Сияющий пол в цехе как символ благополучия ВПК

naganoff — 16.08.2011 Теги: Путин Этот пост меня заставило написать т.н. «разоблачение дезинформации в МК», опубликованное военным экспертом Игорем Коротченко i_korotchenko в своём блоге. Речь, напомню, идёт о страшной правде насчёт состояния ВПК, которую выяснила журналистка «Московского комсомольца» Ольга Божьева, отправившись на завод «Авангард» и написав об этом «апокалипсическую» статью. Что ж, видимо, это реально задело Минобороны. А значит, теперь уже мне придётся опровергнуть Игоря Коротченко. Я поначалу подумал, что там будет разгромная статья - но нет, попытка опровергнуть была совсем немногое.

Первое, что сделал Игорь Коротченко – это опубликовал в своём блоге следующее фото сборочного цеха:



По мысли автора, это фото призвано было доказать, что на заводе всё отлично. Вон, мол, как полы сияют!

Что ж, специально приведу здесь цитату из статьи:

— Это мы к приезду Путина оформляли, — пояснил сопровождающий, увидев в моем взгляде вопрос, — он к нам в июле 2008-го приезжал. Перед этим примчались начальники из концерна: срочно сделайте в цехе нормальные полы, деньги дадим. Мы уйму средств угрохали. Сделали. Денег так никто и не дал. Пробыл у нас Путин тогда ровно 28 минут, а вечером в новостях сказал: вот, дескать, какие молодцы, сумели завод без бюджетных средств поднять. Верно, конечно. Только почему мы должны его без бюджета поднимать? Куда ж тогда эти средства идут? Ведь наше производство никогда не будет сверхрентабельным. Это не бордель и не торговля коноплей. Чтобы мы развивались, должен быть прямой интерес государства. А его нет.

И. Коротченко пишет, что «фото "обрезано", т.к. внизу были перспективные ракеты, внешний вид и внутренняя конструкция которых относится к охраняемым параметрам».

А давайте всё-таки посмотрим на то, что было обрезано на фото.

Вот она - страшная военная тайна:





Не вижу здесь перспективных ракет. Вижу – древнее оборудование (на гладком, блестящем полу): «[Китайцы] рвутся все время к нам, говорят: покажите оборудование, на котором вы делаете лучшие в мире комплексы. Мы не пускаем, отвечаем: секрет. А на самом деле просто стыдно: обхохочутся ведь, если увидят, на чем работаем. У нас 90% станков 40-летней давности».

Вообще, опровержению Игоря Коротченко обрадовались очень многие. Газету «Московский комсомолец» принялись обливать грязью. Дошло даже до того, что Ольгу Божьеву некоторые обвинили в том, что она даже не была на заводе. Дескать, не могли какую-то журналистку на такой режимный объект допустить!

Тогда опять цитирую:

«Мы заходим в цех, где штабелями в контейнерах лежат ракеты. Под потолком огромный трехцветный флаг с двуглавым орлом».

Вот он – флаг, и вот они - штабеля:



Ещё у кого-то есть сомнения, что журналистка была на заводе?

Собственно, больше разоблачать-то и нечего: далее И. Коротченко длинно цитирует технические характеристики и задачи, поставленные перед С-400, но всё это не имеет отношения к теме статьи. А посему предлагаю тем, кого это заинтересовало, выдержки из статьи, чтобы понять, как реально обстоят дела. Ведь лучше смотреть правде в глаза, чем радоваться выдуманной перспективе.

***

«Журналист “МК”… отправился на одно из оборонных предприятий — завод “Авангард”, где делают ракеты для комплексов ПВО С-300 и С-400, чтобы понять… чем для страны чревата ситуация, когда верхи никак не могут подписать гособоронзаказ, а низы уже не в состоянии его исполнить.

Когда-то «Авангард» работал в две-три смены, делая по 200 ракет в месяц. Но к 2003 году он представлял из себя жалкое зрелище: разбитые стекла, неработающая канализация, костры в цехах, возле которых зимой грелись рабочие. Плюс ко всему миллиардный долг — его завод заполучил, пока 15 лет стоял без гособоронзаказа. «Авангард» пытались банкротить. На 27 га его территории в центре Москвы охотников было много. Тогда же родилась поговорка: «Чем дороже земля под заводом, тем сложней трудовому народу».

Но тут пришла помощь, откуда не ждали — из Китая. Россия заключила контракт … на поставку С-300. Естественно, ракеты для них было поручено делать «Авангарду» — больше-то все равно некому. Пошло оживление, вернулись специалисты. Правда, скептики сомневались, что умирающий «Авангард» справится с китайским заказом. Но люди смогли. Заказ был выполнен за 1,5 суток до намеченного срока.

— Заплатили ровно столько, чтобы хватило на зарплату и налоги, — рассказывают специалисты завода. — И еще позволили сделать реструктуризацию долгов и производства, чтобы мы, высвободив некоторые площади и сдавая их в аренду, могли поднимать инфраструктуру предприятия.

Действительно, проходя по заводской территории, я не обнаружила признаков упадка. Все, как говорят, бедненько, но чистенько: канализация работает, крыши не протекают, из заводской столовой вкусно пахнет обедом, в цехах — лучистые обогреватели, при которых температура даже зимой не опускается ниже +19.

— За 8 лет ни одного заказа ни по линии Минобороны, ни по линии Рособоронэкспорта мы не сорвали, — рассказывают специалисты. — Оборонзаказ прошлого года выполнили досрочно, к 31 октября. В ноябре—декабре могли бы уже приступать к программе этого года, но до сих пор стоим — контракты с Минобороны не заключены. Технологическое время исполнения изделия — 9 месяцев, так что оборонзаказ 2011 года уже сорван.

Мы заходим в цех, где штабелями в контейнерах лежат ракеты. Под потолком огромный трехцветный флаг с двуглавым орлом.

— Это мы к приезду Путина оформляли, — пояснил сопровождающий, увидев в моем взгляде вопрос, — он к нам в июле 2008-го приезжал. Перед этим примчались начальники из концерна: срочно сделайте в цехе нормальные полы, деньги дадим. Мы уйму средств угрохали. Сделали. Денег так никто и не дал. Пробыл у нас Путин тогда ровно 28 минут, а вечером в новостях сказал: вот, дескать, какие молодцы, сумели завод без бюджетных средств поднять. Верно, конечно. Только почему мы должны его без бюджета поднимать? Куда ж тогда эти средства идут? Ведь наше производство никогда не будет сверхрентабельным. Это не бордель и не торговля коноплей. Чтобы мы развивались, должен быть прямой интерес государства. А его нет.

— Ну как же нет? Вот премьер обещал, что вскоре примут новую Федеральную целевую программу развития ВПК, вас она, возможно, тоже коснется.

— Уже касается... Кое-кто запах этих «бабок» давно учуял. Уже год-полтора, как на всяких совещаниях вдруг стало звучать: «Авангард», дескать, не справляется с поставленными задачами (хотя мы все контракты выполняли в срок), а потому концерн «Алмаз-Антей» берет курс на строительство двух новых заводов в Нижнем Новгороде и Кирове. На это требуется 15 млрд. рублей. А тут к 2015 году в лучшем случае останется лишь сборочный цех, затем не станет и его.

— Получается как в анекдоте про цыган: родители смотрят на своих чумазых детей и говорят: «Этих отмоем или новых наделаем?» Новых, видимо, делать приятней.

— ...Так же как и осваивать 15 миллиардов, вместо того чтобы модернизировать предприятие, которое много лет стабильно работает, которому уже 70 лет, где сложилась школа, династии, работают специалисты: конструкторы, технологи, рабочие...
Вряд ли кому-то придет в голову спорить с тем, что стране нужны новые заводы и рабочие места. Другой вопрос: как их создавать?

Когда в годы первых советских пятилеток возводились новые промышленные гиганты, гремел лозунг: кадры решают все. На эти предприятия для организации производства государство в приказном порядке отправляло специалистов, туда по комсомольским путевкам ехала молодежь, рядом строились целые города, и титаническими усилиями всей страны предприятие вставало на ноги.

Сейчас, как мы знаем, уже не кадры, а деньги решают все. Их надо во что бы то ни стало успеть освоить (и присвоить), а потому есть специалисты, где решено осваивать эти средства, или нет — вопрос второстепенный.

— Без специалистов ничего не получится, какие б ты современные станки ни поставил, — говорят на «Авангарде».

— Так почему бы эти станки не поставить здесь?

— Тут земля дорогая — основной довод. Наши 27 га по среднерыночной цене земли в Москве — это 270 млн. рублей. Если подтянуть сюда фирму с инвестпроектом — на порядок дороже. Те, кто в нашем концерне принимает эти решения, меньше всего думают о ПВО. Понятно, что им хотелось бы продать и наши площади здесь, и освоить 15 млрд. там. А потом, глядишь, или ишак сдохнет, или падишах...

— А если б эти 15 миллиардов достались «Авангарду»?

— Да тут раз в сто нужно меньше средств, чтобы создать нормальное производство. И почему на московской земле должны быть сплошные офисы? Давайте тогда из столицы все научные институты выгоним.

— И выгонят. Военных вон уже выгнали. В Москве теперь одни менеджеры да «белые воротнички». Инженеров и рабочих почти не осталось.

— Точно. К нам на завод тут прислали специалистов МИАТ — Московского института авиационных технологий. Поучиться. Им сказали: ребята, даем вам деньги, сделайте нам два новых завода. Они спрашивают: заводы нужны подо что? Им говорят: под ракеты. Те: под какие ракеты? Дайте техзадание. А в концерне его выдать никто не может — нет специалистов, одни менеджеры. Вот теперь ходят друг за другом: как, что — никто не знает, проект не могут сделать. Поэтому разговоры о заводах — это пока пшик. А вот разговоры о деньгах — реальность. Так что через 6–8 лет на новых местах построят коробки со станками, не более того, а заводов не будет. Завод — это в первую очередь люди. Мы их у себя по крупицам собирали. Теперь видите, у всех нас седые головы. Лет через пять и тут никого не останется. Молодежь нужна, преемственность. А какая преемственность, если за то время, пока мы с октября без гособоронзаказа стоим, уже 90 человек уволилось — целый цех!

— Может, снова китайцы помогут?

— Не помогут. Они свой С-300 уже сделали — у нас срисовали, теперь ждут С-400. Рвутся все время к нам, говорят: покажите оборудование, на котором вы делаете лучшие в мире комплексы. Мы не пускаем, отвечаем: секрет. А на самом деле просто стыдно: обхохочутся ведь, если увидят, на чем работаем. У нас 90% станков 40-летней давности.

— Купить новые за счет прибыли нельзя?

— Из прибыли заводу остаются средства лишь на налоги и зарплату. Мы административно повязаны: 99% наших акций принадлежат концерну «Алмаз-Антей» и 1% Росимуществу. Нами руководят люди, которые вряд ли представляют себе, как выглядят те ракеты, что мы делаем. Потому, видимо, и не догадываются, что на старом оборудовании сделать их для С-400 просто невозможно. О подготовке производства «четырехсотки» говорится уже полтора года. Но денег на это нет, и все стоит. На других предприятиях ситуация не лучше. При том составе чиновников, которые руководят нашим направлением и в концерне, и выше, понадобится еще минимум года три, чтобы комплекс С-400 состоялся.

— К тому времени генералы обещают уже С-500.

— С-500 — это чистой воды деза, мысли типа «что бы я хотел иметь», не более того. Реально никаких работ, по крайней мере у нас на предприятии, не ведется. Намека даже нет.

— А должен быть?

— В принципе, да, ракет для ПВО ведь больше никто не делает. Да какой там С-500, «четырехсотки» фактически тоже еще нет!

Мой собеседник повел меня по цеху, показывая штабеля ракет:

— Вот ближняя ракета для С-400, дальность 150 км — единственная более-менее отработанная. Вот средняя — дальностью до 250 км. У нее есть заморочки — она не всегда летает на то расстояние, какое положено. Но это терпимо. Мы все же начали ее серийное производство. А вот с дальней ракетой — сплошные проблемы. Нет нужной аппаратуры — на новой элементной базе толком еще ничего не сделано. Те две ракеты, на которые ставили новую «голову», обе — в декабре и марте этого года — отработали неудачно: метили в одну сторону, а полетели в другую. Тот же завод «Импульс», который делает к ракете радиовзрыватель, толком его и не начинал, так как из 10 этапов изготовления этого блока у него проплачено меньше половины.

Слушая этих людей, я в который уж раз убеждалась: все-таки военные нас, журналистов, держат за полных идиотов. Ведь изначально было как? Нам говорили: С-400 состоится, когда сделают три ракеты — ближнюю, среднюю, дальнюю. Потом вдруг С-400 с большой задержкой и двумя ракетами приняли на вооружение, заявив, что дальнюю доделают позже. Но вместо этого позже вдруг заговорили об С-500.

Причем когда года три назад эта аббревиатура впервые прозвучала из уст главкома ВВС Михайлова, я поинтересовалась у разработчиков: когда же появится новинка? Реакция была неожиданной: кто-то засмеялся, кто-то хмыкнул и выругался, кто-то просто ушел от ответа.

Прошлой зимой аналогичный вопрос я задала заму министра обороны по вооружению: что такое С-500? Фантазия или реальность? В какой стадии работы находится этот проект?

На это замминистра ответил, что, дескать, С-400 — комплекс с двумя ракетами, а когда сделаем дальнюю, это будет уже С-500.

Оп-па! Так кого же тут обманывают? Только нас, журналистов, или государство тоже? Выходит, С-400 так и не сделали, хотя торжественно приняли на вооружение и провезли парадом по Красной площади.

— С парадом — это вообще анекдот! — не выдерживают мои собеседники. — Мы смеялись, когда видели, что везли: старье — транспортно-пусковые контейнеры от самых первых модификаций С-300. Стыдно! Даже показуху квалифицированно устроить не могут, где уж тут новые заводы строить.

— Нет, я думаю, их построят. Мне только вот что непонятно: лет пять, а то и больше, уйдет на строительство и наладку нового производства. К тому времени территорию «Авангарда» продадут. А кто же тогда эти 5–6 лет будет делать ракеты для ПВО? Ну, допустим, наша армия жила без С-400 и еще проживет, а вот чем торговать Рособоронэкспорту? Китайцы-то ждут, и не только они.

— Этого никто не просчитывал. Если бы нашелся хоть один здравомыслящий человек и прикинул эту цепочку, возможно, наверху кому-то стало бы понятно: впереди — яма. Но вперед у нас теперь никто не смотрит, только себе под ноги. Хапнуть то, что там плохо лежит, нужно сейчас. Завтра никого не волнует.

Вот с этим бы я поспорила. Напротив, нам все время рассказывают, каким прекрасным станет наше завтра. Не сегодня, а завтра мы будем иметь передовую науку, образование, медицину, мощный ВПК, предприятия которого опять-таки не вчера, а завтра, наконец, подпишут контракты с Минобороны, затем в едином порыве тут же исполнит гособоронзаказ, и армия получит тысячи единиц нового вооружения. И все это — завтра.

Причем от бесконечных камланий про «завтра» некоторым начинает казаться, что оно уже наступило. Не так давно в академии Генштаба я слушала доклад одного военного специалиста из 4-го ЦНИИ Минобороны. Он говорил о возможных планах участия России в развертывании европейской ПРО. На фоне карты Европы, густо утыканной российскими флажками, ученый объяснял, что здесь европейские ценности вполне могли бы прикрыть, как он выразился, «наши новейшие комплексы ПРО 5-го поколения».

Я, было, представила себе нечто суперсовременное, но в этот момент на экране вдруг появилась картинка старенькой «трехсотки» — ну прямо как на параде. После выступления я подошла к докладчику и спросила: что он имел в виду, когда говорил «комплекс ПРО 5-го поколения», а показывал С-300?

Ученый начал пространно объяснять, что и у нас, и у американцев подобные комплексы похожи друг на друга. Но я его прервала: «Скажите просто название». Он тут же выпалил: «Это, конечно же, С-500». Я сразу поняла, что этот ученый давно живет в том самом прекрасном «завтра», куда и мне, и заводу «Авангард» путь заказан.

Вскоре на ту же тему европейской ПРО с журналистами беседовал замминистра обороны по международному военному сотрудничеству Анатолий Антонов. Разговор был по-настоящему интересным, и в нем также упоминался комплекс С-500. Я поинтересовалась у чиновника, известно ли ему, что С-500 — это, мягко говоря, лишь далекая перспектива? Он тут же парировал: при желании мы всегда можем легко развернуть его производство.

Чье желание для этого нужно, выяснить не удалось.

Так случилось, что всего через пару дней после экскурсии по «Авангарду» мне пришлось побывать на другом заводе — запорожском предприятии «Мотор Сич», где делают двигатели для российских самолетов и наших военных вертолетов.

Глава фирмы Вячеслав Богуслаев тоже вел нас по цехам, где все крутилось, вертелось, рассказывая о производительности, мотивации к труду и том, что бессмысленно говорить об инновациях, не имея нового оборудования:

— Мы и у себя на Украине, и в России обследовали практически все 100% бывших станкостроителных заводов, — рассказывал он. — В 95% случаев они развалены, инструментальная промышленность загублена напрочь. Поэтому сегодня воронежский завод не может в год делать более пяти самолетов, а киевский — более двух. Нет технологий. На те гроши, что они зарабатывают, можно купить лишь с десяток новых станков, а нам на перевооружение предприятий их нужны миллионы. Сегодня надо вкладывать не в производство самолета или двигателя, а в производство технологий. Ведь современные композитные материалы невозможно обрабатывать старыми методами. Выход один — покупать оборудование на Западе. Но там новейшие разработки нам тоже никто не продает. Поэтому мы сейчас вынуждены осваивать производство принципиально новых станков прямо у себя в цехах.

— А если сделать так: не вкладывать деньги в устаревшее производство, а сразу на новом месте строить суперсовременные заводы?

— Главное в этом вопросе — наличие трудовых резервов. На старом предприятии они есть. А откуда их взять на новом? Только фанатики, безграмотные люди или желающие «попилить» государственный бюджет могут предлагать подобные варианты. Вот, к примеру, получили деньги и говорят: будем строить в Санкт-Петербурге завод для производства вертолетных двигателей. А в Самаре уже есть готовый завод, с кадрами — ему цены нет, но он стоит! В Казани — тоже, и там также ноль заказов. Но нет, мы будем строить новый. Зачем? Чтоб деньги «распилить»? Вот вы посмотрите, что делают американцы, когда начинают новый проект. Они ведь в первую очередь не оборудование покупают, а собирают по всему миру людей: индусов, русских — скупают «мозги»!

...Все верно. Нам тоже нужны мозги. Именно в их отсутствие у нас, как правило, все и упирается. Жаль только, что в российском бюджете нет такой статьи, как покупка «мозгов» и совести для тех, кто занимается у нас в стране гособоронзаказом.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив