Штурм Праги осенью 1741 года.

sport-of-kings — 12.12.2021

Дорогие друзья!

Недавно исполнилось 280 лет со дня известного штурма Праги французскими и союзными им войсками 28 ноября 1741 года, и я решил использовать этот повод для первой публикации нашего сообщества. Она будет посвящена одному письму, автором которого является будущий французский маршал, один из лучших военачальников в истории французской армии, граф Мориц Саксонский. Написано письмо было сразу после штурма Праги, при котором графу Морицу довелось сыграть главную роль. Адресатом был известный военный теоретик того времени шевалье де Фолар, которому граф сообщил подробности этого штурма. Эти подробности нам тем более интересны, что написаны они рукой человека, принимавшего непосредственное участие в штурме и бывшего, что называется, в центре событий. 

Осенью 1741 года взоры всей Франции были обращены в Богемию, где французские войска сражались за дело своего союзника, баварского курфюрста Карла-Альбрехта. Несмотря на сопротивление кардинала Флери, сторонники войны с Австрией при французском дворе одержали верх и в августе 1741 года французские войска переправились через Рейн и вошли на территорию Священной Римской империи. Вместе с войсками Баварии, Саксонии и Пруссии, они должны были помочь баварскому курфюрсту отстоять свои права в борьбе с дочерью последнего Габсбурга Марией-Терезией Австрийской. Союзники хотели лишить несчастную принцессу большей части отцовского наследства и разделить его между собой. 

Впервые в истории большая французская армия действовала настолько далеко от границ королевства. Чтобы обеспечить её снабжение королевскими интендантами была проведена грандиозная работа. Около 40 000 человек французских войск пересекли Южную Германию и, соединившись с 15 000 баварцами, вторглись в габсбургские земли. Главные силы должны были занять Линц и всю Верхнюю Австрию, а затем повернуть на север, в Богемию, куда из Верхнего Пфальца вошла другая часть франко-баварских войск и саксонский корпус, наступавший из Саксонии вдоль Эльбы. Эти войска должны были объединиться под Прагой, захватить богемскую столицу и расположиться на зимних квартирах в богатой Богемии. 

В Вене не ожидали войны с Францией и сосредоточили все силы в Силезии против первого своего врага – прусского короля Фридриха II. В Богемии и Австрии находилось около 15 000 полевых войск, но этого количества было совершенно недостаточно для отражения вторжения. Поэтому, узнав о выступлении французских войск, венский двор принял тяжёлое решение примириться с прусским королём, уступить ему бóльшую часть Силезии и высвободить главные свои силы для отражения новой атаки. После заключения соглашения с королём Фридрихом II в Кляйн-Шнеллендорфе 9 октября австрийская армия спешно двинулась на защиту Праги.

Несмотря на отсутствие сопротивления, наступление войск союзников развивалось медленнее, чем планировали в Версале. Войска союзников прибыли к столице Богемии лишь в конце ноября, когда дождливая погода и ночные заморозки грозили сильно затруднить осаду города. Положение союзников ещё более осложняло приближение австрийской армии, численность которой после соединения с находившимися в Богемии войсками достигла 40 000 человек. Долгие марши, необходимость оставлять по пути гарнизоны и даже большие отряды войск для защиты растянутой линии коммуникаций, потери от «малой войны» - всё это ослабило армию союзников, так что теперь под Прагой они также имели не более 35-40 000 человек. 

Но за войсками Марии-Терезии было преимущество собственной территории, откуда они могли получать продовольствие и фураж, тогда как коммуникации союзником постоянно находились под угрозой со стороны австрийских отрядов лёгких войск. Кроме того, сражение под стенами Праги грозило для союзников полным разгромом, так как, даже при нерешительном его исходе они были бы вынуждены отступать к своим магазинам. После того, как австрийцы перерезали дорогу на Линц, ближайшее депо союзников находилось в городе Амберг в баварском Верхнем Пфальце, до которого было около 200 километров. Это означало полный крах их завоевательных планов. 

Австрийская армия была всего в нескольких маршах от Праги, и надо было срочно принимать решение. На военном совете, собранном номинальным командующим армией союзников курфюрстом Карлом-Альбрехтом, мнения разделились. Французские генералы стояли за регулярную осаду с возведением циркумвалационной линии против деблокирующей австрийской армии. Однако такое решение влекло за собой риск повторения катастрофы 1706 года, когда под Турином французская армия была просто раздавлена войсками принца Евгения Савойского. Поэтому саксонский генерал Рутовский решительно воспротивился открытию осады и настоял на немедленном штурме, который имел хорошие шансы на успех, так как укрепления Праги были очень протяжёнными и гарнизон из около 2 000 человек не мог занять их достаточными силами. Для эффективной обороны такого большого города требовалось не менее 10 000 солдат. 

Решительность Рутовского возымела верх над осторожностью французских генералов, и Карл-Альбрехт назначил штурм в ночь на 26 ноября. Честь главного удара была отведена саксонцам, которые должны были провести две мощные атаки – на Карловы ворота и на северной стороне Нового города через реку Молдава[1]. Для облегчения задачи саксонцам предусматривалось также провести две отвлекающие атаки. Французы генерала Поластрона должны были произвести большой шум у Имперских или Страговерских ворот, а граф Саксонский атаковать у Вышеграда. Поластрон должен был начать отвлекающие действия в час пополуночи, а две главные атаки планировалось провести около 3-4 часов ночи, когда основные силы гарнизона соберутся у Имперских ворот. 

Накануне граф Мориц Саксонский с отрядом около 1 000 человек пехоты и 2 000 кавалерии переправился по понтонным мостам на правый берег Молдавы и провёл рекогносцировку указанного ему места атаки у Вышеграда. Он увидел, что город с этой стороны хорошо укреплён и решил атаковать севернее, у Новых ворот. 

Итак, вот описание этого штурма:

«Утром 25-го я перешёл через Молдаву по мосту между Кёнигзалем и Прагой с двенадцатью отрядами от драгун, шестнадцатью – от карабинер, двенадцатью – от кавалерии, четырьмя ротами гренадер и 800 человек пехоты. Как только я перешёл мост, я узнал, что 14 000 человек войск королевы Венгрии двигаются форсированным маршем и завтра, 26-го, прибудут к Праге, и за ними следует вся вражеская армия; я немедленно принял решение: я написал курфюрсту записку следующего содержания:

«Милостивый государь, 

Я только что узнал, что завтра 14 000 человек должны войти в крепость; нам не остаётся иного выхода, как штурмовать Прагу. 2 000 человек гарнизона, которые там находятся, недостаточно, чтобы сопротивляться нашим усилиям, если мы атакуем его сразу с четырёх сторон; а вооружённые горожане, хотя и очень многочисленные, не должны нас пугать. Следовательно, если Вашей Светлость соизволит, можно приказать саксонцам произвести две атаки, одну – с той стороны, где они находятся, другую - отрядом, который они переправят через Молдаву, и который перейдёт реку в одно время со мной. Я проведу атаку со своей стороны, а корпус г-на де Гассиона может провести четвёртую; если это не подходит Вашей Светлости, я двинусь против войск королевы Венгрии, и когда буду отброшен, отступлю к мосту саксонцев, оставляя Прагу слева от себя, так как у меня не будет более возможности перейти по мосту, который находится между Кёнигзаалем и Прагой. Нужно дать знать отряду саксонцев, чтобы не слишком удалялся, так как он может быть отрезан частями врагов, которые следуют за мной. С уважением, etc.» 

Затем я двинулся в Кундратиц[2] и оттуда в два часа пополудни прибыл к Праге, чтобы провести рекогносцировку места моей атаки. Едва по мне было сделано несколько орудийных выстрелов, я получил эту записку от Курфюрста:

«Сударь, я отвечу подробнее позже, а пока ограничусь предупреждением, что саксонский мост не может быть закончен ни сегодня, ни завтра, быть может, лишь к вечеру; но надёжнее рассчитывать, что послезавтра 27-го. Остаюсь с совершенным уважением, сударь, весь к вашим услугам».

Я ответил немедленно:

«Милостивый государь, поскольку саксонский мост не готов и может быть готов лишь завтра, я двигаюсь по дороге в Табор прямо на неприятеля, чтобы, насколько смогу, остановить его. Здесь так холодно, что перо выскальзывает из пальцев, и вам будет трудно читать моё письмо; я приношу им в этом свои извинения и остаюсь с уважением».

Я немедленно отправил г-на Мирепуа с 1000 человек пехоты к мосту через Молдаву, который я перешёл, с приказом занять высоту, которую я обнаружил напротив головы этого моста, чтобы, когда я буду отброшен, я мог бы туда отступить и переправиться через реку под прикрытием огня этой пехоты. С кавалерией я вернулся к Кундратицу, кот я счёл достаточно удобным местом, чтобы кавалерия там могла провести ночь, правым крылом опираясь на овраги и выдвинув вперёд кавалерийские отряды. В шесть часов вечера я получил приказ от Курфюрста:

«Так как саксонский мост не готов, г-н граф Саксонский не может отступить по нему. Мы рассчитываем атаковать Карловы ворота и захватить их; если это не удастся, она сойдёт за ложную атаку. Ночью займут позиции в близлежащих укрытиях, чтобы иметь возможность начать атаку в два или три часа утра; но мы ожидаем, что ложная атака французов начнётся за час до этого, также как атака графа Саксонского, чтобы отвлечь бóльшую часть гарнизона, так как у Карловых ворот каждую ночь находится отряд из 1 000 человек. Таким образом, нужно, чтобы эти ложные атаки отвлекли всех их на себя»

В конце записки стояло:

«Я прошу вас, милостивый государь, следовать этому и атаковать, ложной или настоящей атакой, как вы посчитаете лучше в надежде на успех, и не подвергая лишним опасностям войска, а через час пополуночи мы то же самое сделаем здесь».

Я немедленно отозвал г-на Мирепуа. Я приказал собрать несколько лестниц и подготовить два бревна с верёвками, чтобы они служили нам тараном. Г-н Мирепуа прибыл с 1 000 человек пехоты, и мы сразу выступили к Праге. 

Так как та часть города, которую я начал осматривать, будучи цитаделью[3], была очень хорошо укреплена, я продвинулся до Новых ворот, которые были вторыми воротами дальше вниз по Молдаве. Я выработал диспозицию по дороге, и когда приблизился к городу, стал ожидать атаки г-на Гассиона[4]; было около часа пополуночи. Я остановился, и пока распределяли лестницы, порох и пули, с г-ном де Шевером, подполковником полка Бока, выдвинулся вперёд, чтобы осмотреть место атаки. Я спустился в ров, который не был облицован с этой стороны; у Новых ворот я обнаружил облицованный кирпичом бастион высотой около 35 футов и равелин у куртины с двумя подъёмными мостами. Напротив него находилась своего рода площадка из строительного мусора и отходов, высота которой почти достигала высоты стены. Так как время было дорого, и атака г-на Гассиона уже почти закончилась, у меня не было возможности подробнее осмотреть место атаки. Наши лестницы были достаточной длины, чтобы достичь парапета. Я решил провести штурм во фланг бастиона Полигон, с той его стороны, где были городские ворота. Я сказал г-ну де Шеверу, что поддержу его огнём с площадки и в то же время атакую подъёмный мост и равелин; мы вернулись к войскам. Всё это происходило в такой тишине, что караульные нас не заметили. Я спешил 600 драгун и 400 карабинер. У меня ещё оставалось двадцать отрядов кавалерии, которые я выдвинул на дорогу, чтобы они ворвались в город, как только я захвачу ворота. 

Лестницы были распределены между первыми гренадерами. Я приказал премьер-сержанту подняться с восемью гренадерами, не стрелять, что бы не произошло, а заколоть караульных, если они застанут их врасплох, и, если встретят на стенах сопротивление, обороняться только штыками. За этим сержантом должен следовать Шевер с четырьмя гренадерскими капитанами. Следом за ними четыре роты гренадер, затем четыре отряда драгун и четыре пехотных пикета, что и было исполнено. Сержант поднялся, часовые заметили его, когда он уже был на стене. Раздался звон колоколов; неприятель атаковал, много стрелял и скрестил штыки с нашими гренадерами. Но те оборонялись только ударами штыков, и стойко держались, пока не поднялся г-н де Шевер, за которым быстро появились четыре роты гренадер и все те, кто должен был идти за ними. Но в спешке несколько лестниц не выдержали веса стольких людей и сломались, что могло всё расстроить. Я отправил офицера, чтобы навести порядок в этом штурме, а сам поспешил прибыть к мосту и воротам с восемью отрядами драгун, которые прикрывали огнём и восемью отрядами карабинер. На их месте я разместил 14 оставшихся у меня пехотных пикетов, чтобы они продолжали вести прикрывающий огонь. В тот момент, когда я был в равелине и двигался к воротам, Шевер захватил кордегардию и опустил подъёмный мост. В тот же момент был опущен мост у равелина, и я пустил во весь опор 20 кавалерийских отрядов, чтобы они промчались по всем улицам. Я приказал офицерам, чтобы они рубили голову каждому кавалеристу, который спешится, чтобы пограбить, и пехотинцев, если они разбегутся. Чтобы предотвратить беспорядок и грабежи, я поставил в известность об этом пехотинцев, а также спешенных драгун и карабинер. 

Итак, мы вошли в город. В то время как первые вошедшие войска начали кричать «Да здравствует король!», сильным огнём с обеих сторон началась атака саксонцев. Я оставил восемь отрядов драгун у ворот и разместил пикеты в соседних домах. Для прикрытия моих флангов я поставил с каждой стороны стены по два отряда драгун и с четырьмя ротами гренадер и кавалерией двинулся прямо к Пражскому мосту[5], чтобы помочь войти в город саксонцам, которые вели свою атаку с большой живостью. Прибыв к Ратуше, я встретил там магистрата, который преподнёс мне ключи от города; сразу после этого прибыл адъютант маршала Огилви[6], который сказал, что он сдаётся мне в плен. Я продвинулся к мосту и захватил его, после чего отправился к маршалу Огилви, где, после того, как я попросил пить, так как умирал от жажды, и первых любезностей, потребовал у него приказа для коменданта цитадели, который он мне отдал. Я немедленно приказал занять её, и спустя немного времени туда вошли саксонцы.

Прага – один из самых больших городов в Европе, в ней семь городов и в диаметре она может иметь полтора лье. Для её обороны нужно более двадцати батальонов. Гарнизон насчитывал 2 000 человек и 6 000 вооружённых горожан. Она была захвачена в тот же день, в который её захватил мой дед в 1640 году[7]. Нет более примеров, чтобы французы захватили город штурмом ночью и без грабежа. Итак, мой дорогой шевалье, письмо получилось длинным, но нужно было вам обо всём рассказать.

Мориц Саксонский.

И ещё немного об этом письме. Для тех, кто бывал в Праге, не составит труда представить себе, как развивалась атака графа Саксонского. Новые ворота располагались там, где сегодня автострада на Вильсоновой улице пересекается с улицей Гибернской. Далее французская кавалерия промчалась по этой улице до Пороховой башни, которая была частью старых городских укреплений, и затем по узкой улочке Целетна до Староместской площади, где находится Ратуша, и где в предрассветных сумерках ноябрьского утра спешно собравшиеся члены магистрата передали графу ключи от города. Оттуда рукой подать до Карлова моста, захватив который граф Саксонский обеспечил контроль над всем правым берегом. Как следует из письма, опубликованного у Пажоля, комендант фельдмаршал Огилви находился на Малой Стороне, где командовал отражением саксонской атаки, а Карлов мост был забаррикадирован и снабжён артиллерией. Граф Саксонский отправил требование к коменданту сдаться, а пока вступил в переговоры с отрядом, который оборонял мост. Переговоры закончились быстро и успешно, после чего граф Саксонский перешёл Молдаву, где комендант вручил ему свою шпагу.

Здесь у Пажоля приведён ещё один интересный рассказ. После того, как саксонские войска вошли в город, к графу и коменданту подъехали три брата графа Морица, служившие в саксонской армии. Как известно, граф Саксонский был незаконнорожденным сыном короля Августа Сильного, который имел настолько большое потомство, что заслужил у современников саркастическое, но, вместе с тем, уважительное прозвище «Адам Европы». Трое из его сыновей, командир саксонской армии граф Рутовский, рыцарь Саксонский и граф Козель, участвовали в этом походе. Когда граф Саксонский увидел их, он торжествующе воскликнул: «Ну что, канальи! Теперь вы видите, кто здесь старший брат!». 

Взятие Праги спасло армию союзников от угрозы бесславного поражения. Австрийские войска находились всего в нескольких днях марша от богемской столицы, когда до них дошло это известие. Теперь, когда союзники обеспечили себе надёжный тыл, роли поменялись, и даже победа в сражении не обещала австрийцам больших преимуществ. Союзники просто отошли бы под защиту пушек крепости, тогда как, в случае поражения, австрийская сторона рисковала потерять единственную армию. Поэтому австрийское командование приняло решение отступить в Южную Богемию, где войска должны были разместиться на зимних квартирах, пополниться и отдохнуть. Союзники также разошлись по квартирам и на некоторое время активные военные действия прекратились. Позже, надеюсь, у нас ещё будет возможность подробнее рассмотреть эту интересную военную кампанию.

Большое спасибо за внимание и до новых встреч!

[1] Совр. Влтава.

[2] Совр. р-н Праги.

[3] Крепость Вышеград.

[4] Граф Мориц называет имя командующего французским корпусом генерала Гассиона, но атаку было поручено провести подчинённому ему генералу Поластрону.

[5] Карлов мост.

[6] Комендант Праги.

[7] В 1648 году. Речь идёт о шведском генерале Кёнигсмарке, который приходился графу дедом по материнской линии.

Источник: 

Mémoires pour servir a l’Histoire de monsieur le chevalier de Folard. Ratisbonne, 1753.        

© Зябриков В.В. (текст и перевод).

Оставить комментарий

Популярные посты:

gellius

Основные характеристики и возможности современных колесных экскаваторов

alexandr_palkin

Владимир Прохватилов. Американские соцсети накрыло волной цензуры

psmirnova1

Размышлизмы

vasilina00

Расширяя кругозор, 4 сентября 2024 года

matsam

После удара

uncle_ho

Галерея одного художника – Some1else45

home_and_garden

Аспарагус, он же Спаржа

tipaa_etaa

Псто украден из подзамка

modest_kukan

Сладкая жизнь -2

• Архив