Выступление в нехарактерном для меня жанре

И в том, и в другом случае всеобщий шок был так силен не только из-за первопричины, но и из-за того, что нас всех одолело потрясение. Вкратце его можно было бы назвать так: это ж вроде были свои! Свои!
Ну не может быть, чтоб убийца был выпускником филфака РГГУ, как же так! Он же наверняка тоже читал "Волшебную гору", как и я, и "Зеленый луч" наверняка смотрел, и плакал ведь над ними наверняка, ну как же так!
Ну не может всемирно известный музыкант говорить - "я обожаю президента", даже в том случае, если он говорит чистую правду. Почему не может? "Если надо объяснять, то не надо объяснять". Но все же, как же так, он же Шнитке играет. И Брамса. И много еще чего.
И вот сбились мы все в стаю, и ощущаем себя пораженцами. Сидя на кухнях в советские годы, было четко известно, с кем стоит говорить, а с кем не надо. С кем можно обсуждать "Роковые яйца" и "Доктора Живаго", с кем можно ходить на выставки на Малой Грузинке, и с кем точно можно сбиваться в один "куст" на слете КСП. И это, как ничто другое, давало ощущение плеча, за которое многое прощалось.
И вдруг - бац!!! - все порушилось, и приключился с нами тот самый мем, называемый в последние годы "когнитивным диссонансом". И пишем мы у себя в ЖЖ и на фб - критерии рухнули, спасения нет. Это тяжелый шок, правда. И из него делать надо выводы.
Люди их и делают. Самые разные. Самый близкий и напрашивающийся - образование не спасет. И вот тут мне хотелось бы сказать подробнее.
Я далека от конспирологических теорий, но у меня есть чутье, и иногда оно меня даже не подводит. Так вот, мое чутье мне говорит о том, что вот эта выборка - кумиров, или просто людей, близких по духу, но замаравших себя, и ставшими супер обсуждаемыми в СМИ персонами в одночасье - неслучайна. Она делается как раз для того, чтоб показать нам, что наши книжки, картинки, песенки, киношки ничего не стоят. Ни от чего не защищают и ни к чему не ведут. Сюда же, к тому же бережку, и все истории с реформой образования последнего времени, когда литературе суждено занять место рядом с предметом "Технология", а учитель начинает оказывать образовательные услуги наряду с инструктором по вождению ( да простят меня преподаватели технологии и инструкторы по вождению!). И тогда уже очень скоро не будет идти речь ни про Шнитке, ни про Эрика Ромера, ни про Томаса Манна. Их просто некому будет слушать, смотреть и обсуждать.
Что делать, чтобы этого не случилось? Не обращать внимания на "выпавших из гнезда". Их жаль, но им уже не поможешь. И - пытаться сохранить программу по литературе, и прекратить укрупнять школы, и разъяснять не разумным, и прощать не обученных, ибо не их вина, но - читать Пушкина второклассникам, и давать читать "Джен Эйр" девочкам подросткам, и смеяться над солдатом Швейком с семиклассниками, и плакать, обнявшись, над гибелью Гэндальфа с сыном перед сном.
И помогать тем, кому плохо, и попробовать посмеяться над хамом в метро, не нахамив в ответ, и радоваться весенним теням на снегу. Делать то, что делали наши мамы и папы, которыми мы гордимся. И любить друг друга. Ведь нас все же не так мало.
Возьмемся за руки, друзья.