Сталинистам посвящается
a-nikonov — 08.11.2014
"Сталина я на фронте считал Богом, верил, что все, что говорили о
«врагах народа» и о «вредителях», – это чистая правда, готов был во
имя вождя любого убить. Во второй половине пятидесятых годов, когда
я работал в прокуратуре, началась волна реабилитаций по делам
репрессированных в 1937–1940 гг. Людей в прокуратуре для пересмотра
дел не хватало, и нас «бросили на подмогу» группе, официально
занимавшейся этим вопросом. Каждый день, утром, секретарша
разносила нам, по столам прокурорских работников, стопки папок с
делами расстрелянных, на решение о реабилитации. Я читал эти дела,
и волосы вставали дыбом. Дела тонкие, всего 7–9 подшитых бумажек,
донос, постановление об аресте, протоколы двух-трех допросов, а в
конце бумага с постановлением ОСО, суда или трибунала о расстреле и
еще одна, обязательная – о приведении в исполнение. И все… и нет
человека… Дела, почти все, за малым исключением, – насквозь
липовые, но больше всего поражало обилие доносов, с дикими
обвинениями, например, такими: «Читал газету «Правда» и при этом
ехидно улыбался». Дальше – «раскрутка» по 54-й статье УК УССР и
«высшая мера социальной защиты».И когда я понял, за что (а главное – сколько!) безвинных людей погубили по воле и во имя «вождя народов», то я прозрел, мне стало страшно – я не мог до конца понять, почему наше поколение было настолько слепым и одурманенным, ведь мы умирали в бою не только за Родину, но и за этого деспота и тирана тоже…"
Байтман Михаил Ильич, дивизионный разведчик, старший сержант
|
|
</> |
Проблематика роботов-арбитров в командных видах спорта
#ОбразБудущего Ликвидация
Крепкая антология
Рецепт абсолютной власти мужчины в семье
На здоровье!
Электронные сообщения Эндрю продолжают всплывать
Сходство тюркских языков
Одно но
Египетский павильон Останкинского дворца. Часть 2

