Вазюлин

mskolov — 25.12.2021 (Почти одновременно Ю. И. Семенову начал почитывать В. А. Вазюлина - и Б. Ф. Поршнева. Поршнев глыба - кажется, превосходит Семенова. Вазюлина хвалит ныне СВ, даже называет себя его последовательницей. Интересно, как они сами все друг к другу относились, ведь современниками были. Поцитирую Вазюлина, выделения мои.)

Контрреволюция в истории - явление нередкое, и в период утверждения капиталистического строя почти во всякой капиталистической стране происходили контрре­волюции. Мы знаем, что контрреволюция была в рес­публиках Северной Италии, когда там стал утверждать­ся капиталистический строй, затем наступила феодаль­ная реакция. Мы знаем, что революция в Англии завер­шалась контрреволюцией. Мы знаем, что во Франции Великая буржуазная французская революция заверши­лась контрреволюцией, а затем происходили новые буржуазные революции во Франции - пока в ней окон­чательно не победил капитализм. Собственно говоря, это происходило практически во всех крупных странах Западной Европы, то есть там, где капитализм возникал впервые в истории. Таким образом, контрреволюции - явление нередкое. Если мы еще более углубимся в исто­рию, то при переходе от доклассового к классовому обществу и на первой стадии классового общества, в рабовладельческом обществе, мы тоже видим такие же контрреволюции: возникали рабовладельческие госу­дарства, достигали расцвета, затем приходили в упадок, разлагались и разлагающиеся рабовладельческие госу­дарства сметались окружающими их варварскими сооб­ществами. И это происходило не раз, пока, наконец, не утвердился окончательно рабовладельческий строй. Хотя он был сметен все равно варварами, но на этот раз он дал уже основание для возникновения новой формации. (М.С.: это он происшедшую в СССР контрреволюцию комментирует, если что.)

* В истории развития, человечества, если взять всю историю человечества в целом, выделяются проходящие через нее закономерности развития, которые и свидетельствуют о том, что следующая стадия развития человечества (если человечество не погибнет, а у него есть такая возмож­ность, в результате мировой войны или экологического кризиса) - коммунизм, и его наступление в этом случае просто неизбежно.

* Когда они [люди] овладевают силами природы и обнаруживают, что природа, так сказать, "мстит" за отношение к себе как к средству - мстит угрозой экологического кризиса, мстит угрозой смерти, но уже не отдельному человеку, а всему человеческому роду, человечеству волей-неволей надо переходить к другому отношению к природе, чтобы не умереть. Обра­зуется необходимость возвращения к единству с приро­дой, но к единству, которое уже включает отличие от природы. Человечество, конечно, будет преследовать свои цели и на этом этапе, но в рамках единства с природой, в рамках сохранения природы.

* [Монополия] увеличивая мощь частной собственности, резко обост­ряет противоречия между человеком и природой, усиливает хищническое отношение к природе. Капита­листический способ производства разрешить в основном противоречия между человеком и природой не может, поскольку он сохраняет частную собственность.

* В капиталистическом обществе, несмотря на монополистический характер производства, сохраняется частная собственность, то есть частный характер производства. Ведь коммунизм отличается от капитализма прежде все­го тем, что при коммунизме устанавливается господство общественного характера производства, в то время как при капитализме господствует частный характер произ­водства.

* Раньше представляли себе переход к коммунизму марксисты и коммунисты различных партий как переход от капитализма к комму­низму. Между тем переход к коммунизму - это переход от всей предшествующей истории к новому типу исто­рии. То есть надо рассматривать коммунизм в рамках всемирной истории, а не в рамках перехода от одной формации к другой.

* Если человек только верит в коммунизм, это верующий, это религиозный человек, это соединение религии с коммунизмом. Коммунизм основывается на знании, на науке. И пока он остается коммунизмом, он должен основываться на науке и знании.

/Дальше биографические цитаты./
***
До войны, я еще помню, когда я был малень­ким, как ходили на демонстрацию. Мы ходили вместе с рабочими, и я помню - пели, плясали перед тем, как двинуться колонной, шли часами. Несколько часов шли с остановками, но я не слышал, чтобы кто-то жаловался или говорил, как долго, как плохо и прочее. Переживалось это как праздник, как всеобщая радость.

Совсем другое дело - это 70-е, б0-е годы. В это вре­мя, особенно в 70-е годы, участие в демонстрациях стало формальностью. Люди не хотели идти на эти демонстра­ции. Заставляли ходить. Демонстрации довоенные и демонстрации 70-х годов - это небо и земля. Поэтому я до сих пор помню эти впечатления, даже с того времени, когда мне было года три-четыре. Вот эту демонстрацию я особенно запомнил, потому что был настоящий праздник. Сейчас говорят, был страх. Может быть и страх был, но я как ребенок чувствовал атмосферу подъема. И потом, когда я стал постарше, все равно замечал, что до войны октябрьские, майские праздники отмечали не так формально, как в годы застоя. Правда, с середины 60-х годов все это шло постепенно вниз, и окончательно вниз скатилось в 80-е годы.

Что касается страха репрессий. Ну да, я, например, жил после войны в таком доме, где в основном были дети без отцов, а отцы были участниками оппозиций разного рода. Но может быть потому, что матери не говорили детям об отцах, ребята, когда мы общались, разговоров на эту тему не вели. Да я думаю, что они особо и не знали о том, где отец, что с ним. А потом у меня был очень хороший друг, отец которого был оппо­зиционером, секретарем райкома комсомола в Киеве, был репрессирован и погиб. Но у сына настроения были совсем другие, чем у нынешних демократов...
Коммунисты, которые возвращались после репрессий домой, остава­лись - я знаю такие случаи - с прежними убеждениями. С убеждениями коммунистическими, социалистически­ми ... А те, кто не был там, скажем, их дети, но не вращавшиеся, не общавшиеся с ними, - вот эти люди настроены против, сильно против социализма и комму­низма. Я просто знаю примеры.

***
Что касается студенческой среды (учился на философском МГУ в первой полов. 50-х - прим.), то, я думаю, была атмосфера большой нацеленности на учебу. Это я могу сказать по сути дела о большей части студентов. У меня сложилось такое впечатление, что была вместе с тем, может быть, укоренившаяся уже дисциплина. Тем более, что у нас на курсе большая часть была либо после армии, - те, кто был на фронте, либо очень много членов комитетов комсомола школ, секретарей комитетов комсомола школ. Большая часть тех, кто пришел после окончания школы, были в основном медалистами, золотыми и серебряными.
Тогда комсомол, кстати говоря, был не такой фор­мальной организацией, какой он стал потом. Ну, может быть что-то уже и имелось, но в меньшей степени. Как-то и верили, больше было содержания в работе; стреми­лись к этому, во всяком случае. Это потом выхолостили содержание из комсомольской работы, особенно в 70-е - 80-е годы. Недаром многие демократы - это бывшие комсомольские работники. В 40-е - 50-е годы было дру­гое отношение к комсомолу и другой комсомол. Поэтому у нас с проблемой дисциплины вопрос не стоял.

/Упоминает про уже тогда "обнаружившиеся" свои расхождения с Ильенковым: "Хотя я, конечно, никогда его не отвергал и вообще считаю до сих пор, что если уж говорить о философах, то это один из самых лучших философов советского периода развития нашей страны". 2) "Э.В.Ильенков прив­лек внимание к вопросам диалектики в политэкономии." 3) "у него проявлялось гегельянство, то это один из основных, по сути дела, принципиальных недостатков его концепции."/

***
До войны, до второй половины 30-х годов. Тогда был интерес, но он не разрешился в каких-либо действительно реальных исследованиях. Имели место просто пересказы того, что говорил К.Маркс. И такую традицию как раз и передал М.М.Розенталь. Он тоже пересказывал в основном то, что говорили К.Маркс, Ф.Энгельс, а потом более широко - К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин. В 20-е годы, в первой половине 30-х годов в основном пересказывали Введение в экономические рукописи 57 - 58-го года. Пересказывали, не более того. Тогда они просто не приступали к реальному исследованию категориального аппарата "Капитала". И вот первая попытка была сделана Э.В.Ильенковым. Но Э.В.Ильенков тогда был аспиран­том, и кто о нем знал тогда? Немногие.
В 50-е годы это отнюдь не было широко распростра­нено. Скажем, на семинар к нему ходило, кажется, человек пять.
"Экономические рукописи 1857-1858 гг." К.Маркса тогда не были переведены, это все было недоступно. Поэтому в какой-то мере тут большую роль сыграл М.М.Розенталь, потому что он передал традицию, Э.В.Ильенков продолжил эту традицию, но уже на дру­гом, конечно, уровне. Это уже другое - это начало нового этапа.

* Сейчас (это примерно 1992-й год - прим.) прерывают преподавание марксизма, тради­ция исчезает, а для восстановления ее потребуется много времени. И, может быть, будут биться над вопросами, которые давно уже решили; возможно, придется пройти какой-то путь, чтобы восстановить Уровень исследований, да и неизвестно, какие пути изберут, если прервется традиция.
Традиция играет большую роль. В первую очередь определенное сохранение традиции обусловило то обстоятельство, что возобновление изучения метода "Капитала", начало нового этапа в его изучении произошло раньше, чем существенно изменилась обста­новка в стране в благоприятную сторону. Более благоприятные условия были созданы после того, как в 1956 году вышло постановление о культе личности. Его влияние сказывалось в том отношении, что если раньше философия в основном имела пропагандистский харак­тер, то со второй половины 50-х годов все больше стали задумываться над некоторыми проблемами. Одной из них была проблема единства диалектики, логики и теории познания. Образовывался и в какой-то мере уже образовался благоприятный климат для исследователей в области философии. Скажем, как сейчас создается неблагоприятный климат для занятия марксизмом. Тогда создавался более благоприятный климат для занятия непропагандистского типа вопросами.

***
Критика культа личности И.Сталина, с одной стороны, играла положительную роль, с другой стороны - отрицательную. На мой взгляд, все идеологические изменения не должны совершаться так, как они совершились тогда. Потому что они совер­шились, по моему мнению, под влиянием эгоистических и невежественных представлений Н.Хрущева. Эти изме­нения сразу обрушились на людей без подготовки и имели главным образом разрушительный характер. То был "обвал" в миниатюре по сравнению с современным. В результате этого у студентов к середине 60-х годов сложилось нигилистическое отношение к существующе­му и в некоторой степени к марксистской философии. Таким образом возник нигилизм.
- Вы говорите о психологическом портрете людей 60-х годов?
- Я сужу главным образом по студентам МГУ, а они всегда чутко выражают общественный климат в стране. В середине б0-х годов для студентов стал харак­терен нигилизм. Это были нигилисты, но у многих из них еще не циничный нигилизм. Нигилизм бывает циничным, когда уже все разрушилось. А это не вполне циничный, искренний нигилизм. Позже цинизм стано­вился все более ощутимым.
Процесс критики культа личности И.Сталина в нема­лой степени совершался стихийно, испытывая воздейст­вие своекорыстия и, резко говоря, невежества людей, находившихся наверху, в том числе Н.Хрущева и Л.Брежнева. Он давал существенные отрицательные ре­зультаты наряду с некоторыми положительными момен­тами. Вот здесь были заложены основания для после­дующего хода событий.

***
В наших условиях важнее был вопрос о том, какова диалектика К.Маркса, потому что здесь стояла задача строительства нового общества, а в капиталистическом мире главным оставался вопрос отрицания старого общества. Поэтому там, конечно, могло происходить развитие марксизма в самой его, так сказать, сути, в магистральном направлении. Но это было маловероятно.
- Вам не кажется, что они хотели вооружиться Марксом в целях критики и, например, искажения того, что происходило в Советском Союзе?
- Вот именно, в целях критики и искажения того, что было в Советском Союзе. Но это была критика и, согласен, в немалой степени искажающая критика. В Советском же Союзе объективно существовала потреб­ность в позитивном развитии. Поэтому здесь оказалось в конечном итоге больше сделано в области исследования метода "Капитала", фундаментальных проблем развития марксизма, чем на Западе. Направленность исследова­ний была другая. Иное дело, что, может быть, это не ощущали совершенно отчетливо.

Источник: https://ilhs-org.net/ru/vip13.htm

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив