уроки танцев, преподаваемые Богом

petricola — 17.09.2010 У неё был выкидыш на четвёртом месяце.

Она спускалась утром по лестнице на прогулку со своими собаками. Они перегрызлись, как всегда, где-то между 16 и 15 этажами. Кобель обмотался поводком вокруг её ног, Лёля наклонилась, пыталась освободиться, но сука резко рванула вниз, кобель за ней и Лёля покатилась по лестнице, гремя о перила своими красными сапогами мужского размера.

Она лежала , прислонившись к кирпичной стене . Резко болела нога. Наверное, перелом. Но это было не страшно. Она чувствовала, что джинсы пропитались кровью. И это было страшно. Она не шевелилась. Ей казалось, что если не двигаться, всё ещё может быть поправимо и мальчик в её животе не умрёт.

Нужно позвонить Андрею. Лёля стала шарить по карманам в поиске мобильного и вспомнила, что оставила его в прихожей на столике, когда одевала собак на прогулку.

Она стала кричать. Через пять минут поняла – бесполезно: лестницу и площадку с квартирами разделял балкон и холл лифта, итого – три стены и четыре двери.

Она не пользовалась лифтом уже пару недель. Рассчитала так, что если каждый день по два раза подниматься и спускаться с 17 этажа, это заменит ей гимнастику. Она была ленива, но хотела оставаться в форме во время беременности.

Кружилась голова и болел низ живота какой-то жуткой, тупой, тянущей болью. Она сообразила, что если собаки поднимут лай, то вместе с её криком получится шум, достаточный, чтобы привлечь чьё-нибудь внимание. Она сказала: «Голос!» Собаки сидели и молча смотрели на неё. Она повторила : »Голос, твари! Голос!!!». Они молчали. Кобель подошёл и стал слизывать кровь с её штанов…

Её нашёл электрик через пару часов. Вызвал скорую. Позвонил мужу.

Когда её везли в операционную, она смотрела на потолок. Неоновая дорожка ламп была похожа на трассу после дождя в каком-то перевёрнутом мире. Она была уже почти на том свете. Гораздо больше на том, чем на этом.

Она думала сквозь муть: «Если я останусь жива, я ещё раз увижу мужа. Если умру, я его никогда больше не увижу.» И ей страшно захотелось жить. Ну, просто вцепиться зубами в эту жизнь и повиснуть на ней, как на проводах. Она вспомнила рассказ отца, как тот, влюблённым пацаном однажды ворвался на велосипеде во двор своей девчонки и мчался, раскинув руки, и она смотрела на него из окна. А поперёк двора висел толстый провод, на котором обычно выбивали ковры. Этот провод пришёлся вровень с его зубами, и он повис на нём, велосипед откатился вперёд и отец потом прожил всю жизнь с золотыми передними зубами.


Когда Лёле на операционном столе давали наркоз, она уже не прочь бы и умереть. Если душа может быть без тела, она могла бы оставаться рядом с мужем и после смерти; можно будет по утрам смотреть, как Андрей ест свой омлет, пьёт кофе, курит и думать вместе с ним его мысли.


После операции ей ставили бесконечные капельницы и делали уколы, и её попа была похожа на дуршлаг. Она боялась уколов и чтобы отвлечь её от боли, муж сидел у неё в ногах и, когда медсестра вгоняла ей под кожу иглу, он нежно перебирал Лёлины пальцы.

Врач у Лёли был молодой парень не старше 27 лет. Он подошёл к Лёлиной кровати, взял с больничной тумбочки книгу Воннегута и, открыв на первой попавшейся странице, прочитал: «Странные приключения, в которые мы вовлечены, - это уроки танцев, вечно преподаваемые нам Богом.» Он знал, что у Лёли никогда больше не будет детей. И Лёля это знала, и Лёлин муж, который стоял у окна и курил, тоже знал, что его третий брак пришёл концу и она не вернётся домой после больницы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив