то, что радует (с)

каждую пятницу, примерно в половине седьмого вечера, я отпускаю на волю свой труп.

происходит это так: я лежу на полу небольшого помещения в компании десятка женщин, играет тихая приятная музыка, курятся благовония, и мягкий мужской голос говорит мне: uvolníte trup. Иногда он уточняет: celý trup. Целый, значит, надо освободить, а не по частям. А всё потому, что каждую пятницу примерно в половине седьмого начинается программа релаксации на занятиях йоги, а trup в переводе с чешского -- тело, торс или, если хотите, стан. Живой такой, и если повезёт, то и гибкий. А uvolníte -- расслабьте. Подобное наслоение разных смыслов сдвигает точку сборки, скажу я вам, почище какой-нибудь агнистамбахасаны.

...

занятное наблюдение: со мной на йогу ходят энергичные деловые женщины -- менеджеры, начальницы и хозяйки бизнесов. В основном они приходят сразу после работы -- затянутые в чёрное и приталенное поверх белого и чуть ли не накрахмаленного, неброский макияж, дорого осветлённые и уместные в конторе причёски, гранёные сумки, недвусмысленные такие боевые туфли стоимостью с месячную зарплату кассира в супермаркете. Все сдержанно здороваются, переодеваются и занимают свои места на полу. И тут начинается: в зал для занятий заходит кот и две собаки, и обязательно подходят к каждой ученице, чтобы погладила. Йога-мастер им, подозреваю, даже приплачивает, как за часть программы по расслаблению трупов. Потом приходит сама инструкторша, вся в белом и, иногда, красном, с амулетами на шее и повадками лебедя в движениях, и раздаёт всем конфеты по случаю, например, Всемирного Дня Шоколада. Мы хихикаем, благодарим, обязательно обещаем поздравить инструктора с чем-нибудь в следующий раз (ни разу, конечно, никто не вспомнил, но она и не ожидает). Конфеты лежат рядом с бутылкой воды, инструктор рассказывает какую-нибудь байку из своих поездок в Индию, все снова хихикают, и тут вдруг бросается в глаза, что все эти чёрно-белые начальницы одеты в сумасшедшие сочетания вырвиглазных цветов: лимонно-жёлтая футболка и небесно-голубые штаны, например. Или салатно-зелёные легинсы и красная майка. Или майка красная, а треники в оранжево-бирюзовую полоску. И носки какие-нибудь в бабочек и котяток.

и между ними я, поглощаю в себя весь этот цвет и свет -- в чёрной футболке, чёрных штанах, с чёрными ногтями и с чёрными волосами.

...

а одежду давно уже пора переводить на позиции отдельного языка, с кафедрами, учёными и толковыми словарями.

...

гуляли в Чешских Будейовицах и в лавке букиниста нашли книгу, которую я год назад брала в библиотеке нашего городка и весь этот год, не убоясь штрафа, не хотела отдавать обратно: в ней потрясающие иллюстрации к старинным чешским сказкам и легендам, переложенными Хеленой Лисицкой. Название "Зеркало старых времён" навевает ассоциации с Ипполитом Матвеевичем и, немного, с Кодекс Гигас, но это зря, потому что ничего общего. Обычные сказки: две части истории, четыре части колдовства, взболтать, но не размешивать. Тексты я давно все перечитала по пять раз, обогатив свой вокабуляр изрядно архаичной чештиной (а ведь чешский даже в нынешней его модификации звучит, как вполне себе старославянский), но картинки! Картинки я пересматриваю время от времени, чтобы вдохновиться или просто, если требуется, поднять себе настроение.



чек и открытка, то есть. Всё правильно: отчётность и привет следующему владельцу. По-моему, так должно быть со всеми книжками у букинистов, хотя, конечно, мне с этой просто повезло. Кто-то купил её 27 лет назад за 47 чехословацких крон, а мы заплатили 80 крон нынешних, чешских. А цена на оборотной стороне открытки -- 1 чехословацкая крона. Государство Чехословакия существовало с 1918 года и исчезло через 8 лет после того, как кто-то купил эту открытку. Иной раз ощущаю себя Индианой Джонсом.