Унитаз

На днях позвонил знакомый Эдуард и позвал смотреть чудо-чудное,
диво-дивное. А нам же надо.
Эдуард стабильный чудик с принципами. Бывают, знаете, такие легкие чудачества, которые смешат и удивляют. У Эдуарда чудачества незыблемые и не поддающиеся переменам. Например, при каждой встрече он заводит унылую песнь про то, что Пушкин наш, АлексанСергеич, не наше все, а посредственный поэт африкано-иудейского происхождения, и нас опять обдурили масоны, по своему масонскому обыкновению. На что я последние несколько лет остроумно заявляю, что каждому свое, вот он, Эдуард, унылое чмо, и что? Эдуард каждый раз сильно удивляется, на этом наш блестящий литературно-масонский спор и заканчивается.
Вообще, я общаюсь с Эдуардом из удивления. Он бы должен меня бесить, но вот не бесит. Из-за своей предсказуемости, что ли.
Про свою дочь от первого брака он говорит, что это теперь не его ребенок. Во-первых, брака уже нет, во-вторых, она выросла, и он свои обязательства по отношению к ней выполнил. Однажды завел за столом долгий разговор, о том, что дочь попросила денег, и он уже три дня весь в сомнениях, давать или нет. Долго рассуждал, что денежная помощь взрослым детям это чуть ли не безнравственно, ибо мешает их становлению и дальнейшему развитию, и все в таком духе. Когда же я поинтересовалась, сколько же, сколько она попросила? Я думала, тыщ сто, не меньше. Эдуард нимало сумняшеся ответил - тысячу рублей. Тысячу! Но дело, конечно, не в сумме, а в его Эдуардовых твердых принципах.
Зарабатывать Эдуард умеет. Регулярно покупает всякие дорогие девайсы, о чем и оповещает общественность. Помню, купил дорогой здоровенный ноутбук и приехал с ним в гости. Сидел и весь вечер ковырялся. Когда купил домашний кинотеатр, позвал смотреть. Приехать самому вместе с кинотеатром вежливо отказался.
С юмором у Эдуарда совсем никак. То есть, анекдот - это юмор. А я это не юмор, меня же не цитируют!
Выглядит Эдуард... Представьте бомжеватого небритого императора Николая второго. В клетчатой мятой рубашке, полосатом свитере с дыркой на локте и мешковатых вьетнамских джинсах, привет из девяностых. Получится вылитый Эдуард.
И вот это чудо-чудное, позвало нас смотреть диво-дивное. Такое, что мы в жизни не видели, и не увидим. А он нас осчастливит на всю жизнь. А нам же надо.
Диво предполагалось смотреть в несколько этапов. Сначала выпить-закусить, потом еще выпить-закусить, немного поругаться на предмет масона африкано-иудейского происхождения, выпить-закусить, и сходить в туалет. То есть, буквально.
Вы когда-нибудь видели четверых взрослых людей, которые стоят в тесном туалете и напряженно вглядываются в недра унитаза? Я, лично, видела. Я была одним из них. Я стояла и вглядывалась. Унитаз сиял разноцветными огнями и пел песни. Сиял и пел. Мы спускали воду, а он пел. И сиял. Эдуард тоже сиял, как унитаз, и практически, пел. А еще он, то есть унитаз, а не Эдуард, пускал струю в это самое, если сесть. Я, честно, не решилась осквернить. Теперь жалею и пишу этот пост.
|
</> |