«Врачи знали, что их заразят, но все равно работали»

— Когда вы впервые столкнулись с пациентом, инфицированным новым коронавирусом?

— 6 января 2020 года. Это был пациент из Хуангана, которому отказали в госпитализации в нескольких больницах и который был направлен в отделение неотложной помощи Южной центральной больницы. Я присутствовал на консультации. На тот момент заболевание пациента уже перешло в тяжелую форму, его дыхание было затруднено. Я сразу понял, что у него было именно это заболевание.

Мы должны были обеспечить очень строгий карантин.

Мы пришли к решению принять пациента в конце рабочего дня. Я позвонил главному врачу больницы и доложил ему ситуацию, включая тот факт, что мы должны были освободить больничную палату от других пациентов и переоборудовать ее в соответствии со стандартными мерами при тяжелом остром респираторном синдроме (SARS), создав зону заражения, буферную зону, зону очистки, и изолировать помещения персонала больницы от помещений пациентов.

6 января, когда пациент находился в отделении неотложной помощи, мы провели переоборудование отделения в связи с карантином, а также внесли масштабные изменения в отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ). Отделение реанимации и интенсивной терапии Южной центральной больницы рассчитано на 66 коек. Мы оставили место для пациентов, зараженных коронавирусом. Я знал о контагиозности данного заболевания. Должны были поступать еще люди, поэтому мы выделили 16 коек.

Мы провели карантинную реконструкцию в зоне для пациентов с инфекционными заболеваниями. Поскольку респираторные заболевания передаются воздушно-капельным путем, то даже воздух должен быть помещен в карантин, чтобы он не был выпущен из помещений. В то время многие говорили, что в ОРИТ ограниченное количество коек и 16 коек были слишком большим количеством. Я сказал, что это количество совсем не чрезмерное.

— Еще в январе вы предсказывали передачу инфекции от человека к человеку и даже предусмотрели карантинные меры. Вы доложили о ситуации вышестоящему руководству?

— Это заболевание действительно распространялось очень быстро. К 10 января все 16 коек в нашем ОРИТ были заполнены. Мы видели, насколько катастрофической была ситуация, и сказали руководству больницы о том, что они должны сообщить в вышестоящие инстанции. Наш главный врач тоже понял, что это было срочно, и предоставил отчет об этом в городской комитет по здравоохранению Уханя. 12 января министерство направило в Южную центральную больницу команду из трех человек для проведения расследования. Специалисты установили, что клинические симптомы действительно похожи на SARS, но они все еще твердили о диагностических критериях и подобных вещах.

Мы ответили, что эти стандарты были слишком строги. На основании этих критериев диагноз будет поставлен очень немногим людям. До этого специалисты уже посещали больницу Цзиньинтань для расследования и установили набор диагностических критериев. Вы должны были иметь какое-либо отношение к рынку морепродуктов в Ухане, должна была присутствовать высокая температура, и результат теста на вирус должен был быть положительным. Для установления диагноза все три критерия должны были выполняться. Особенно третий критерий.

В действительности на вирус смогли проверить очень мало людей. 18 января в Ухань, в Южную центральную больницу из Китайской национальной комиссии здравоохранения прибыли специалисты высокого уровня с инспекцией. Я снова сказал им, что критерии слишком завышены. Таким образом, очень легко было пропустить инфекцию. Я сказал, что она очень заразна; если вы сделаете критерии слишком завышенными и будете отпускать пациентов домой, вы подвергнете общество опасности. После того как прибыла вторая национальная команда специалистов, критерии были изменены. Количество пациентов с диагнозом быстро возросло.

— Что заставило вас поверить, что новый коронавирус может передаваться от человека к человеку?

— На основании моего клинического опыта и знаний я был уверен, что заболевание следует считать острым инфекционным заболеванием, и что мы должны обеспечить защиту высокого уровня.

По моим требованиям в ОРИТ Южной центральной больницы были приняты строгие карантинные меры, и в результате в нашем отделении было только два случая инфицирования. По состоянию на 28 января из всего медицинского персонала больницы были инфицированы только 40 человек. В процентном соотношении к общему количеству медицинского персонала это намного меньше, чем в других больницах. Нам больно видеть, как ситуация с коронавирусом дошла до такого отчаянного положения. Но приоритетом сейчас является лечение людей, делать все возможное, чтобы спасать людей.

— Как протекает заболевание, вызванное новым коронавирусом?

— Многие вирусы погибают сами по себе через определенный промежуток времени. Мы называем такие заболевания самокупирующимися. Я обнаружил, что период нарастания симптомов нового коронавируса составляет три недели, с первых проявлений симптомов до развития затруднения дыхания. Преимущественно развитие от легких симптомов до симптомов тяжелой степени проходит примерно за неделю. Наблюдаются все виды симптомов легкой степени тяжести: общая слабость, одышка, у некоторых людей присутствует повышенная температура, у некоторых нет. На основании исследования 138 случаев наиболее распространенными симптомами на начальной стадии являются: высокая температура (98,6% случаев), общая слабость (69,6% случаев), кашель (59,4% случаев), боль в мышцах (34,8% случаев), затруднения дыхания (31,2% случаев) одновременно с менее распространенными симптомами, включающими головные боли, головокружение, боль в животе, диарею, тошноту и рвоту.

Но некоторые пациенты, которые переходят во вторую неделю, чувствуют резкое ухудшение. На этой стадии люди должны обращаться в больницу. У пожилых людей с сопутствующими заболеваниями могут развиваться осложнения; некоторым может потребоваться искусственная вентиляция легких. Когда начинают отказывать другие внутренние органы, наступает тяжелая стадия, в то время как у пациентов с сильной иммунной системой на этой стадии наблюдается снижение выраженности симптомов и постепенное выздоровление.

У некоторых пациентов, получающих лечение, мы смогли повысить уровень лимфоцитов — тип белых кровяных клеток, наблюдали усиление ответа иммунной системы и смогли, так сказать, вернуть их обратно к жизни. Но у тех, у кого уровень лимфоцитов продолжал снижаться, у кого иммунная система ослаблена, возникала полиорганная недостаточность, и они умирали. Для большинства заболевание заканчивалось за две недели, в то время как те, у кого заболевание развивалось до тяжелой степени, если выживали после третьей недели, то также выздоравливали. Те, кто не может бороться, умирают за три недели.

— Какой процент случаев развивается из легкой степени тяжести в тяжелую?

— Это высококонтагиозная инфекция, но процент смертности низкий. Состояние с угрозой для жизни чаще развивается у пожилых людей с уже имеющимися хроническими заболеваниями. По состоянию на 28 января зарегистрировано 138 случаев, 36 — в отделении реанимации и интенсивной терапии, 28 случаев выздоровления, 5 смертельных исходов. Таким образом, можно сказать, что процент смертности пациентов в тяжелом состоянии составляет 3,6 процента. Вчера (3 февраля) умер еще один пациент, повысив тем самым процент смертности до 4,3 процента. Учитывая количество пациентов в ОРИТ, вероятно, ожидается больше смертельных исходов. Процент смертности, видимо, также будет повышаться, но незначительно.

Как правило, госпитализированные пациенты находятся в тяжелом или опасном для жизни состоянии. Пациенты со слабовыраженными симптомами пребывают дома на карантине. Данными о проценте случаев, которые прогрессируют от слабовыраженных симптомов до тяжелого состояния, мы не располагаем. Если пациент переходит из тяжелого состояния в состояние с угрозой для жизни, он направляется в ОРИТ. Из 138 пациентов в отделение реанимации и интенсивной терапии помещены 36, что составляет 26 процентов от общего числа пациентов. Процент смертности среди случаев с угрожающими жизни состояниями составляет приблизительно 15 процентов.

В среднем временной период перехода от состояния со слабовыраженными симптомами к состоянию с угрозой для жизни составляет около 10 дней. Двадцать восемь пациентов выздоровели и были выписаны из больницы. На данный момент процент выздоровления составляет 20,3 процента, в то время как другие пациенты продолжают находиться в больнице. Примечательно, что 12 случаев имели отношение к Южно-Китайскому рынку морепродуктов; 57 были заражены во время госпитализации, включая 17 пациентов, уже находящихся в других отделениях, и 40 случаев — среди медицинского персонала, всего 138 случаев (по состоянию на 28 января). Это показывает, что больница является зоной высокого риска, и должны быть приняты соответствующие меры защиты.

— Что является главным фактором риска для тяжелых больных?

— Наиболее подвержена воздействию вируса иммунная система пациента. Вирус вызывает снижение количества лимфоцитов, поражение легких и затруднение дыхания. Многие тяжелые больные умирают от удушья. Другие умирают от полиорганной недостаточности вследствие осложнений, которые являются результатом иммунодефицитного состояния.

— У 39-летнего пациента была остановка сердца, его смерть наступила очень быстро. У некоторых пациентов при атаке вируса не было серьезных симптомов или заболевание было на ранней стадии, но они все равно умерли. Некоторые эксперты утверждают, что вирус запускает цитокиновый шторм, который уничтожает иммунную систему у молодых людей. Как итог, опасное воспаление, вызванное цитокинами, приводит к более высокой смертности. Вы наблюдали данное явление при вспышке коронавируса?

Механизмом цитокинового шторма является воспалительный процесс в организме, который ведет к полиорганной недостаточности и быстро переходит в терминальную стадию. В некоторых быстро прогрессирующих случаях переход от воспалительного процесса до состояния с угрозой для жизни занимает два-три дня.

— Как вы лечите тяжелые случаи и случаи с угрозой для жизни?

— Нашим основным подходом к лечению тяжелых случаев и случаев с угрозой для жизни является насыщение крови большими объемами кислорода. Сначала — неинвазивная подача кислорода с помощью насоса, затем — интубация, если состояние ухудшается. В случаях с угрозой для жизни мы используем ЭКМО (экстракорпоральная мембранная оксигенация или перекачивание крови пациента через аппарат искусственного дыхания). В четырех случаях мы применяли ЭКМО, чтобы спасти пациентов на грани смерти. В настоящее время нет специальных лекарственных препаратов для борьбы с коронавирусом.

Основная цель ОРИТ состоит в том, чтобы помочь пациентам поддерживать функции организма. У разных пациентов разные симптомы. В случае одышки мы проводим оксигенотерапию, в случае почечной недостаточности проводим диализ, в случае комы мы подключаем ЭКМО. Мы оказываем помощь в любом случае, когда пациент нуждается в ней для поддержания жизни. Как только количество лимфоцитов возрастает, иммунная система укрепляется, организм очищается от вируса. Тем не менее опасным является состояние, когда количество лимфоцитов продолжает падать, так как репликация вируса продолжается. Как только иммунная система полностью выведена из строя, становится очень сложно спасти пациента.

— Какая у вас нагрузка и темп работы?

— Работа в ОРИТ проходит с перегрузками. В Южной центральной больнице три палаты для пациентов на 66 коек, где могут быть размещены 150 пациентов. С 7 января, когда поступил первый пациент, никто не брал отпуск. Мы работали в ОРИТ по очереди. Даже беременные медработники не брали выходных. После ухудшения эпидемической ситуации никто из медперсонала даже не уходил домой. Мы отдыхали в гостинице около больницы либо в самой больнице.

В изолированных палатах мы надевали средства индивидуальной защиты уровня-3. Двенадцатичасовая смена для врача и восьмичасовая — для медицинской сестры. Когда возник дефицит средств индивидуальной защиты, медицинскому работнику выдавали только один комплект на день.

Материал средства защиты толстый, герметичный и плотно облегает тело. Поначалу они казались неудобными, но сейчас мы к этому привыкли.

— Были ли в вашей практике опасные моменты? Например, при проведении интубации, что вы делали, чтобы защитить себя от инфицирования?

— Когда пациент задыхается и неинвазивная оксигенация становится недостаточной, мы должны применять интубацию. Процедура опасная, так как у пациента может возникнуть рвота или отхождение мокроты. Медицинский персонал подвергается опасности заражения. Мы строго требуем от врачей и медицинских сестер применять средства защиты самого высокого уровня. Самая большая проблема, с которой мы сейчас столкнулись, — это дефицит средств защиты. Запас защитных средств для персонала ОРИТ истощен, хотя больница отдает приоритетное значение поставкам именно для нас.

— Есть что-то, что вас особенно тронуло?

— Очень многие пациенты не могли быть госпитализированы. Они кричали перед больницей.

Я плакал, когда отказывал им. Сейчас у меня закончились слезы. У меня нет других мыслей, кроме как сделать все возможное, чтобы спасти больше жизней.

Самым печальным случаем для меня стала беременная женщина из Хуангана. Она была в очень тяжелом состоянии. Около 200 тысяч юаней (39 тысяч долларов) было потрачено более чем за неделю в ОРИТ. Она была из сельской местности, и деньги дали в долг родственники и друзья. После использования ЭКМО ее состояние улучшалось, и она, вероятно, выжила бы. Но ее муж оставил надежду. Женщина умерла после того, как мы сдались. И как раз на следующий день правительство объявило о новой политике, которая предполагает бесплатное лечение для всех пациентов, инфицированных коронавирусом.

Заместитель руководителя нашего министерства рассказал мне одну вещь. 7-я больница Уханя находится в партнерских отношениях с нашей Южной центральной больницей. Заместитель руководителя прибыл туда, чтобы помочь им в ОРИТ. Он обнаружил, что две трети медицинского персонала уже инфицированы. Врачи там бегали «голые», так как, учитывая дефицит защитных средств, знали, что их заразят. Тем не менее они все еще там работали. Поэтому почти весь персонал ОРИТ был болен. Это слишком тяжело для наших врачей и медицинских сестер.

Интервью впервые опубликовано Caixin Global.