Сказка на ночь.

strange_badcat — 09.04.2021 ТЯЖЕЛАЯ БОЛЕЗНЬ

В перерывах между страданиями Марья Васильевна умудрилась родить двоих детей, отец которых не смог перенести нескончаемые муки супруги и после недолгого раздумья и покашливания отправился в путешествие на небеса, при подготовке к которому ему было велено передать многочисленные приветы многочисленным родственникам в трех поколениях, а самому не грустить и не отчаиваться, поскольку сама Марья Васильевна слишком слаба и разлуку с кормильцем вряд ли вынесет.

Годы шли, а встреча с безвременно ушедшим супругом все откладывалась и откладывалась ввиду железного здоровья безутешной вдовицы.

Дети давно разъехались и стали, наконец, спать спокойно, не вздрагивая от ночных, дневных и утренних стонов и шарканья ног.

Так как жаловаться, а также адресно стонать и причитать стало некому, Марья Васильевна, обстонав всех соседей по подъезду, дому и близлежащему району, переключилась на врачей в поликлиниках и больницах, коих, слава тебе господи, в городе было превеликое множество.

Проснувшись с утра и поводив безволосой от времени зубной щеткой во рту, резцы и клыки в котором были проверены всеми стоматологами города, Марья Васильевна сытно позавтракала и приготовилась отправиться в поликлинику. Чтобы не попасть впросак, Марья Васильевна вела строгий учет своих посещений, так как несколько раз была изгнана из кабинетов шарлатанами в белых халатах, утверждающих, что она всех переживет даже в случае ядерной войны. Открыв толстую разлинованную тетрадь, доставшуюся ей в наследство от детей, Марья Васильевна решала, кому сегодня повезет. Список был обширен. Тут тебе и кардиолог, и терапевт, и хирург-уролог, проктолог, уже лечившие у Марьи Васильевны ректальную дисфункцию, простатит и водянку несуществующего яичка, и ортопед, и логопед, и педиатр, словом, все выпускники и стажеры медицинских институтов, которым посчастливилось жить в одном городе с Марьей Васильевной. Исключение составлял лишь патологоанатом, к встрече с которым Марья Васильевна была еще морально не готова (хотя однажды, в силу любопытства, заглянула в его рабочий кабинет и поразилась чистоте, цинковому столу и обилию жутких инструментов из нержавейки).

Итак, Марья Васильевна приготовилась. Сегодня она решила, что будет болеть живот, пусть банально, зато проверено, и еще время останется, чтоб зайти на рынок и поругаться в мясных рядах. Оделась и бодро вышла из дома. Несмотря на удушающую жару, были надеты шерстяные колготы, сползающие до колен мерзкими коричневыми складками, стоптанные от вековой борьбы с коридорами больниц туфли, длинная, опять же шерстяная юбка, глухо застегнутая блуза, поверх которой крест накрест был повязан старый, дырявый пуховый платок, призванный подчеркивать бренность бытия, и бейсболка сына. Легко шагая и довольно мурлыкая себе под нос, Марья Васильевна решительно и быстро направилась к поликлинике номер три. По мере приближения к цели, шаги Марьи Васильевны замедлялись, дыхание становилось прерывистым, пульс учащался, иа на лице появлялось скорбное выражение: как великая актриса, воспитанная на системе Станиславского и Немировича-Данченко, она вживалась в роль.

У регистратуры она недовольно огляделась и, тяжело дыша, остановилась. У окошка никого не было, пожаловаться на администраторшу было некому. Это слегка подпортило настроение Марьи Васильевны. Вздохнув, она подошла к окошку и изъявила желание попасть на прием к терапевту, от которого, по ее предположению, она должна была отправиться в долгое и счастливое плавание по кабинетам поликлиники. Для верности постонав в круглую дырку в стеклянном окне, которым регистраторша была отделена от людей, и получив заветный талончик, Марья Васильевна отправилась на поиски нужного ей кабинета, который оказался на первом этаже, что автоматически лишало ее возможности посетовать на то, как высоко и далеко приходится забираться безнадежно больным людям. Подойдя поближе, Марья Васильевна опять была неприятно удивлена полным отсутствием какой-либо очереди, в которой она обычно делилась своими умозаключениями о том, как надо управлять страной, наблюдениями о внешней политике, болезнях и выдуманных симптомах этих болезней. Растерянно оглянувшись, она постучала в дверь и тотчас услышала «Войдите», что совсем ее не обрадовало, поскольку она надеялась поворчать еще на пороге и пожаловаться на долгое ожидание. Молодая девушка в белоснежном халате ласково ей улыбнулась, потом посмотрела на стенд, висящей за спиной Марьи Васильевны, и улыбнулась еще шире. Происходящее совсем выбило Марью Васильевну из привычной колеи. «На что жалуетесь?» - спросила врач. Издав длинный, как гудок паровоза, стон, Марья Васильевна начала слово в слово пересказывать главу пятую, абзац первый из шестого тома энциклопедии. Доктор внимательно слушала, изредка качала головой и делала какие-то пометки. «Ну что ж, раздевайтесь...», - сказала она. Марья Васильевна, тяжело и натужно кряхтя, стала развязывать на спине узел пухового платка. Доктор терпеливо ждала. Покряхтев, Марья Васильевна вопросительно взглянула на доктора. «Раздевайтесь, раздевайтесь... До нижнего белья», - в ответ на вопросительный взгляд ответила врач и улыбнулась. Мария Васильевна стала стаскивать юбку, блузу и вскоре осталась в китайских, с начесом, рейтузах «Дружба», бюстгальтере с бретелькой на одном плече и спущенных колготах, и в этом виде стала напоминать выжившую из ума танцовщицу «Мулен Руж» одна тыща двадцать шестого года рождения, которая время от времени думает, что ей пора на сцену. «Ложитесь», - предложила врач, и Марья Васильевна, стеная и кряхтя, как аттракцион в парке ужасов, взгромоздилась на покрытую потрескавшейся от времени клеенкой кушетку. «Сейчас посмотрим», - сказала врач и безо всяких прелюдий так резко и сильно нажала на живот Марьи Васильевны, что та, не ожидая ничего подобного, издала задним бампером мощное басовитое крещендо, которое, несколько раз отразившись от покрашенных голубой краской стен кабинета, затихло где-то в глубине коридоров поликлиники. «Ого, - сказала врач пунцовой от смущения Марьи Васильевне, - какой тревожный сигнал», - и быстро и ловко засунула Марье Васильевне обычный ртутный градусник прямо в рот, как в сериале «Доктор Хаус». Лишенная дара речи Марья Васильевна, боясь раскусить градусник, могла только постанывать и таращиться в потолок. Через пять минут, показавшиеся ей вечностью, доктор вытащила градусник и озабоченно покачала головой. «Да, - сказала она. - Надо проверить развитие болезни в состоянии стресса, я сейчас буду хлопать в ладоши, а вы начинайте подпрыгивать в такт». Марьи Васильевне ничего не оставалось, как последовать приказу доктора, и она стала подпрыгивать, напоминая в своих гетрах ярую поклонницу аэробики восьмидесятых, и ловя руками свои груди у самого пола. Лишенная привычной амуниции, она была полностью деморализована и ощущала себя солдатом, у которого отобрали винтовку и отправили на передовую. «Выше!» - скомандовала врач, и Марья Васильевна стала отрываться от земли так высоко, что казалось, будто она зависает в воздухе. «Закончили упражнения», - командирским тоном приказала врач, и Марья Васильевна без сил присела было на кушетку, но врач грозно крикнула: «На колени!» и Марья Васильевна очутилась в позе, в которую ее не ставили уже много лет. В этот волнующий момент в дверь постучали и доктор ответила: «Войдите». Изумленная Марья Васильевна, стоявшая на карачках задом по направлению ко входу, услышала звук открываемой двери, затем сдавленный крик и быстро удаляющиеся шаги. «Вот видите, - услышала она голос доктора, - Болезнь, как говорится, налицо.....». Марья Васильевна вся покрылась мурашками. «Ничего страшного, сейчас придут санитары и поедем». «Поедем? - испуганно спросила Марья Васильевна, у которой после прыжков стучало в голове, а язык прилип к небу, - Я, это... пожалуй, сама пойду…» «Не беспокойтесь, вас отвезут», - не глядя на больную, сказала врач. «Куда?» - прошептала Марья Васильевна. «В прозекторскую», - с такой же милой улыбкой ответила врач. «Как в про... Пра... как же, а… там же...» - еле ворочая языком прошелестела Марья Васильевна. «Ну как же, - так же ласково ответила доктор, - надо произвести вскрытие, а там уж посмотрим». «Ка… ка… кк... ак вскрытие», - запинаясь и холодея от ужаса, прошептала Марья Васильевна, сразу вспомнив цинковый стол и нержавеющие инструменты. «Ну как-как.... положим на стол; крови, конечно будет много, надо фартук будет надеть и...» Договорить доктор не успела; одним прыжком, как чемпион-легкоатлет, Марья Васильевна сиганула через всю комнату, мощным толчком распахнула закрытые на задвижку двери кабинета и покинула ласкового доктора. А доктор отодвинула журнал, достала сигареты, закурила и с довольным смешком посмотрела на стену, где была прикреплена сделанная телефоном фотография Марьи Васильевны формата А4 с подписью «БАБКА ВРЕТ!!!!!!».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив