вера Чаплина с 1946 года не работала в зоопарке и, конечно, не она дала львенку имя «Чандр». Но питомцы зоопарка часто получали заимствованные смысловые имена, и в данном случае обладателем исходного имени мог быть индийский бог Чандра. А Тобик – это уменьшительная форма популярного англоязычного имени Тоби, которым давно уже с юмором и лаской пользовались россияне – помните, как героиня чеховского «Медведя» просит «дать Тоби лишнюю осьмушку овса». Так что лев Чандр и собачка Тобик могут быть притянуты за уши и рассмотрены как парочка, демонстрирующая некое новое содружество на обломках бывшей Британской империи.]

с.144


…Помня о трагических историях Смоленска Качанова, Минска Шварцмана и Вильно Голомба до того, как они нашли убежище на «Союзмультфильме», мы могли бы пересмотреть конец сцены, в которой появляется собака Тобик, что созвучно слову Товик на идише («хороший»), и Лев Чандр, что перекликается с фразой на идиш «Лейб Шандер» («Львиный стыд»). Когда они вместе уходят в романтически приглушенном свете под ностальгическое гудение льва, Крокодил Гена замечает серьезным тоном философа: «Знаешь ли ты, сколько в нашем городе живет таких одиноких, как Тобик и Чандр? И никто не сочувствует, когда им грустно»…


И еще немного о Площадке молодняка...

с.143-144:


…Если сады Московского зоопарка были воплощением надежд на социальную реформу в 1930-е годы, то в конце 1960-х та же обстановка цинично отражала упадок советских биологических теорий, базирующихся на философии диалектического материализма. В конце 1960-х, непосредственно перед созданием Чебурашки, Московский зоопарк вырос в геометрической прогрессии, и, согласно городской легенде, повторил эксперимент 1933 года в период советского «мирного наступления», снова показав льва и ягненка, живущих вместе в мире. [территория Московского зоопарка не увеличивалась после 1927 года; Площадка молодняка, переведенная во время войны на Старую территорию, уменьшилась в размерах, перестала быть «зелёной», но в 1940-е – 1960-е годы не прекращала показывать публике разнообразные компании «львят и ягнят»] Эта история стала источником известных анекдотов, которые появлялись в американских мемуарах и речах времен холодной войны. В своем эссе о прессе и национальной безопасности тогдашний директор программ национальной безопасности в Центре Никсона Питер Родман записал распространенную версию анекдота: «Однажды Московский зоопарк дал объявление о том, что у него есть лев и ягненок, живущие вместе в одной клетке. Люди сходились со всей округи, чтобы увидеть это чудо. Конечно, они были там – и лев, и ягненок, лежащие бок о бок в одной клетке, очевидно, в состоянии совершенного блаженства. Кто-то спросил смотрителя зоопарка: как свершилось это чудо? «Без проблем. – ответил смотритель. – Нам только приходится подкладывать нового ягненка несколько раз в день»*. Устроив Чебурашке «от ворот поворот» в историческом Московском зоопарке [в мультфильме охранник зоопарка возвращает Чебурашку продавцу апельсинов со словами: «Нет, этот не пойдет. Неизвестный науке зверь! Не знают, куда его посадить»], где животные были приучены жить вместе для демонстрации советской социализации, Качанов и Шварцман разработали свою собственную версию циничной шутки. Официальный отказ от помещения Чебурашки в зоопарк подразумевал, что несмотря на предполагаемую социалистическую приверженность генетическому разнообразию и национальную политику, поощряющую дружбу народов, некоторым «тропическим» персонажам просто не разрешалось переступать порог зоопарка».

* Питер Родман «Пресса и национальная безопасность: Лев и ягненок» (Journal of National Security Law, December 1997). Похожую версию этой истории, но в Ленинградском зоопарке, см. Кеннет Л. Адельман «Выступление перед Чикагской ассоциацией адвокатов 22 января 1987 г.» (World Affairs 149.3, Winter 1986-87: 157).

____________________________________

Здесь надо отметить, что и в 1930-е годы новости о Кинули или о зоопарковской площадке молодняка часто интриговали публику в чисто обывательских мотивах – съест или не съест?.. кого именно съест?.. и когда?... На то она и публика.

Книгу Майи Балакирской-Кац многие тоже будут читать с той же мерой «вдумчивости», отчасти и оттого, что автор сама дает для этого достаточно поводов. Хотя в ее исследование вложены труд, идеи и любовь к создателям замечательных мультфильмов и к их чудесным персонажам. Но яркие, хлесткие упрощения, прямолинейные социальные схемы, заменяющие погружение в более широкий контекст, – эти недостатки отбросят от книги лучшую часть аудитории: критически мыслящих читателей. Хотя и не отвадят от нее въедливых искателей информации, читающих всё очень внимательно, особенно примечания, а их в книге немало, за что автору – отдельное спасибо!



плакат «В зоопарке. “Друзья Площадки молодняка”. Чандр и Тобик». 1953 (художник Е.Гаврилов)
«Лев Чандр с собачкой Тобик», майолика, 1956 (скульптор Е.Гуревич)


Нет смысла подводить итоги по Чандру и Тобику, всё понятно и так. Конечно, Р.Качанов и Л.Шварцман, с конца 1940-х жившие в Москве, не только не могли не знать, но и прямо процитировали имена всем известной зоопарковской парочки.

А вот о прототипе мультфильмовской школьницы Гали (по версии Майи Балакирской-Кац) надо сказать хотя бы несколько слов.
Девочка Галя, появляющаяся в эпизодах повести «Кинули», стала известна читателям «Пионерской правды» еще за год до опубликования повести, 18 марта 1936 года (см. в конце этой статьи):



Впрочем, Лёня Шварцман и Рома Качанов в 1936 году уже вышли из возраста читателей «Пионерской правды». И уж тем более, они не могли знать, что Галя приходилась Вере Чаплиной троюродной сестрой.
Да, бабушка Гали, была тоже Чаплиной, – та самая Антонина Васильевна, что невзлюбила Кинули и требовала её выселения из коммунальной квартиры. Она переехала со своей семьей в квартиру Вериного деда, профессора В.М.Чаплина, вскоре после революции (её муж, отставной генерал артиллерии С.М.Чаплин, был братом Владимира Михайловича).
Галя погибла совсем молодой, в годы войны, у нас есть единственный её снимок, предвоенный:



Но вполне можно предполагать её присутствие и на этом фото, сделанном в конце лета 1935 года во дворе дома № 16 по Большой Дмитровке, где жили все участники этих событий. Сделаем наложение предвоенного снимка Гали рядом с девочкой справа, которая гладит Кинули (движение её руки вышло на фото смазанным):



А вот что немного ранее записала Вера Чаплина в своем дневнике по Кинули:
«3/VIII-35 г. Первый раз в ошейнике.
Кинку стало трудно выносить на руках, она вырывается и хочет идти сама. Решили одеть ошейник. Сначала из ремня шлейкой. Пришла Галя и стали его одевать. Я никогда не думала, что Кинка так обозлится. Когда ошейник хотя слабо, но стянул шею, она рявкнула, рванула вперед и вцепилась в ремень зубами. Стала дергать и затягивать этим шею. Я хотела его снять, но не могла. Кинули буквально обезумела – каталась по земле, рычала, била лапами. Когда же с большим трудом мы все же ее освободили, долго не могла успокоиться. Через час я одела ошейник опять. Тихонько в игре застегнула и отпустила. Кинка опять пробовала от него освободиться, но застегнутый он беспокоил ее меньше. Когда Кинка успокоилась я застегнула ремешок. Галя взяла Пери, я Кинули и вышли.
С этих пор мы выводили Кинули каждый день. Медленно, но уверенно делала К. успехи.»

Имя Гали сохранила еще одна дневниковая запись Чаплиной, печальная и, недостижимо сознанию, перекликающаяся с судьбой девочки:



«17/VIII Таски нет. Какой нелепый случай. Утром веселая, здоровая, а теперь уже нет. Как же это случилось? Почему? Когда зашла в комнату она не бросилась как обычно навстречу. Позвала – никто не ответил. Уж не прыгнула ли в окно? [сказала я Гале / Галя бросилась – зачеркнуто] подумала я. «Да вот она спит» [ответила – зачеркнуто] закричала Галя. Свернувшись вся в клубок лежала наполовину [под – зачеркнуто] около дивана Таска, [голова ее была чуть – вариант] а приподнятая голова с высунутым языком, смотрела остановившимися глазами. Таска запуталась в бахроме дивана [стала крутиться – зачеркнуто] и удавилась. Так внезапно оборвалась крошечная жизнь маленькой Таски.»

(РГАЛИ, ф. 3460)

Книга Майи Балакирской-Кац найдена для «Архива Веры Чаплиной» Еленой Кожиной.
.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив