Тяжко быть ведьмой. Глава 2

olenkaalkhova — 01.12.2010 На следующее утро я проснулась от воплей будильника. Как хорошо, что человечество придумало будильники-антистрессы! Я зашвырнула истошно орущий мячик в открытый шкаф, будильник издал предсмертный писк и замолк.
Нагулявшийся Черт не обратил на него ровно никакого внимания, продолжая мирно посапывать у меня под боком. Вот паразит, знает же, что я не люблю, когда он так ложится, но, нет, все ищет место, где потеплей.
Еще в коридоре я почувствовала умопомрачительный запах кофе. Обожаю этот напиток, но варить его мне элементарно лень, так что приходится ограничиваться кофейнями.
– Кажется, я тебе запретила приближаться к плите! – строго сказала я, стоя на пороге кухни.
– Во-первых, доброе утро!
– Угу.
– А во-вторых, ты все равно не сваришь такой кофе. Это наш фирменный семейный рецепт.
– Ладно, уболтал! – улыбнулась я, принимая чашку с дымящимся напитком. – Какие на сегодня планы?
– Поеду подавать документы. Кстати, где ты учишься?
– В академии менеджмента, – не моргнув глазом, соврала я. По документам наша академия так и числится, но это только для отвода глаз.
– Может, мне туда податься? Будем учиться вместе.
– Нет. У нас обучение только на коммерческой основе, но даже так без связей туда не попасть. У меня, например, дядя – заместитель проректора. – Какую чушь я несу!? Какой дядя? У меня его никогда не было. Надеюсь, Сергей не будет просить, чтобы мой дядя протолкнул туда и его.
– Понятно. Ладно, тогда буду штурмовать другие вузы. А ты чем сегодня займешься?
– У меня сегодня предэкзаменационная консультация, – сообщила я чистую правду. – Что ты делал после школы? Вроде старше меня, а только-только поступать собрался.
– После девятого класса учился в техникуме, а потом в армию пошел.
– Извини, конечно, но у меня выработалось стойкое ощущение, что в армии служат те, у кого мозгов на высшее образование не хватает, а ты мне таким не кажешься.
– Не ты одна такая. Я пошел в армию по собственной воле, так как считаю, что долг каждого мужчины отслужить хотя бы эти два года.
– Из моих знакомых ты единственный, кто так считает. Ты меня не жди, я еще долго буду собираться. А за кофе спасибо, действительно очень вкусный.
– Хочешь, я буду каждый день его варить, пока ты не уедешь?
– Хочу! – прищурилась я и скрылась в ванной.
Когда я навела марафет, Сергея уже не было.
– Черт! – позвала я. – А ну, негодник, иди сюда! Хватит спать!
– Да, хозяйка! Звали? Я как всегда к вашим услугам! – Черт картинно рас-кланялся, тщетно пытаясь справится с зевотой.
– Прыгай сюда! – Я подставила сумку. Буду таскать его везде с собой на всякий случай. Вдруг Сергей придет раньше меня, а Черт, сидя в ванной по уши в пене, на всю квартиру станет распевать «Мурку». Видно его, может, и не будет, но зато слышно просто замечательно. Как ни странно, Черт обожает купаться. Его хлебом не корми – дай поплескаться в ванной, или под душем, или в тазике, ну или в луже, на худой конец.
На консультацию в этот день я так и не попала. Как не попала и на следую-щий день, и во многие другие дни. Но обо всем по порядку.
Проходя через арку, я почувствовала легкое дуновение ветерка и вышла в совершенно незнакомом месте. Не было ни дороги с автобусной остановкой, ни большого продуктового супермаркета, ни галереи всевозможных бутиков. Был какой-то поселок городского типа. Деревянные покосившиеся домики стояли рядом с облупившимися двух и трехэтажными зданиями.
Может, я не туда зашла, ошиблась поворотом? Хотя как такое может быть, если я по этой дороге чуть ли не каждый день хожу? Я повернулась, чтобы вернуться назад и уточнить место моего нахождения. Но ожидающая сзади картина меня ни капли не обрадовала. Оказалось, что я стою возле крыльца, которое присоединялось к относительно ровному деревянному домику. На пороге стояла бабка. Если бы я снимала кино, роль бабы Яги стопроцентно досталась бы ей. Просто классическая старушенция: поджарая, с выдающимся горбом, длинным загнутым носом и бородавкой на подбородке.
Бабка подбоченилась и прошамкала:
– Ну, что стоишь? Проходи давай, коль пришла!
Я, не ожидавшая такой гостеприимности, шагнула внутрь дома.
На меня пахнуло свежеиспеченным хлебом и почему-то полынью. Внезапно во мне проснулся здоровый скептицизм.
– Ладно, – громко возвестила я. – Шутка удалась. Экзамен на создание оптической иллюзии сдадите на отлично.
– Какой экзамен? Какие иллюзии? – встревожено заговорила бабка. – Девочка моя, у тебя жар? Надо срочно принять лечебные травы.
– Бабушка, вы превосходно сыграли свою роль. С чистой совестью и, положа руку на сердце, могу сказать вам верю. Но где эти два обормота, которые решили так глупо надо мной пошутить? Ведь прекрасно знают, что меня подобными трюками не провести.
– Какие обормоты? – искренне удивилась бабулька. Что-то не похоже, что она притворяется.
– Мои друзья, Алена и Ваня… – уже менее уверенно произнесла я.
– Алатер с тобой! Не знаю никаких Вань-Ален.
– А как же я здесь очутилась? – окончательно растеряла всю свою уверен-ность я. И что за странное имя она произнесла?
– Дык, знамо как. Какой сегодня день?
– А какой?
– День, когда открываются врата миров!
– И… что?
– Ты успела через них пройти в самый последний момент, а потом они раз – и захлопнулись!
– А как часто они открываются?
– Раз в год ровно на один час.
– Целый год гнить в этой дыре? Ну, уж нет! – праведно возмутилась я. Жить целый год натуральным хозяйством мне совершенно не улыбалось.
– А что ж поделать? Ничего теперь уже не сделаешь, поживешь у меня, я тебя всем премудростям обучу.
– Каким премудростям? Как в огороде копаться? Уж извините, я как-нибудь и без этого проживу.
– Вот хамить не надо. Нехорошо это, я все-таки пожилой человек… – тоном психиатра сказала старуха, а потом добавила скорее утвердительно, чем вопросительно, – Ты же ведьма.
– Да, волшебница, а откуда вы знаете?
– По тебе же видно. Вон и клеймо ведьминское. – Я поспешно прикрыла родимое пятно на голом животе в виде четырехлистника, доставшееся мне от бабушки, которое я раньше вполне успешно выдавала за татуировку. – Только пока не пойму, темная ты или светлая… Да, ты не стой столбом, садись, сейчас самовар будет.
Я послушно опустилась на лавку, а бабка тем временем продолжала:
– Я с утра карты раскинула посмотреть придет ли кто ко мне в ученики али в другой мир. Здесь же, девонька моя, междумирье. Через нас изо всех миров на тот свет духи стекаются. Вон видишь дворец на горе, там Суд Великий идет. Ты еще жива, тебе туда не положено. А раз не успела в другой мир выйти, останешься у меня. Через годик или домой, или, если захочешь, в другой мир, а, может, и здесь приживешься.
– Мне никак нельзя быть тут. У меня экзамены, квартира, Сергей… – Только сейчас я о нем вспомнила. Представляю, как всполошится мой квартирант, если я не появлюсь дома.
– Что ж ты думаешь, в междумирье все лыком вязаны. Нельзя равновесие-то нарушать. Заместо тебя моя дочка будет.
Я слушала выливающуюся на меня информацию и ужасалась. Мне, жертве цивилизации и комфортных условий существования придется спать на лавке, вставать с петухами, посещать деревянное заведение с окошечком в виде сердечка и мыться в лучшем случае раз в неделю в бане? Кроме того, скорее всего, придется выполнять поручения этой старушенции, иначе посадит на хлеб и воду, а, может, чего и похуже придумает.
Внезапно я услышала звук, похожий на то, когда ногтем ударяют по хру-стальному бокалу. Бабка, видимо, тоже его услышала, потому что понеслась в соседнюю комнату с несвойственной для ее возраста резвостью. Мне стало любопытно, и я последовала за ней.
В комнате все стены были завешены полками, на которых хранились всевозможные бутылочки, баночки, пакетики. Полумрак комнаты не позволял разглядеть их содержимое. В углу стояла металлическая кровать, та, на которой спать невозможно, потому что дно продавливается чуть ли не до пола под тяжестью тела, но зато ее очень удобно использовать в качестве батута. Посреди комнаты, занимая основное пространство, находился круглый стол, покрытый темной скатертью, свисающей до пола. Обычно такие столы с точно такими скатертями используются в псевдоспиритических сеансах. Человеку легко спрятаться под столом так, чтобы его не запинали, и вещать из-под него замогильным голосом. Мы видели подобное, когда ходили во время практики с инспекцией к «потомственному колдуну» проверять действительно ли он квалифицированный медиум или просто успешно пудрит людям мозги и другие органы. Оказалось, второе.
Бабулька стояла возле большого зеркала в красивой резной раме. Всегда хотела иметь такое, но антиквариат не желает продаваться за наколдованные деньги, а такую кучу настоящих взять мне негде. Особенно привередливы зеркала. Зеркало, на мой взгляд, вообще самый упрямый и своенравный предмет. Странный звук исходил именно от этого произведения искусства средневековых ремесленников.
Зеркало отображало небольшую комнатку, по всей видимости, примерочную в магазине и девушку в ней с длинными темными волосами, заплетенными в две тугие косы, одетую в явно новый бежевый брючный костюм и белый топ. На рукаве пиджака болталась этикетка, а на вешалке висело черное одеяние, которое, наверное, принадлежало моей заменительнице.
– Ты готова? – спросила бабка неожиданно молодым, без старческих интонаций и скрипа голосом.
– Да, мама, – ответила ей дочь.
– Надевай маску вот с этой девушки, – бабка подтолкнула меня ближе к зеркалу.
Девушка в моем мире стала меняться на глазах: вытянулась до моего роста, приобрела мои черты лица, волосы укоротились и окрасились прядями в ярко-красный цвет, глаза из голубых стали карими. Теперь в зеркале отражалась я, только в другой одежде. Натягивание масок – дисциплина, которой обучают на старших курсах нашей академии. Я могу стать незаметной, но натянуть законченную маску у меня еще ни разу не получалось, хотя я пробовала из любопытства. Черты лица я научилась преображать, но рост, фигуру и голос – нет. Эта девчонка едва ли старше меня, а уже такое мастерство…
Наконец, изображение растаяло и зеркало вновь стало обычным зеркалом, ничем не отличавшимся от своих собратьев.
– Садись, – сказала хозяйка дома, приглашая меня за круглый стол. Она сняла маску и оказалась молодой женщиной, которой на первый взгляд можно дать от силы лет тридцать пять. – Меня зовут Агата, а как тебя зовут?
– Света.
– Значит, ты остаешься у меня на год. Я полагаю, что ты уже догадалась, что я смогу обучить тебя всем магическим премудростям за этот короткий год.
В это время из сумки высунулся Черт.
– Хозяйка! Это же уникальная возможность! Обучаться в междумирье у самой Агаты Великой – большая редкость и честь!
Агата довольно покраснела.
– Ты все-таки темная. Давно у меня не было учеников с чертями. С ангелами встречаются еще реже. В лучшем случае, эльфа притащат.
Так значит это та самая Агата Великая, о которой написано в каждом магическом учебнике! Но ей же лет двести… Я так отвратительно себя вела с ней.
– Но зачем вам нужно было надевать маску старухи? – спросила я.
– В междумирье много простых людей, которым нужна магическая помощь, а молодым ведьмам люди почему-то не очень доверяют. Еще они слишком большое значение придают тому, что видят. Не показывать же каждому паспорт, вот и приходится надевать маску. Сегодня я посетителей пускать уже не буду, и маска мне не нужна. Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Можешь переделать и обставить ее по своему вкусу.
– Каким образом?
– Чему вас в вашей академии учат? Через год обязательно нагряну к ним с проверкой! – возмутилась Агата. – Просто представь все, что ты хочешь там иметь.
– Даже ванную?
– Хоть джакузи!
От такого заявления настроение у меня мгновенно повысилось. Определенно, здесь можно жить!

***
Конечно же, я сразу занялась интерьером своей комнаты. Первое, что я сделала, – это создала санузел, в который поместила, кроме унитаза и раковины, большую круглую ванную, зеркало во всю стену (надеюсь, через него со мной никто не вздумает общаться, особенно когда я моюсь) и полочки, уставленные флакончиками, тюбиками, бутылочками со всевозможными косметическими средствами.
Затем, прикрыв за восторженно ныряющим с бортика ванной в воду Чертом дверь, переключилась непосредственно на саму комнату. И тут у меня началась паника. Выбрать что-то одно из миллиона разных стилей и направлений было невозможно. То мне приспичило кровать с пологом, то шкаф со множеством полок и полочек, отделов и отдельчиков, расположенных так, что проще выбраться из лабиринта, чем разобраться, каким образом этот шкаф функционирует. Даже пробегала мысль о спальне в стиле хай-тек, но я решила, что спать в такой комнате крайне неудобно и неуютно.
В конце-концов я оставила эту самую кровать с пологом, мягкую, вопреки всем рекомендациям хирурга, и с большой подушкой. В углу, так, чтобы он никому не мешал, я поставила рабочий стол с компьютером, подключенным к Интернету. Если это всемирная паутина, значит, она должна действовать во всех мирах. Главная страница Яндекса грузилась долго, как будто проходя через какое-то препятствие, но она это сделала. Дальше проверять я не стала – не до того сейчас.
Осмотрела полученный результат и, не удержавшись, вообразила панель с электронным подбором одежды, которая преображает тебя, стоит только выбрать подходящую картинку и нажать «ОК».
А напоследок наполнила комнату милыми женскому сердцу вещами: статуэтками, подушками-думками, плюшевыми мишками, торшерами, а также всевозможными фэн-шуйскими прибамбасами. Среди них были колокольчики, которые часто висят над дверями магазинов и оповещают продавцов о визите клиента, аромалампа с набором свечей и фруктовых масел, маленькие цино-вочки, одну из которых постелила вместо коврика для мыши, но убедившись, что по ней мышь не ездит, поставила на нее кактус с огромным красным цветком, остальные же в творческом беспорядке развесила на стенах.
Закончив с комнатой, я почувствовала, что жутко хочу есть, ведь столько энергии потратила. К тому же в ноздри пробился невероятно притягательный запах жареной картошки. Итак, не время беречь фигуру, нужно восполнять потраченные силы.
– Хватит плюхаться! Потом будешь изображать из себя великого дайвингиста! – сказала я Черту. – Пойдем есть.
Слово «есть» действует на Черта гипнотически. Он готов это делать все оставшееся время, пока он не ванной, не спит и не бедокурит. В общем, где-то шесть часов в сутки он посвящает еде.
Черт мгновенно выпрыгнул из ванной и понесся на запах, оставляя на полу мокрые следы. Пришлось еще и осушать за ним воду. Когда я вошла в столовую, на одном стуле сидела Агата, а на другом, видимо, предназначавшемся мне, восседал Черт, жадно потирая ладошки.
– А ну, кыш! – согнала я его со стула.
Черт неохотно слез, но, как только я уселась, забрался ко мне на колени.
– Может, тебя еще из ложечки покормить?
– Хозяйка, я буду вам премного благодарен, если вы это сделаете!
– Черт, когда ты перестанешь паясничать? Ведешь себя, как юноша из выс-шего общества. Я же знаю, что это не так.
Агата следила за нашей перебранкой и улыбалась одними глазами. Пока я отвлеклась, чтобы посмотреть на нее, Черт залез своими маленькими волосатыми ручонками в мою тарелку и стащил добрую половину картошки. Получив подзатыльник, он ее вернул, правда, в несколько помятом состоянии. Агата уже откровенно смеялась над нашей парочкой.
– Никогда не видела такого взаимопонимания между чертом и магом, – произнесла Агата. – Обычно либо маг порабощает черта, и тогда последний помогает первому добиться власти, либо наоборот, и тогда душа мага достается аду. А у вас ни то, ни другое, каждый независим и сохранил свою индивидуальность.
– Но он же признает во мне хозяйку и слушается… иногда…
Агата рассмеялась.
– Если бы ты поработила его, он бы не мылся в твоей ванной и не сидел сейчас у тебя на коленях, а по крайней мере ползал возле ног, дожидаясь, пока ты снизойдешь до того, чтобы бросить ему чего-нибудь из еды.
Черт фыркнул.
– Ни за что не буду пресмыкаться перед человеком!
Агата серьезно на него посмотрела, и Черт оказался на полу, стремясь поцеловать подол ее юбки, но при этом преданно глядя ей в глаза. Внезапно мне стало обидно за Черта. Но противостоять Агате я не решилась, поэтому просто переключила ее внимание, устроив в сковороде из-под картошки поджег, таким образом, разорвав зрительный контакт.
Черт дернулся и, тихонько подвывая, забрался ко мне на руки. Я принялась его гладить и успокаивать как котенка, который хотел приласкаться к дяденьке, но тот его брезгливо отшвырнул, добавив пинка.
– Извини, – сказала ведьма мне. – Это послужит ему уроком, впредь не будет зарекаться.
Черт еще сильнее прижался мордочкой к моей груди, а потом сладко засопел. Пришлось его будить.
– Эй, это смахивает на домогательство! Ну-ка вылезай из моего декольте!
Черт еще раз причмокнул и поднялся. В это время Агата спешно убрала со стола. В отличие от многих волшебниц, все домашние дела она выполняла сама, без помощи магии.
– Черт, ты чем провинился? – спросила Агата, вытирая со стола.
– А почему он должен был чем-то провиниться? – задала встречный вопрос я.
– Мелкие духи, то есть черти и ангелы отправляются жить с человеком за какие-либо провинности. Иначе уже давно бы у каждого мага был личный дух, а то и у обычных людей. Ну, так как?
– Лень… – ответил Черт, стараясь не встречаться взглядом с Агатой: одного раза ему вполне хватило. – План вредительств не выполнял. Сначала сделали предупреждение, а потом вот отправили отбывать наказание. Ничего, отмотаю срок, пока хозяйка не умрет, а там, может, и за ум возьмусь. Сейчас вот тоже приходится пакостить, чтоб опыт не порастерять.
Я обиделась:
– Так значит, тебе у меня живется, как в тюрьме? А я тут главный надсмотрщик? Никуда не отпускаю, ничего не разрешаю? Да катись хоть сейчас на все четыре стороны!
Черт сжался:
– Нет, хозяйка! Вы что? Ведь если я уйду, меня отправят к другому магу, а вдруг он будет ноги об меня вытирать? Вы, конечно, как хотите, но я у вас останусь! Могу не попадаться вам на глаза, вообще стать невидимкой, буду сам добывать себе еду, спать на коврике возле порога, купаться в грязи, терпеть все тяготы жизни, только принадлежать вам!
От такой пламенной речи обиду как рукой сняло.
– Ладно, на первый раз прощаю, но ты все равно думаешь только о себе и своем благополучии!
Тем временем, Агата закончила уборку и позвала меня в комнату, где мы разговаривали с ее дочерью.
– Эту комнату можно назвать моим кабинетом. Сюда я привожу клиентов и здесь же я буду тебя обучать. Вернувшись в свой мир, ты получишь диплом об окончании своей академии, но фактически будешь намного сильнее и опытнее любого выпускника-отличника. У вас дают в основном теоретические знания, оставляя все пробовать на практике самостоятельно. Но кто может поручиться, что студент все сделал правильно?
– Почему, у нас проходят практики?..
– И что вы там делаете?
– Вылавливаем незаконных волшебников… И испробуем несложные заклинания и техники управления стихиями.
– Хорошо, ты можешь вызвать цунами?
– Нет! – округлила глаза я.
– Но ты же темная ведьма, ты должна уметь насылать все природные ката-строфы. Потопы, пожары, цунами, тайфуны, ураганы – все это ты должна проделывать одним щелчком пальцев, причем зараз!
– Мы никогда ничего глобального не делали. Максимум устраивали бурю в стакане воды в прямом смысле этого выражения. Предполагается, что в реальной жизни это проделывается точно так же…
– И много ты сил потратила, пока закручивала в стакане воронку?
– Нет, я даже не проголодалась.
– А теперь представь, что тебе нужно потревожить огромную стихию, в которой скрываются свои древние и могучие силы. И тебе нужно эти силы заставить работать на себя. То есть нужно доказать, что ты можешь противостоять, допустим, океану, и только потом черпать из него силы. Понимаешь?
– Да.
– Взбаламутить аквариум или поджечь сковородку любой человек может физическим путем, а для того, чтобы сделать воздух пригодным для хождения или огонь своим покорным рабом, нужен очень мощный внутренний стержень. В тебе стержень есть, но он находится в дремлющем состоянии, и нам предстоит его разбудить. Ты готова?
– Да, – повторила я. Теперь я вижу, что эта женщина действительно может научить меня всему, и тогда я смогу делать все, что захочу!
– Что ж, тогда начнем с азов. Как ты понимаешь, прежде всего, нужно уметь владеть своим воображением, ибо мысль материальна. Ты в этом уже убедилась, когда обустраивала свою комнату. Теперь в мире материальных ценностей у тебя нет преград. – Я бросила взгляд на старинное зеркало. Агата усмехнулась. – Это артефакт. Создание артефактов более сложная и трудоемкая процедура. Но ты можешь материализовать точно такое же зеркало, не наделенное волшебными свойствами. Попробуй.
Я хорошенько, до мельчайших деталей, рассмотрела артефакт, затем перевела взгляд на стену, и на ней появился брат-близнец зеркала Агаты.
– Это была небольшая проверка. Теперь маски. Представь себя, а рядом какого-нибудь человека и мысленно перенеси образ этого человека на свой собственный.
Так просто? А я-то раньше мучилась, пыталась сразу превратить свое лицо в чужое, как это показывают в некоторых американских фильмах. Рядом с собой я представила преподавателя Цветкова, того самого молодого мага-гея, одетого в светло-голубые обтягивающие брючки и рубашку в цветочек. Потом посмотрела в свое зеркало и поняла, что маска наложена целиком.
– Ну, как я вам? – спросила я у Агаты и поняла, что голос стал мужским со свойственными Цветкову кокетничающими интонациями. Получается, что голос передается вместе с маской его обладателя!
– Отлично, теперь можешь ее снять. Для этого просто представь себя. Со временем у тебя это будет получаться быстро, на автомате, без лишней траты энергии. Сейчас ты много времени и сил уделяешь самому процессу, характерная черта всех новичков. Ладно, на сегодня достаточно.

***
Довольная своими успехами я направилась отдыхать в свою комнату, по дороге завернув на кухню и соорудив бутерброд. Все-таки на первых порах силы тратятся нещадно. Но не успела я закрыть за собой дверь, как услышала стук в дверь входную. Сначала я хотела плюнуть на сей факт, но потом любопытство взяло верх. Я спряталась за косяком так, чтоб меня видно не было, но я могла бы наблюдать за всем, что происходит в прихожей.
Рядом с Агатой стоял старец с длинной, но при этом жидкой, седой бородой, в серебристом балахоне до пола и с посохом. Внешне он мне напоминал Гендальфа из «Властелина колец».
– К вам прибыл ученик? – обратился старец к Агате.
– Да, темная волшебница, мирная.
Ладно хоть не смирная, а то я бы подумала, что они собираются проводить на мне опыты.
– Какова вероятность склонить ее к свету?
– Очень низкая. С ней черт, он не позволит.
– Отлично, нам она подойдет. Как ее зовут?
– Светлана.
– Не очень удачное имя, но переименовывать не будем, – поморщился ста-рик.
Они так обо мне говорят, как будто я игрушка, которую можно называть и переименовывать по своему усмотрению.
– Что случилось, Родерик?
– В одном из миров появился светлый волшебник, который решил сделать свой мир добрым и прекрасным. Он настоящий фанатик, но при этом обладает почти безграничным могуществом. Он склонил на сторону света три поколения жителей этого мира. За последнюю неделю рай наполнился наполовину. Если срочно ничего не предпринять, это грозит обернуться войной!
– Света еще слишком неопытна, ее еще учить и учить! – воскликнула Агата.
– Да, поэтому вы будете ее сопровождать, станете ее наставницей, тенью и правой рукой одновременно. Это приказ Алатера. К вечеру вы должны появиться во Дворце.
– Ты все поняла? – слегка повысила голос Агата.
Так как лиц женского пола всего двое, я поняла, что она обращается ко мне. Итак, дальше прятаться не имеет смысла. Я вышла из своего укрытия и честно отрапортовала:
– Суть данной проблемы мне ясна, но смысл моего участия в данной операции от меня ускользает!
– Дерзкая девчонка, – одобрительно хмыкнул старец, хотя лично я не вижу ничего дерзкого в своем ответе.
– Мы прибудем вечером, Родерик, – мягко сказала Агата, непрозрачно намекая на то, что ему пора бы уже и откланяться, что тот не преминул сделать.
– Твоя задача проста до невозможности: втесаться в доверие к тому чокнутому магу и предотвратить дальнейшее распространение святош. Можешь его образумить, можешь сеять зло в массы, но лучше делать и то, и то.
– Но почему нельзя оставить все как есть и несколько расширить границы рая?
– Мир, где все идеально обречен на крах, также как и мир, где царит лишь зло и хаос. Должно быть и то, и то.
– Междумирье – оптимальный вариант, да?
– Нет, междумирье вообще нельзя рассматривать наряду с другими мирами. Междумирье – это серость, здесь нет такого как, например, в вашем мире. У вас, конечно, нет четкого разделения между добром и злом, но они и не смешаны окончательно. Ваш мир, как пестрое полотно, где один цвет переходит в другой, но при этом сохраняет свою суть. В вашей академии обучают темных и светлых магов, а я ни темная, ни светлая, поэтому я в междумирье. Здесь все маги серые… Здесь граница, таможня, распределитель, называй как хочешь. Некоторые люди могут долго бродить по мирам, ища свое место, но находят его только в междумирье.
– Понятно. Что мы будем сейчас делать?
– У нас есть еще два часа. Как ты справляешься с врагами?
– Обычно наношу урон здоровью ему или его близким.
– Ясно, действуешь исподтишка, стараясь отвести от себя подозрение. До-вольно распространенная тактика.
Агата резко выбросила руку, и из угла комнаты на меня с упорством танка ринулся воин, вооруженный большим двуручным топором.
Сначала я растерялась, не поняла, чего Агата этим хочет добиться, таким образом, потеряв несколько драгоценных секунд. Комната небольшая, еще мгновение, и я стала бы на голову короче. Не сомневаюсь, что так бы и произошло. Агате проще дать меня убить, а потом воскресить, чтобы я убедилась на собственном опыте, что медлить опасно, а лишиться жизни ничего не стоит. Пришлось спасаться бегством, перепрыгнув сразу через несколько ступенек лестницы, ведущей на чердак. Пока я скакала, параллельно пришлось задержать преследователя, сломав коленные суставы. Ноги воина подкосились, и тот упал. Можно было бы не так жестоко его остановить, переместив под ноги хотя бы вон то бревно, но это слишком долго, а мне некогда.
Затихший было воин поднялся на локтях и, заметно напрягшись, метнул в меня топор. Я еле-еле успела увернуться. Топор по касательной оцарапал мне плечо, чем сильно разозлил меня. Не долетев до стены нескольких миллиметров, топор затормозил, на секунду задумался и полетел прямиком в воина. Крови и предсмертных хрипов не было, Агата убрала поверженного воина сразу, как только топор коснулся его волос.
– Неплохо, но запомни: если враг упал, его нужно добивать, а не терзать себя вопросом умер он или нет. Лучше лишний раз добавить, чтоб наверняка. – Агата остановила сочившуюся из плеча кровь и обработала царапину йодом. – Теперь усложним задачу.
На сей раз сражение предстояло с магом. Теперь я уже была готова и не пропустила летящий на меня огненный шар. Оказалось, что это был лишь отвлекающий маневр. Дальше последовала ментальная атака. Это могло стоить мне разума, но меня спас Черт. Непостижимым образом оказавшись на линии ментальной атаки, он принял на себя удар и со счастливой улыбкой олигофрена сполз по стене. Меня охватила ярость, чувство в сотни раз более сильное чем то, что я испытала, когда Агата демонстрировала мне порабощение духа. Никто не смеет причинять вред Черту! Он мой! Хоть я его и не приручала, я несу за него ответственность!
Маг отлетел, сбитый мощной энергетической волной, явив собой наглядный пример выражению «убиться об стену». Когда маг исчез, на стене осталась здоровая вмятина. Я подняла с пола Черта, он смотрел на мир отсутствующим взглядом. Внезапно на глаза навернулись слезы. Ничего себе практические занятия! Не желаю, в таком случае, вообще обучаться!
По комнате летали кухонные ножи и вилки – побочный эффект выплеснув-шихся эмоций.
– Не реви! – приказала Агата. – Отойдет твой черт через полчасика. Тренируемся дальше.
Потом мне пришлось биться с магами, время от времени кидающими в меня метательные ножи, преследующие цель, куда бы она не двинулась. Затем Агата помещала нас то в пустыню, то среди льдов без теплой одежды, где разогревались дракой, то в джунгли, то в горы…
К концу тренировки сил у меня не осталось совсем, тело местами покрылось язвами, волосы были подпалены, из многострадального плеча шла кровь – ножу все-таки удалось зацепить меня, но в этой пока еще игре я осталась жива.
Я лежала на полу посреди разгромленной комнаты, пришедший в себя Черт ползал по мне и зализывал язвы и царапины, отчего те постепенно затягивались и исчезали.
Сначала я залпом выпила суточную норму воды, затем с жадностью накинулась на творог со сметаной и хлебом.

Сохранено