влюблённость

Невероятно забавно наблюдать как меняются люди от станции к станции. Осмотревшись немного вокруг, посмотрев на дома и машины соседей, я изумлённо мучила коллег: а что, простите, здесь другая вселенная и Порше это что-то, что доступно любому? -- вспоминая восемь разных Порше на нашей улице, всё вопрошала я. Здесь много разных вселенных, -- смеясь, отвечали мне, -- ты живёшь в той, в которой доступно практически всё практически всем. Ну и ладно, -- расслабленно улыбалась я, -- я-то думала, что сошла с ума.
У меня самая лучшая стадия влюблённости, самая первая. Когда эйфория, когда не видишь недостатков, когда всё представляется идеальным и приносящее только радость и счастье. Та самая стадия, когда тщательно выбираешь одежду, прихорашиваешься, бежишь изо всех сил на встречу в предвкушении. Когда немного дрожат руки от волнения, от страха. Когда улыбаешься той самой улыбкой, которая покоряет вселенные. Когда светишься не только снаружи, но и изнутри. И получаешь взамен всё, что хочешь и даже, порой, чуть больше. Покорённые твоим свечением, тебе расслабленно улыбаются миг назад нахмуренные, нахохлившиеся, усталые пассажиры метро. Твоё знакомство с ними начинается и заканчивается практически молниеносно. Но на эти пару минут вы вместе, в одном батискафе. И никого и ничего. Только ты, город и твоя сумасшедшая, сводящая с ума влюблённость.
Именно та стадия, когда ты понимаешь, что, несомненно, будет время, когда ты отчётливо будешь видеть все недостатки; будешь сердито бурчать и сетовать; будешь мучительно вспоминать отчего тебе это или то казалось достоинством. Потом неожиданно вспомнишь и улыбнёшься -- вот оно, то забытое чувство. То самое, которое держит тебя на плаву что бы ни было.
На плаву держит только влюблённость. И так сладостно плыть по течению не думая, не сопротивляясь, полностью отдаваясь и пытаясь аккуратно прислушиваться к ощущениям.
Аккуратные дома за небольшими ажурными оградами. До сих пор там и здесь можно заметить светящихся снеговиков, а с деревьев свисают, будто диковинные плоды, огромные красные стеклянные шары. Новый год всё ещё не ушёл, он всё ещё здесь. Балконы, стены, двери, украшенные гирляндами.
Истинный лондонец спешит не спеша. Он опаздывает, но шагает прямо, не переходя на недостойные, но столь помогающие мелкие перебежки. Тут зазеркалье. Машины едут в другую сторону, люди идут в другую сторону, даже ветер, кажется, дует совсем по-другому, совсем не так, как в Иерусалиме. Садишься в метро и отсчитываешь: четыре остановки над землёй, ещё одна под землёй. Вот вошли девочка и папа. Папа подталкивает девочку -- поближе к стене. Стой крепко, держись, -- заботливо говорит папа, окружая её со всех сторон собой. Как тебя зовут? -- улыбаюсь я. Девочка из зазеркалья, невероятно серьёзная и ответственная, приседает в небольшом книксене и отвечает: Каролайн, мисс, меня зовут Каролайн. Я не успеваю ответить, девочка добавляет: Мне семь лет, я в третьем классе, больше всего люблю математику и у меня папа учитель. Снова приседает в книксене, крепко держась за поручень, -- приятно познакомиться, мисс. Я серьёзно протягиваю руку. Мы пожимаем друг другу руки, но я не выдерживаю: а ты знаешь, что ты очень симпатичная? -- восторженно вопрошаю я, всё вспоминая её серьёзный ответ. Да, мисс, -- с достоинством, гордо отвечает девочка, -- я знаю. Папа улыбается и гладит её по голове. Глаза его сияют и он невероятно доволен. Нам выходить, -- протягивает он мне руку, -- счастливого пути, мисс. Счастливого пути, мисс, -- вторит девочка. Мы вежливо киваем друг другу и они выходят в другую зазеркальную жизнь. Спасибо тебе, Лондон, за эти мелочи.
Спасибо тебе за густой бархатный эль; за викторианское строение, в котором бар для сотрудников, где пиво стоит столько же, сколько оно стоило, кажется, когда основали Лондон. Да ты что! -- восклицает смешливый рыжий бармен и морщится, -- разве ж это дёшево! Вот два года назад! Вот тогда было дёшево. А сейчас мне просто даже стыдно за нас и пиво, -- он старательно доливает в бокал -- бокал невозможно поднять, можно только подвинуть и отхлебнуть. Прошу, мисс! -- он протягивает мне бокал и подмигивает, -- надеюсь, у вас был хороший день!
У меня был изумительный день. Я улыбаюсь и вспоминаю. Я объясняла студентам базовые вещи, рисовала картинки и возбуждённо размахивала руками, рассказывая как это невероятно когда можно взять четыре разных бесконечности и связать в одну -- так, чтобы получилась одна точка, которую мы назовём бесконечность. Апогей. На самом верху. Там, где сплошная эйфория, счастье, где ты смотришь на всё, но видишь только то, что очень хочется. Где зрение и слух выборочные. Где недостатки, конечно, есть, но, боже мой, это же такие мелочи.
У меня первая стадия влюблённости. Я волнуюсь перед каждой встречей, я нетерпеливо бегу на метро, здороваясь с пузатыми домами по дороге. Доброго вам утра, -- шепчу я, улыбаясь. Дома незаметно кивают мне в ответ. До вечера, -- машу им я. Я выезжаю из зелёного места, невероятно уютного и домашнего. Всего через несколько остановок я вынырну в совершенно другую реальность: где строгие дома немного надменно смотрят, будто говорят, что доверие ещё заслужить надо; где все перебегают на красный, потому что никаких сил нет ждать когда, наконец, зажжётся зелёный; где машин великое множество и все они едут в неправильную сторону -- все до единой; где меня ждёт моя утренняя порция маленького счастья: тёплый хрустящий дивный круассан, до краёв наполненный горьковато-сладкой миндальной начинкой.
И, как все новоиспечённые влюблённые, я никак не могу перестать говорить о своей влюблённости -- ведь это, как известно, самое важное. Всё остальное запросто подождёт.
Доброго всем вечера!
Ваша Я.
|
</> |