Упадок

     Знаете почему минёров на флоте называют румынами? Мне, лично, больше нравится прозвище "пасынки флота", но, в основном, их называют румынами потому, что на выходах в море они практически ничего не делают. Иногда они, конечно, болванками пуляют в Баренцево моря целясь и, знаете, таки да, - попадают.

 

         На том выходе, историю из которого я сейчас расскажу, мы и должны были стрельнуть торпедой, вместе с сикстиллиардом других задач.  С первого дня минёры ходили суровые как нитки от матросской шинели.

- Минёры, - спрашивал их командир, - вы почему, бродите по моему кораблю небритые? Я понимаю, что вы - румыны, но не военнопленные же!

- Нельзя, тащ командир!! - гордо отвечал минёр с тремя волосинками на подбородке, - по традиции бриться запрещено, пока не стрельнем!!!

- Минёр! Чем там стрелять-то? Одну железную трубу из другой забортным давлением вытолкнуть!!! А если бы вы боевой стреляли, то вы и жопы не подтирали бы, может? Напомнить тебе про ДУК у трюмных? Пол часа - и все здесь стоите передо мной, как хуй перед травой!! Гладко выбритые!!!

   Через пять минут к командиру прибежали флагманские минёры дивизии и флотилии (тоже с нами были, а как же?). Долго с ним шушукались, меняли цвет лица и махали руками.

- Да хуй с ними! - сдался командир, - пусть так ходят, вы мне уже больше нервов порвали, чем их убогий вид. Только на глаза мне пусть не лезут без дела!

   Старшим с нами на борту был командир дивизии, совсем недавно назначенный и не успевший ещё получить контр-адмирала. Вообще ему предлагалось идти на торпедолове и оттуда руководить стрельбой и, соответственно, поимкой торпеды, но, так как это был наш печальный Ван Хельсинг, то комдив вышел с нами на борту.  Был он мужчиной суровым, начинавшим свою военно-морскую карьеру боевым пловцом-диверсантом на Черноморском флоте и занявшим свою очередную, но не последнюю ступень.  Он много и со вкусом ругался, был крепким, коренастым мужиком и часто орал. Но при этом, был так добр и обаятелен, что никто его не боялся. В основном, им восхищались и уважали.  По национальности он был черемис, как и наш экипажный замполит, что заставляло их вслух гордиться этим и пикитировать друг друга подколками без конца. Других, известных мне черемисов, на флоте не было и мы часто, издалека и аккуратно, подъёбывали их обоих по этому поводу. Особенно замполита. Комдив так вкусно и изощрённо  ругался, что мы им просто заслушивались:

-Почему вы улыбаетесь, когда я вас ебу?! - возмущался он.

Когда кто-то из штабистов сделал ему замечание, что он много матерится, он, не раздумывая ответил:

- Это я не матерюсь, это просто тупой и так шучу!

       И да, торпеду после стрельб положенно словить. Так как она дорогая и всёвотэтовот.  Если вы не читали мой рассказ, про наш дивизийный торпедолов, то настоятельно рекомендую ознакомиться сначала с ним, для понимания всей глубины мазков, которые я сейчас буду наносить на картину вашего воображения.

      Заняли полигон, погрузились, сидим и скучаем, - тоже мне делов-то - торпедкой пульнуть.

- Чего такие не тревожные?! - интересуется комдив, прибегая в центральный, - чувствую какое-то всеобщее расслабление в воздухе! Хафизыч, волнуешься хоть?

- А чего мне волноваться? Мне Антоныч рассчитал уже дифферентовку на полное затопление семнадцатого отсека, Эдуард кнопочки на Молибдене протёр, отсек семнадцатый трюмные загерметизировали из первого и второго. Запаса ВВД - полные баллоны с горочкой. Не нахожу ни одного повода для волнения, тащ капитан первого ранга!

- Хафизыч!!! - краснеет комдив, - это жестоко!!!

- Не ну я могу сделать вид, что волнуюсь, хотите, по центральному бегать начну, заламывая руки?

Комдив подумал:

- Не, если механик будет бегать по центральному, заламывая руки, я сам от страха обосрусь.

 Ну и так слово за слово, ложкой по столу, стрельбанули. Тут же всплываем, конечно, по ходу торпеды и вызываем торпедолов. Все волнуются, включая море. Потому, что потерять торпеду - это косяк, конечно, несравнимо больший с затоплением семнадцатого отсека. Наверху пасмурно плюс косой дождь и небольшой штормик, ну как "небольшой" - для нас-то он небольшой, а торпедолов мутузит знатно, конечно.  Торпеду мы нашли быстро, что неудивительно с нашей-то высоты, начали семафорить торпедолову закладывая его на верный путь.   Торпедолов командам не внимал почему-то.

   Минут через пятнадцать сверху послышался топот двух пар ног - это командир с комдивом прибежали мокрые, злые и возбуждённые до невозможности. Доносятся обрывки их диалога:

- Да сколько я здесь буду торчать, как забытая слива в жопе, Саша?!! У нас планов ещё отсюда и до космоса, а он дрочит там на волне!!!

- Связисты! - орёт комдив, снимая мокрый тулуп уже в центральном, - дайте мне этого уебка на связь!!

- Упадок, - говорит командир, стаскивая валенки.

- Что упадок?

- У него позывной упадок, а не уёбок.

- Это торпедолов - упадок, а командир его - уёбок!!!- и комдив начинает бешенно вращать глазами по центральному посту.

        Я разворачиваю дифферентовочный журнал, беру карандаш, калькулятор и начинаю рисовать в журнале ромашки, периодически подсчитывая количество их лепестокв на калькуляторе. Чтоб, значит, сразу было понятно, что я ужасно занят и меня лучше не отвлекать вообще. Механик начинает милимитровать обороты турбин обоими руками, а боцман двумя руками хватается за рулевое управление, хотя рулём сейчас с мостика управляют.

- Может Вам чаю стакан, б? - спрашивает замполит у комдива

- Может мне коньяку стакан лучше? Чаем-то дущшу не обманешь!!!

- Ну мы же на подводной лодке, б, всё-таки.

- Это вы на подводной лодке, а я в упадке!!! Черемис! Ты черемису коньяка зажал, чтоли?

- Да нет у меня коньяка, б!

- У замполита нет коньяка? Да на кой хуй ты тогда вообще в море пошёл, если не комдиву коньяк наливать? Как ты меня без коньяка воспитывать-то будешь? Я ж упёртый как баран, когда трезвый!!!
- Так Вас же замполит дивизии должен воспитывать, б, а не я!!
- Ну да. Мало мне дармоедов на борту.

Связисты дают связь.

- Упадок, - напоминает командир, пока комдив не успел открыть рот. Комдив машет на него рукой и начинает притворно  ласково, но постепенно срываясь на ор. Нафиг ему связь вообще? С такими-то децибелами его и на Евровидении в Норвегии слышно, небось:

- Упадок!  Упадок, это Стрелок! Упадок, когда у вас обед закончится? Как нет обеда? Хорошо, когда у вас закончится адмиральский час? Как не спите? А что вы там вообще тогда делаете?!!! Я бы возмутился, если бы вы обедали или спали, игнорируя мои нелепые попытки вами управлять!!! Возмутился, но понял бы!!! Подумаешь, тут полк по тревоге сидит пять часов, - обед же у моряков!!!   А так я нихуя не понимаю - я три лампы семафорные спалил уже управляя вашим баркасом!!! Куда вы гребёте, блядь, объясните мне??? Как?? Как вам передать курс, чтоб вы начали правильно маневрировать??!! Что волна? А у меня что не волна, а бизе на торте?!!  Хотите я сейчас эту торпеду сам словлю, а потом вам в жопу её засуну?!! Нет блядь? А почему же нет??? Я сейчас развернусь и, в пенной волне, уйду дальше Родину защищать, а вы, пока торпеду не словите, чтоб в базу не возвращались!!! А если не словите, то вообще не возвращайтесь никогда!!! Корсарствуйте тут до конца своего века!!!  Значит так!!! Отставить плакать по открытым каналам связи!! Я сейчас развернусь на торпеду, идите мне в нос и пиздуйте вперёд, пока в поплавок не уткнётесь!!! И быстро! быстро мне!!! Отбой!!

- Тащ комдив, - замечает командир, - может зря Вы их так отъебали жёстко. Им же там сейчас очень не сладко с такой волной и на таком корыте.

- Ты что Саша? - брови комдива уползли под шапку, и голос опять спокоен, как река августовской ночью, - кто их отъебал? Я ж так, взбодрил их просто, от души, чтоб чувствовали локоть товарища! Чо ты валенки-то снял? Айда маневрировать!!!

- Не знаю, как на счёт локтя, б- глубокомысленно замечает зам, когда они убегают обратно на мостик, - но хуй возле жопы даже я почувствовал!

- Лишний хуй в жопе не помеха, - философствует механик, - что там про чай-то ты говорил, Стас?


   А замполит у нас боролся с матом на корабле. Но всё время говорил букву "б" в конце каждой фразы, особенно когда волновался. Это он так слово "блядь" сокращал. Хороший был замполит, жаль уволился потом.

Торпеду они словили, конечно, что очень и очень непросто, если вы не в курсе. А по возвращении в базу, команир дивизии объявил всем членам экипажа торпедолова благодарность и наградил их внеочередным отпуском. Справедливый был, потому что.

За напоминание об этом случае хочу сказать огромное спасибо моему другу, сослуживцу и, практически однофомильцу alex_barr , а также прошу вас считать его соавтором данного рассказа))