Висельник

... лежал в отделении. Коллега, дежуривший в ту ночь, порекомендовал его разбудить и перевести в отделение.
И он действительно, когда проснулся, открыл глаза, это был обычный на вид парень, худощавого телосложения, на предплечье- множественные рубцы от порезов, на шее видна свежая борозда, это был опытный суицидик. Он стремился умереть всеми возможными способами и последняя попытка была практически доведена до логического конца. Да, вначале была мысль- отлучить его от аппарата искусственной вентиляции и вытащить трубку из трахеи. Но меня остановило несколько моментов- когда его вынули из петли- он был в коме и в реанимации он сразу не очнулся, хотя по приезду, дыхание особо то и не страдало, однако опытный коллега, зная возможные осложнения, правильно решил не испытывать судьбу и перевел его на ИВЛ.
Еще мне не понравилось- относительно низковатое количество кислорода в крови, при относительно высокой концентрации кислорода в дыхательной смеси. Нередко у таких пациентов легкие отекают через несколько часов после события.
И я решил посмотреть- что будет дальше, и дал ему дальше поспать, отдохнуть мозгу и внутренним органам восстановиться от тяжелой гипоксии.
И как оказалось- не зря. Спустя несколько часов у него возникли судороги, а легкие стали жесткими точно сухожилия. Мозги и легкие отекли и перестали нормально функционировать.
Приходили родственники и подтвердили- по пьяни, не в первой ему пробовать заглянуть по ту сторону жизни. Ни кто его не лечил, у психиатра не наблюдался.
Начался долгий процесс выхаживания. Около недели он спал, мы его кормили, поили, купали. Его организм быстро восстанавливался и вскоре мы отключили его от анестетиков и он задышал. Легкие стали мягкими и податливыми, кислород без труда проникал в кровь и загонялся в нейроны.
Он стал просыпаться. Медленно к нему возвращалось сознание. Молодую, красивую супругу не узнал, хоть она и проливала слезы у его постели. Жаль девушку. Мы тогда совсем не были уверены- сможет ли он самостоятельно хотя бы до горшка добраться.
Но потихоньку нейроны оживали. Правда наши сестры его побаивались, как только темнело, в него вселялся кто то агрессивный и он буянил. Вырвал ногой спинку от кровати, чем вызвал мое раздражение.
Но и в этот раз ему повезло, нет, он не стал разговаривать на нескольких языках и скрипка ему не далась, но кушать он научился. Уехал в терапию. Терпения желаю его родным, многого терпения...