В

week_to_week — 18.01.2012 В. Пелевин – S.N.U.F.F.



Для меня это была первая книга Пелевина, которая совершенно не хотела цеплять с самого начала. Сложные смысловые конструкции, масса трудно читаемых, выдуманных терминов, словно автор специально расставил буквы по страницам так, что читать пришлось чуть ли не по странице в час и начало складываться впечатление, что придется дочитать книгу до конца просто для галочки, но не тут-то было.

Где-то после двух сотой страницы стало ясно, что в этот раз Пелевин спрятал свои мозгодробильные рассуждения подальше от обывателя - в тело романа, и оказался, как всегда прав. Мысли о том, что книга не удалась, закончились после вот этого места:

(ц) «При самом циничном взгляде на самку человека — а производители сур смотрят на нее именно так, — она представляет собой просто биологическую машину, которую можно условно разделить на два блока — информационный и воспроизводящий («гипнотабло» и «спермоприемник», как выразился работавший со мной консультант-суролог).
Воспроизводящий блок — это конвейер по производству новых человеческих существ, про который все и так хорошо знают. А вот информационный блок…
Здесь у меня возникают трудности с формулировкой. Скажем так, это совокупность сигналов, которые женщина посылает в пространство с целью обеспечить (или, наоборот, купировать) репродукцию. Вернее, она думает, что посылает их сама, но на самом деле девяносто процентов за нее делает природа, которой на эту конкретную самку глубоко наплевать. И в этом, конечно, главный источник вековой женской скорби».(ц)

Преодолев середину книги, запомнив массу выдуманных терминов в придуманном Пелевиным миром, погружаешься в уже привычную атмосферу Generation P и Empire V, с вытекающими отсюда определениями:

(ц)«— Верхние люди обходятся с материей как с женщиной. Они ее ублажают и убеждают. Заинтересовывают. А орки пытаются ее наебать или отпидарасить. Причем даже этого не умеют — начинают пидарасить, не успев наебать. Или сначала отпидарасят, а потом зачем-то наебывают. Орут на нее, как в тюрьме — изменись, сука! Ща как дам! И все время бьют по ней воображаемой кувалдой. Как по ним самим с детства били».(ц)

Мне всегда было интересно следующее - понятно, что романы такого уровня пишутся долго, уж точно не за пару месяцев, но как у Пелевина получается так точно попадать в события, происходящие в стране и в обществе? Тут и про цветные революции и про информационные войны и про все то, что происходит сейчас. Ну и конечно не могут не порадовать фирменные Пелевинские приемчики:

(ц)«Помню, например, как мы забрели в один молл, где играла громкая музыка. Грым стал морщиться, и Кая, конечно, заметила это. Когда мы оказались в относительной тишине и сели перекусить, она вдруг процитировала «Дао Песдын» — главку о том, как «пидарасы служат мировому правительству». Воспроизводить ее полностью мне не хочется из брезгливости, но несколько слов придется сказать.
По бесценной информации этого источника, здесь действует следующий механизм. Человек, оказывается, может уединиться «в тишине и безлюдии» и, вглядываясь во «внутреннюю темноту», через какое-то время «постигает невыразимое». В результате мир становится ему неинтересен, и мировое правительство тоже. Но тут на помощь мировому правительству приходят пидарасы — и, «окопавшись за рекой, включают свою музыкальную установку» — после чего «вместо вечной истины узришь лишь хлюпающее очко»».(ц)

Много новых звонких определений, не хуже чем гламур и дискурс, после которых все время хочется сказать: «Твою мать, как ты это придумываешь».

(ц) «Пока я смотрел на прощающуюся с фон Триером толпу (пришло не меньше сорока человек, почти столько же, сколько на пупараса Трыга — а смотрело, наверное, миллионов десять), она принялась объяснять юным оркам, откуда взялось слово «вертухай».
Они, естественно, этого не знали, хотя слышали его с детства. Кая стала пересказывать кусок из «Le Feuilles Mortes». Она говорила быстро и четко, как авиапушка:
— Этимологии этого слова нет в словарях. Но Бернар-Анри дал ему подробное объяснение — и даже привел различные версии происхождения. По одной, «вертухаями» в древности называли особо преданных кагану орков. Он награждал их драгоценным телефоном «Vertu», к которому прилагалось небольшое поместье с крепостными. Несколько таких телефонов, со следами сабельных ударов, пуль и зубов, до сих пор хранятся в Музее Предков в Славе. После смерти телефоны «Vertu» клали в курган, поскольку считалось, что, держась за них, можно будет подняться в Алкаллу, или хотя бы переродиться в Лондоне».(ц)

В заключение можно сказать, что те кто не любил Пелевина станут после этой книги не любить его еще больше, те же, кто как я, отслеживает каждую новую книгу этого автора – получат настоящее эстетическое удовольствие. Must have.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив