все чаще думаю о том

что самое главное, что еще остается у нас - это интонация.
да как да. и нет как нет - можно понять только благодаря ей.
и мы почти потеряли ее, пребывая тут. конечно, у нас еще есть скобочки, потом в жажде ее сохранить, появились всякого рода смайлики.
но... интонация, это интонация.
письменно ее всегда порождать могли только тексты очень большого массива. вот когда Левин косит луг с мужиками - чтобы понять что происходит - нужны сотни страниц и великая концентрация на каждой.
или за что люблю Генри Миллера? за то, что бы понять его какую-нибудь Черную весну - ведь нужно осилить всю книгу, целиком - ради трех страничек.
Завтра вы вольны довершать свою работу по уничтожению вашего мира. Завтра, может статься, вы будете петь в раю над дымящимися руинами ваших мировых столиц. Но сегодня мне хочется поразмышлять об одном человеке. Об одиноком страннике. О человеке без имени и отчизны. О человеке, которого я уважаю, ибо в нем нет абсолютно ничего общего с вами: о себе. Сегодня темой моей медитации стану я сам.
и нет. хотя сегодня надо, я не стану. мне слишком надо спать и слишком работать. точнее перебирать лапками как какое-то отвратительное насекомое. которое только и делает, что бежит и бежит вперед. и только чтобы оставаться. и жаль, забыла зачем.
впрочем, если уйти вглубь, потом - согласно заветам Генри, направившись вбок, и вверх, и затем вниз, - можно пребывать в Раю...
но мне опять уже скучно писать дальше
|
</> |