Вопросы без ответов

- Чему мы в итоге учим детей? - вопрос был поставлен как полагается - ребром.
- Быть успешными, - несколько снисходительно, как маленькой ответил мне учитель физики.
- Хорошо, пусть так. Но что они станут делать, если однажды им будет нужен не успех, а победа?
Худой высокий пожилой еврей с русской фамилией замолчал.
Тень прошлого плеснула в грустных глазах тяжело, как коньяк в потревоженном бокале.
Он понял вопрос и не нашёлся с ответом.
Двенадцать лет назад преподаватель педагогики университета сердито и беспомощно выговаривал мне на всю аудиторию:
- Педагогика должна быть гуманистической!
- Но ведь дети-солдаты и дети-рабы существуют. Их воспитывают и обучают.
Разве педагогика как наука не должна знать, как это происходит и что с этим делать?
- Педагогика этим не занимается.
Я вздохнула и вежливо свернула спор. Ответа не было.
В этом году.
- На образование накатывает вал плохо говорящих первоклашек.
- Плохо говорящих на русском?
- Нет, просто с никаким словарным запасом и неумением строить предложения уровня "Мама мыла раму".
- Да как так?
- Для того чтобы ребёнок научился говорить, нужно, чтобы с ним разговаривали родители. А не планшет в год в зубы и свободен, пока взрослые сидят в Инете.
- Неужели так плохо?
- Процент тех, кого по меркам 1980 года нужно отправлять в коррекционные классы, устрашающ. Обычную программу они не потянут. Со всеми вытекающими последствиями в старших классах.
- В России?
- В мире.
- И что делать?
Заведующая дополнительным образованием грустно улыбнулась и ничего не ответила.
Много лет назад я писала:
"Каждый сам растит свою Немезиду".
Тяжело быть Кассандрой.
|
</> |