Тыквенный Спас

olgakubay — 07.12.2024

В свои семьдесят четыре Лидия Сергеевна все еще оставалась рьяной огородницей.

Шесть соток в живописном Подмосковье, полученные в восьмидесятые от Министерства Мелиорации, были удвоены за счет вовремя выкупленного соседского участка, увеличив не только посевные площади, но и азарт дачного агронома. Мечта детей - удержать культурные посадки строго в рамках установленной теплицы - ежегодно с треском проваливалась. Ранней весной, с первыми звонкими ручьями, Лидия Сергеевна просачивалась на дачу, и к майским праздникам, когда поздно вышедшие из зимней спячки горожане приезжали на первые в сезоне шашлыки, мать встречала гостей миской  мартовской редиски и пучком обрусевших голландских тюльпанов. Участок уже чернел нарытыми вдоль и попрек грядками, из которых бодро топорщились мясистые ростки будущих агрорекордов. Как Лидии Сергеевне  удавалось в средней полосе добиться такой ранней всхожести, для всех было загадкой. “Рука легкая”, скромно улыбалась она, сжимая в этой легкой руке увесистую тяпку.

К овощным зародышам Лидия Сергеевна  никого не подпускала. Неустанно вилась вокруг, выщипывала не вылезшие еще сорняки, вымешивала землю пальцами до консистенции творога, припудривала порошками через сито и кропила теплой водой из бочки, что-то шептала. Наверное, мантры.

Здоровье, к счастью, Лидию Сергеевну  пока не подводило, и заставить огородницу умерить пыл у домашних не получалось. Дети хотели видеть на даче изумрудные газоны и ершистые альпийские горки. Мать засевала все полезные площади картошкой, свеклой и кабачками.

Урожаи собирались в промышленных масштабах. Помидоры, размером с голову новорожденного шестикилограммового бурятского мальчика, подпирались в теплице металлическими шестами и норовили завалить всю прозрачную, поликарбонатную конструкцию. Продираясь сквозь дебри огуречных лиан, по технике безопасности необходимо было надевать шлем во избежание увечий.  Перцы, как сломанный светофор, светили всеми тремя цветами сразу, одновременно все запрещая, разрешая и заставляя быть предельно внимательным, чтобы не затоптать посеянную вдоль прохода зелень.

Ужас был в том, что созревать все это великолепие начинало одновременно. Ни переработать, ни, тем более, употребить такое количество углеводов и клетчатки была не способна даже семья сына, имеющего на попечении пятерых малолетних всеядных грызунов. Семья дочери еще десять лет назад малодушно покинула сельхоз поле боя, купив собственный дом на таком удалении, чтобы семена культурных корнеплодов даже случайно не могло занести туда ветром. Для надежности участок был сразу обсажен по периметру туями в качестве дополнительного барьера.

Особое неудобство доставляли тыквы. Не столько из-за чудовищных размеров, сколько из-за их невероятного количества. Казалось, что Лидия Сергеевна  изобрела новый вид спорта - тыквинг - и целенаправленно шла на рекорд. На просьбы, предупреждения, угрозы и даже ультиматумы - не сажать так много - Лидия Сергеевна привычно хлопала васильковыми глазами и клятвенно уверяла, что “От одного корня столько разрослось!”, причем очевидность нестыковок ее не смущала - тыквы были разные, самых причудливых форм и расцветок. Ядрено-желтые тыквы-спагетти, палевые кувшинообразные тыквы Баттернат, зеленые, похожие на авокадо, пупырчатые Хаббард и глянцевые Кабоча. Особенно сказочно смотрелись тыквы Синдерелла - ярко-оранжевые пузатые с перемычками. Если каждая из них действительно превращалась бы в карету, это значительно облегчило бы транспортировку.

Вывозили урожай в несколько заходов, по выходным. Задача усложнялась тем, что одного сына на дачу не отпускали, а урожай вместе с детьми и бабушкой в старенькую сыновью Мазду не помещался. Каждый раз мучительно решалась задача про волка, козу и капусту, которых надо было на лодке перевезти с берега на берег. Кто-то должен был ехать обратно на электричке. “Кто-то” - это точно не дети (в силу возраста), точно не урожай (в силу неодушевленности) и точно не лодочник, он же - единственный водитель. “Самоходом” отправляли козу.

Из пункта А стартовали одновременно.

По сравнению с лавовым потоком извергающихся с дач автомобилей,  достигающим на крутых склонах скорости в двадцать километров в час, кажется, что подмосковные электрички перемещаются со скоростью течения тока, их питающего. Именно поэтому Лидия Сергеевна  приезжала в пункт Б с таким запасом, что успевала к прибытию внуков напечь пирогов.

Дома урожай раскладывался по коробкам, пакетам, мешкам и банкам и, как в звериную нору, спускался в узенький подвал, пробитый в полу лоджии в простенке фундамента панельной девятиэтажки.  Тыквы в подвал не влезали.

Два первых осенних месяца соседи изо всех сил старались не встречаться с Лидией Сергеевной. Причем, даже взглядом. Один неосторожный кивок, и ты уже одарен десятикилограммовой ароматной проблемой, которую можно “и в пирог, и в кашу, а еще варенье из нее сварите!”.

В конце октября, когда отмечается случайно просочившийся на Русь-матушку чуждый нам бесовской праздник, подвижная на креатив невестка Лидии Сергеевны  неосторожно поделилась в сети красочными сториз подготовки к Хэллоуину. На фото из порезанных в лохмуты тыкв сочились кровь и пот свекрови. Сквозь прорези треугольных глазниц, морды, обезображенные жуткими оскалами, лучились мягким адовым пламенем. Карвинг, как вид искусства, относился к этому произведению не больше, чем лепка снежков к скульптурам Микеланджело.

Понять, кто в душе Лидии Сергеевны  был оскорблен сильнее - христианка или огородница - было сложно. Но христианка хотя бы знала что делать.

Утро следующего дня было встречено колокольным перезвоном.  Старенькая церковь, куда Лидия Сергеевна  начала ходить после смерти мужа, располагалась в тихом парке старой Московской усадьбы, рядом с небольшим, засаженным ивами, прудиком. Здание пряталось от города в мохнатых елях,  и надо было пройти насквозь весь парк, чтобы добраться до него.

Лидия Сергеевна неторопливо брела по тропинке, ведущей к храму, и пыталась в голове сформулировать обращение к Богу так, чтобы оно не звучало как жалоба.  Никчемность ее трудов и, как  очевидное следствие, ее самой,  так обидно ранили, что хотелось именно пожаловаться. “Я никому не нужна”, разъедало изнутри.

Служба подходила к концу. Молодой, исполинского роста батюшка с пышной бородой уже приступал к таинству причастия. Лидия Сергеевна зажгла свечи у образов и устало присела на скамейке у столба центрального нефа. Время в храме как будто остановилось. Сами собой приходили в норму  сердцебиение и дыхание,  замедлялись внутренние суетливые течения.  Как сахар в воде, растворялся осадок обид. Словно из тягучего полусна, слышались гулкие звуки вокруг…

На обратном пути Лидия Сергеевна  повторяла про себя простое и мудрое наставление. Приняв его, со всей верой, как руководство к действию, она решительно шагала домой.

“Не жди благодарности. Делай добро и бросай его в воду. А Бог сам приведет тех, кому оно будет нужнее”.

Рано утром откалиброванные по цвету и размеру тыквы были выставлены в ряд на широкой ступеньке у подъезда. Надпись на картонке, установленной рядом, призывала не стесняться:

“Берите, кому нужно!”

Лидия Сергеевна продолжала сомневаться, что плоды ее труда действительно кому-то нужны, но странным образом, к обеду все тыквы пропали.

В течении следующей недели штучные партии лучистых даров еще несколько раз, казалось сами собой, появлялись  на ступеньке, и так же незаметно испарялись спустя пару часов. Лидия Сергеевна старалась не додумывать грустные сценарии о выброшенных дворником на помойку плодах, и не интересоваться дальнейшей судьбой ее детищ. “В воду, все в воду!” - твердила она про себя……..

………………………….

…. Свесив с облачка ножки, наблюдал за Лидией Сергеевной Ангел Васька - доброе, крылатое Бестелесное, приставленное Высшими силами курировать земной путь Рабы Божией Лидии, оберегать и направлять ее, помогать в трудах и наставлять в праздности. Васька лукаво улыбался, и невидимым теплым лучом, словно кончиками пальцев,  брал кого за руку, кого за ухо, а кого и  за шкирку, и плавно направлял “избранных” к тыквенной ступеньке.  За спасением.

Приехавшая из провинции Ксюша, молоденькая наивная брошенка с годовалым Лешкой на руках, в детской коляске увезла тыкву в свой съемный угол...

Бомж Николаша, тихий, неунывающий скиталец, складным ножичком резал сочное солнце  в темном смрадном подвале… Вспоминал свой дом...

Безобидная, косматая бабулька, которую, почему-то, боялись все дети района, и за глаза, из-за хромоты, называли Костыль-нога, всю зиму варила ароматную тыквенную пшенку из замороженных кубиков лета….

Хулиганистый двоечник Санька, воровато озираясь, забрал одну тыкву и дал драпака. Довольный, принес добычу своей матери, которая в одиночку тянула троих пацанов, после того как отец ушел из семьи. Как мать, отвернувшись к окну, тихо плакала, пряча улыбку в платок, Санька уже не заметил, утёк …..

………………………………………………………………….

Ночами Ангел Васька гладил невесомой ладошкой пушистую серебряную макушку, и Лидия Сергеевна, как в детстве,  видела цветные, солнечные  сны.

#зимниесказки #литература #10рассказов 

Оставить комментарий

Популярные посты:

akim_trefilov

Без названия

ribera

Со-о-оловей мой

matsam

Ночное

rivka381

Синтол убивает.

irrazionalle

Вместо анекдота

algarphoto

Поздравляю! Уррра!

d_v_sokolov

Прото-коммеморация жертв ранних советских репрессий (Ялта, 1919 г.)

oleg_tsarev

Без названия

• Ранее
• Архив